Незаметные убийства - читать онлайн книгу. Автор: Гильермо Мартинес cтр.№ 40

И тут его осенило. Он разработал план, очень простой план. Если не удается найти кого-то, кто убьет детей вместо него, он придумает убийцу. Воображаемого серийного убийцу, в которого все поверят. К тому времени он, вероятно, уже прочел про пифагорейцев, и ему нетрудно было отыскать цепочку символов, которые выглядели бы так, словно это вызов, брошенный некоему математику. Хотя, пожалуй, второй символ, то есть рыба, имел и еще один — дополнительный — смысл: это символ первых христиан. [45] Таким образом он, наверное, хотел также дать знак, что он мстит. Кроме того, как нам известно, убийцу особенно привлекал тетрактис — он изображен на полях почти всех его книг. По-моему, это связано с тем, что десять — число детей, входивших в баскетбольную команду, ведь именно столько мальчиков он задумал убить. Он выбрал миссис Иглтон, чтобы начать серию, потому что трудно было вообразить более доступную жертву, чем старая, больная женщина, которая часто оставалась дома одна. Но поначалу он не хотел привлекать внимание полиции. Это был ключевой пункт плана: первые убийства должны быть тихими и незаметными, чтобы мы не сразу бросились по его следу, чтобы у него хватило времени дойти до четвертого символа — и, главное, до четвертого преступления. Достаточно было дать знак одному человеку — вам. Но уже во время первого убийства что-то пошло не так, как задумывалось, и тем не менее он оказался умнее нас и больше ошибок не совершал. Да, по-своему он вышел победителем. Странно, но мне трудно винить его, ведь у меня тоже есть дочь. Невозможно даже представить, на что способен человек ради своего ребенка.

— А вы считаете, что сам он надеялся спастись? — спросил Селдом.

— Вот этого-то мы никогда и не узнаем, — ответил Питерсен, — экспертиза показала, что он чуть-чуть подпилил рычаг управления. Поначалу это отвело бы от него подозрения. Но, с другой стороны, если он планировал выпрыгнуть, то мог бы сделать это и раньше. На мой взгляд, он хотел оставаться за рулем до последнего, чтобы автобус наверняка свалился вниз. И только после того как тот перелетел через ограждение, водитель покинул кабину. Когда его нашли, он был без сознания и умер в «скорой помощи» по пути в больницу. Ладно, — проговорил инспектор, подзывая официанта и глянув на часы, — я не хотел бы опаздывать на отпевание. Я только хочу еще раз повторить вам, что сполна оценил вашу помощь. Это правда. — Он впервые искренне улыбнулся Селдому. — Я попытался прочесть книги, которые вы принесли, но, увы, математика для меня всегда была темным лесом.

Мы поднялись из-за столика вместе с ним. Потом проводили его взглядом — инспектор шел в сторону церкви Святого Джайлза, где уже собралось очень много людей. На некоторых женщинах были шляпы с черной вуалью. Кого-то вели под руки, казалось, сломленные горем родители сами не могут одолеть несколько ступеней, ведущих к входу в храм.

— А вы возвращаетесь в институт? — спросил меня Селдом.

— Да, — ответил я, — на самом деле мне и теперь следовало быть там, сегодня я должен непременно закончить отчет по стипендии и отправить его. А вы?

— Я? — переспросил он; потом бросил взгляд в сторону церкви, и на миг мне показалось, что передо мной очень одинокий и даже, как ни странно, несчастный человек. — Я, наверное, подожду здесь окончания службы… Хочу пойти вместе со всеми на кладбище.

Потом я несколько часов сражался с отчетом, сам себе напоминая бегуна на дистанции с препятствиями — точно так же, теряя последние силы, спотыкаясь все чаще и чаще, я стремился к финишу и заполнял смехотворные и нелепые таблицы. В четыре часа дня мне удалось наконец соединить все вместе и сунуть в большой конверт из плотной бумаги. Затем я спустился в секретарскую и отдал конверт Ким с просьбой отправить вечерней почтой в Аргентину. После чего вышел на улицу в легкой эйфории от вновь обретенного чувства свободы.

По дороге на Канлифф-клоуз я вспомнил, что задолжал Бет плату за второй месяц проживания, поэтому решил сделать небольшой крюк и взять деньги в банкомате. Итак, я последовательно повторил почти тот же маршрут, что и месяц назад, — и почти в тот же час. Предвечерний воздух был столь же мягок, улицы столь же пустынны — все словно повторялось, дублировалось, давало мне последнюю возможность вернуться в прошлое, в тот день, когда началась эта история. И я, попав на Банбери-роуд, выбрал ту же сторону улицы — солнечную — и зашагал, держась почти вплотную к живой изгороди, — иначе говоря, поддался мистической игре совпадений и повторений.

Но, дойдя до поворота на Канлифф-клоуз, увидел на дороге клок шерсти опоссума — вот его-то месяц назад здесь не было. Я заставил себя подойти поближе. Колеса машин, дождь и собаки сделали свое дело. Не осталось и следа крови. Только этот последний клок шерсти чуть заметно торчал над дорогой. «Опоссум готов на все ради спасения своего потомства», — сказала Бет. Стоп! А разве сегодня утром я не слышал нечто подобное? Да, инспектор Питерсен сказал: «Трудно даже представить себе, на что может пойти человек ради спасения своего ребенка». Я окаменел, вперив взор в последний клок шерсти опоссума и вслушиваясь в тишину. И вдруг я понял — понял все от начала до конца. Увидел именно то, что Селдом и хотел, чтобы я увидел. Он мне это сказал, почти буквально, а я не сумел услышать. Он мне это повторял на сто ладов, он сунул мне под самый нос фотографии, а я-то все время видел только букву «М», сердце и восьмерку.

Я повернул назад и прошел той же дорогой в обратном направлении. Мною руководило одно желание — немедленно отыскать Селдома. Я прошел насквозь рынок, поднялся по Хай-стрит, затем повернул на улицу Короля Эдуарда, чтобы как можно скорее добраться до Мертон-колледжа. Но Селдома там не было. Я на миг растерялся, не зная, куда двинуться дальше. Затем спросил, неужели никто не видел, вернулся Селдом после обеда или нет, и мне ответили, что да, кажется, только утром его и видели, а во второй раз — нет. Мне подумалось, что он может быть в больнице Радклиффа — у Фрэнка. В кармане нашлась какая-то мелочь, я позвонил Лорне и попросил соединить меня со вторым этажом. Нет, сегодня мистера Калмэна никто не навещал. Я попросил, чтобы меня снова соединили с Лорной.

— Как ты думаешь, где еще его можно поискать?

На другом конце провода повисло молчание, и я не мог сообразить, почему молчит Лорна: просто раздумывает над моим вопросом или соображает, стоит ли говорить мне что-то, приоткрывающее суть ее истинных отношений с Селдомом.

— А какой сегодня день? — вдруг спросила она.

Было 25 июня. Я сказал об этом Лорне, и она вздохнула, словно подтвердились ее подозрения.

— В этот день умерла его жена, двадцать пятого июня произошла та самая автокатастрофа. Думаю, ты его найдешь в Музее Ашмола.