Бангкок - темная зона - читать онлайн книгу. Автор: Джон Бердетт cтр.№ 83

Дамронг кивнула кхмерам, превратившимся в ее рабов. Один взял англичанина за голову, другой удерживал веки, не давая закрыть. Я смотрел будто завороженный, как Дамронг сделала шаг к Смиту и заглянула прямо в зрачки.

«Нет-нет, нельзя, — думал я. — Невозможно сталкивать без подготовки невинную душу с потусторонним. Урон будет больше, чем уничтожение тела».

Смита словно ударило электрическим током, словно хлестнули кнутом. Внезапно он обмяк, превратился в тень, лишился скелета. Из глаз хлынули слезы, и я отвернулся. Он что-то бормотал. Мне показалось, я услышал слово «мама», но разобрать было трудно. Дамронг овладела его волей.

Следующим был Танакан. Презрительно посмотрев на Смита, Дамронг направилась в сторону банкира. Тот быстро заговорил по-тайски. Я силился разобрать слова и наконец догадался, что он перечисляет все, чем владеет: поместья, дворцы, острова, золото, ценные бумаги. Предлагает все это ей, умоляя принять, и в то же время мучительно сознает, что у него нет ничего такого, в чем нуждаются мертвые. Он обращался к ней так, как обычно обращаются к королевским особам и Буддам. В Танакане не было ничего от стойкости белых — он безоговорочно принял новую реальность.

— Я построю тебе храм, — скулил он. — Твое имя и облик станут боготворить. Ведь я миллиардер и такие вещи не составляют для меня труда.

Дамронг весело рассмеялась и что-то приказала кхмерам. Легко было догадаться, что именно, потому что охранники принялись подталкивать пленников к бамбуковым шарам.

Я пытался придумать какой-нибудь необыкновенный выход — нечто такое, что и за миллион лет не пришло бы в голову Аристотелю. И понял, что придется возвратиться в хижину, хотя от отвращения все во мне против этого восставало.

Потребовалась всего минута, чтобы раздеть труп. Я быстро переоделся в шафрановое одеяние и, стараясь подавить тошноту и не смотреть на Y-образный разрез на теле, поднял мертвую на руки (без внутренних органов она весила намного меньше, чем раньше). Схватив «Калашников» Гамона и газовую зажигалку для свечей, бросился к двери.

Непривычный к такому одеянию, к тому же с трупом на руках, я споткнулся на лестнице, но никто не обратил на меня внимания. Первобытная оргия садизма была в полном разгаре, и все увлеклись зрелищем, наблюдая, как кхмеры вяжут Смита и Танакана словно свиней, принуждая согнуться в три погибели и принять позу зародыша. Танакан был меньше ростом, и его оказалось легче пропихнуть через люк в шар. Его лицо сморщилось и стало не больше кулачка. Я был уже во дворе, но меня по-прежнему никто не замечал. Положил мертвое тело на землю, чиркнул зажигалкой и поднес пламя к мизинцу на левой руке трупа.

С уст Дамронг слетело страшное проклятие. Она обернулась и стала трясти левой рукой, словно случайно обожгла палец. Не в силах поверить, смотрела на меня — юродивого в облачении брата Титанаки. Я направил дуло автомата на голову трупа.

Испарились всякие остатки мыслей, что этому возможно рациональное объяснение, или что «А» не может быть «не А»: Дамронг с искаженным от ярости лицом и дико развевающимися черными волосами понеслась по воздуху в мою сторону (даже без ручки от метлы взмыла по наклонной на высоту тридцати метров, как закладывающий вираж вертолет). В подобных обстоятельствах ничего не оставалось, как нажать на курок. Вдалеке послышался шум лопастей вертолетного винта.

Но не приближающийся вертолет (я не сомневался, что агент ФБР где-нибудь раздобудет «левую» машину), а колдовство распугало кхмеров. Геликоптер еще кружил над строениями, а убийцы уже скрылись в джунглях, прихватив с собой мохоута и слонов. Всклокоченный и неуклюжий в непривычной одежде, я сделал шаг к распростертой на земле фигуре, лежащей в нескольких ярдах от меня в черном бальном платье лицом вниз. Парик свалился с головы. Когда я его перевернул, он еще дышал, но в левом виске зияла страшная рана. Именно в это место я выстрелил в голову трупу. Человек открыл глаза и узнал меня. Я обхватил руками его бритую голову.

— Она ушла. Я чувствую, что она ушла, и это к лучшему, — произнес он с улыбкой. — Делайте все, что угодно, только не пытайтесь спасти мне жизнь.

— Конечно, не буду, — ответил я. — Конечно, не буду, брат Титанака.

— Я был истинным монахом, Сончай. Если бы это было не так, я бы не испытал столько боли. Правда?

— Вы были прирожденным монахом, мой друг.

Он улыбнулся моим словам.

— Покорил высочайшие вершины, детектив, не сомневайтесь. Люди не представляют, насколько доступна нирвана. Будда свидетель, я испытал абсолютную любовь, космическую силу сострадания, но не смог этого вынести. Слишком много погубленных прошлых жизней, и все — с ней. Она оказалась для меня слишком сильной. Я так хотел ее спасти. Думал, если стану монахом, хорошим монахом, и преображусь, она последует моему примеру. Но у нее были другие намерения. Она всегда поступала по-своему.

Он хотел сказать что-то еще, но в это мгновение покинул наш мир.

Я дотащился до бамбуковых шаров. Танакан уютно свернулся внутри своего шара, а Смита напуганные кхмеры еще не успели пропихнуть в люк и он остался лежать возле шара. Банкир пришел в себя в сетчатой утробе и стал требовать, чтобы я выпустил его на волю. Я мгновение хмуро смотрел на него, затем подошел к Смиту.

— Дайте мне ваш мобильный телефон.

Англичанин не отозвался на просьбу. Пришлось карабкаться в хижину Гамона за своим, но у него сел аккумулятор. Но это уже было не важно. Кимберли выскочила из «вертушки» и, готовая к бою, бежала ко мне. На ней был черный комбинезон, в руках два очень сексуальных на вид двухцветных карабина: «кофе с молоком» и «шоколад».

— Что случилось? — Она остановилась передо мной как вкопанная, не зная, куда направить оружие.

— Призрак Дамронг заключил брата в своем трупе, чтобы воспользоваться его телом и смотреть, как будут убивать этих двоих. — Я показал на Смита и Танакана. — Но я выстрелил в голову трупа и положил этому замыслу конец. Кажется, для такого явления существует рабочий термин — симпатическая магия. Этот трюк человечеству не удастся проделать еще тысячу лет. Можешь дать мне мобильный телефон?

Кимберли протянула мне трубку, и я набрал знакомый номер.

— Ямагатосан, у меня для вас есть работа.

Как только я оказался в Бангкоке, Викорн послал двух мордоворотов меня арестовать. А пока размышлял, что со мной сделать, засадил в камеру. Он знал не все, но достаточно, чтобы понять: на некоторое время я перестал быть полицейским, и именно в этот период Танакан вывернулся из его хватки, в результате чего из рук полковника уплыло дельце, которое поначалу показалось ему самой сладкой в жизни аферой. Теперь он решал, то ли выставить меня вон, то ли низвести на положение раба. Меня, однако, это нисколько не волновало. Он ведь не знал про козырь в рукаве. А пока я наслаждался одиночеством и незыблемым распорядком заключения. Даже не возражал выносить парашу, хотя от вони меня едва не выворачивало наизнанку. Считал это упражнением на буддийское смирение. Но через двое суток заскучал и послал полковнику записку на тайском: «У меня есть видео».