Уэллен взглянул на Бентона Лора. Тот успел сменить плащ.
Теперь в его одежде преобладали зеленые тона. Изменилось и знамя патруля: на
полотнище красовался другой дракон, гордый и, пожалуй, погруженный в
размышления.
Они были в Дагорском лесу, владениях Зеленого Дракона. К
северо-западу от луга, где стояла цитадель карлика, и намного дальше, чем
проскакала бы за день самая быстрая лошадь. Именно этого драконьего владыку
Сумрак называл наиболее терпимым к людям.
Магические врата создал Бентон Лор. Он и его люди были
переодеты, чтобы ненадолго одурачить настоящих слуг Пурпурного Дракона, поскольку
отряд прибыл в чужие земли для короткой разведки. К несчастью — или же к
счастью, в зависимости от точки зрения, — Лор почувствовал присутствие Сумрака
и его спутников. Справедливо рассудив, что чародей и его товарищи расскажут
хозяину куда больше, чем любой разведчик, он решил прихватить их с собой. Кроме
того, любой шпион в здравом уме всегда рад, если есть возможность поберечь
шкуру.
Пещера Зеленого Дракона была очень похожа на жилище Сумрака,
разве что казалась более живой. Убежище чародея, словно отражение в зеркале,
напоминало хозяина — призрак прошлого, бесплотное воспоминание без единой
искорки жизни. Серая обитель серого обитателя… Здесь же, помимо следов бурной
деятельности — кто-то пытался украсить пещеру скульптурами, резьбой и тому
подобным, — присутствовали запахи. Бентон Лор объяснил, что у здешних драконов
несколько иная система жизнеобеспечения, так что воздух был насыщен парами не
серы, а метана.
— Должен признаться, — говорил тем временем чародей, — я не
ожидал встретить командора Лора — и как раз в тот момент, когда мы более всего
нуждались в его услугах. Дракон одарил Лора едва ли не ласковым кивком.
— Командор — весьма полезный и знающий слуга. Он оценил
обстановку, понял, что нужно сделать, и выполнил свои обязанности достойным всякого
подражания образом.
Все они тут же отметили перемену в голосе хозяина. Речь
Короля-Дракона сделалась очень правильной, словно он стеснялся характерного для
ящеров шипения.
— И лишь совпадение было причиной тому, что в тот момент при
нем оказалось знамя твоего брата.
— Лишь совпадение.
Краткость ответа ясно давала понять, что драконий повелитель
более не желает обсуждать данный предмет. Засылка шпионов во владения собрата,
пожалуй, была чревата большими неприятностями, нежели те, каких мог бы
опасаться монарх-человек, шпионящий за другим самодержцем. Владыки Драконьего
царства не боялись применять силу, чем бы это ни грозило.
— Не нравится мне все это, — шепнула чародейка. — Слишком уж
они вежливы!
Зеленый хмыкнул. Слышал ли он слова Забены?
— Как я уже сказал, ты, чародей, можешь сослужить мне
службу. Лор уже доложил, что ему удалось узнать. Теперь ты поведаешь нам о
карлике. Что ты сделал с ним?
Несмотря на всю вежливость Короля-Дракона, никто не
сомневался: повиноваться следует без возражений. Уэллен от души надеялся, что
Сумрак сохранит рассудок. С него станется провалиться опять в прошлое как раз
тогда, когда всем троим угрожает смертельная опасность.
Однако в данный момент чародей был далек от безумия. Бедлам
убедился в этом, когда тот отступил в сторону и, слегка улыбнувшись ученому,
сказал:
В господине Бедламе ты найдешь источник гораздо более полной
и достоверной информации.
Уэллен моргнул, не в силах поверить собственным ушам.
Приш-ш-шелец…
Взгляд Короля-Дракона заставил Уэллена почувствовать себя
кроликом в пасти голодного волка. Ученый взял себя в руки. Раз уж Сумрак
толкнул его в лапы исполинского зверя, оставалось только надеяться, что он
произведет на дракона достаточное впечатление, чтобы остаться в живых.
— Я — Уэллен Бедлам, Твое Величество.
Он поклонился, изо всех сил стараясь убедить себя в том, что
перед ним — самый обыкновенный вельможа.
— Из-за самого моря! Изумительно!
— Да, мой господин.
Не ошибается ли он? Или в голосе Короля-Дракона вправду
звучало едва ли не детское любопытство?
— Когда дела будут решены, ты обязательно должен все
рассказать мне! Я собираю предметы и легенды, связывающие нашу землю с вашей,
но до твоего появления мне не с кем было об этом поговорить!
И это — дракон?
Уэллен был и озадачен, и обрадован. На душе стало спокойнее.
Как ни ужасен был драконий владыка, интересы у них с ученым оказались близкими!
Как прекрасно было бы забыть обо всем остальном и сравнить результаты
исследований!
Бентон Лор, очевидно, привыкший к причудам хозяина,
откашлялся. Монарх заморгал, скосил глаза на чернокожего и кивнул:
— Быть может, немного погодя. — Из его раздувавшихся ноздрей
вырвались клубы дыма. — А сейчас, господин Уэллен Бедлам, поведай мне о карлике,
его цитадели и о том, как все происшедшее связано с тобою.
И Уэллен рассказал все, ничего не упустив. Быть может, на
нем всего лишь испробовали хитрую уловку, но он доверял Королю-Дракону больше,
чем любому из встреченных после уничтожения каравана существ. Способствовал
этому в основном общий интерес к далекому прошлому, но не только. В присутствии
изумрудного монарха он почти не ощущал опасности. С учетом опыта предыдущих
встреч, дракон, не представлявший собой угрозы, был явлением примечательным.
Рассказывая, Уэллен все больше и больше успокаивался. Он
снова обрел возможность поступать по своей воле. Да, его будущее находилось в
когтях Короля-Дракона, но сейчас все слушали его с огромным интересом. К концу
повествования Уэллен уже чувствовал себя до такой степени по-домашнему, как не
случалось с тех самых пор, когда он совершил эту ужасную ошибку — взошел на
борт «Крыла Цапли]].
Как бы то ни было, теперь мой дом — Царство драконов, —
напомнил он себе. — К этому нужно привыкнуть, иначе я пропал!
Он нисколько не сомневался, что уцелевшие путешественники
либо подняли якоря и отплыли на восток, либо истреблены до последнего — скорее
всего, кланом Пурпурного Дракона.
Когда ученый замолчал, Зеленый тут же повернулся к Сумраку:
— Что скажешь ты?
— Я нахожу рассказ совершенно точным. Мне нечего добавить,
кроме одного: я уверен, что это работа карлика. Господин Бедлам просто пал
жертвой его своеобразного чувства юмора. А карлик нашел новый способ всех нас
запутать.