Леди Элизабет - читать онлайн книгу. Автор: Элисон Уэйр cтр.№ 124

Пусть они были король и принцесса, но в эту секунду оба прекрасно понимали, что прежде всего оказались молодым мужчиной и молодой женщиной, оставшимися наедине. Элизабет, столь долго лишенная мужского восхищения, невольно отреагировала на восторженный взгляд короля и ощутила нежданное и вместе с тем сладостное желание, воспламенившее ее лоно. Внешне она, однако, сохраняла полное спокойствие и лишь скромно склонила голову, чтобы Филипп не увидел торжества в ее взгляде и румянца на щеках.

— Значит, вы и есть та самая леди, из-за которой столько шума? — обратился Филипп, изъяснявшийся на латыни с сильным акцентом.

— Я никогда этого не хотела, — ответила Элизабет тоже на латыни, которой свободно владела. — Уверяю вас, меня чудовищно оклеветали враги. Я совершенно не повинна в том, что мне приписывают.

Филипп молча разглядывал ее. Она рискнула взглянуть на него из-под ресниц, а затем, поняв, что от нее требуется более пылкое подтверждение, упала на колени, потрудившись настолько обнажить грудь в вырезе платья, насколько позволяли приличия.

— Бог свидетель, я никогда не желала вреда моей сестре-королеве! — горестно возопила Элизабет, встряхнув огненно-рыжими волосами. — Но никто мне не верит, и я уже почти год живу с мыслью, что все думают обо мне только дурное, и это великая несправедливость.

К глазам ее подступили неподдельные слезы, но она сдержала их. Мужчины не выносят женского плача, хотя толика страданий способна растопить самое жестокое сердце.

Глядя на нее и удивляясь, насколько она не похожа на сестру, Филипп теперь понимал, почему Мария противилась его знакомству с Элизабет. Перед ним на коленях стояла юная девушка, стройная и обаятельная, — не больно красивая из-за худого лица и носа с горбинкой, но в ней было нечто вызывавшее у него самые нескромные желания. А ну как уложить ее в постель и дать волю своим фантазиям? Уж всяко будет лучше мучений, которые ему приходилось испытывать на супружеском ложе!

Так ли она невинна, как утверждала? Этого он не знал, и, честно говоря, его это больше не интересовало, однако ему хотелось по меньшей мере с ней подружиться.

— Я верю вам, принцесса, — наконец молвил Филипп. — Не мучайте больше себя.

Внезапно, схватив ее сильными руками за предплечья, он поставил Элизабет на ноги. От облегчения при мысли, что теперь все наладится — она в этом не сомневалась, услышав его слова, — у нее закружилась голова; слегка пошатнувшись, Элизабет едва не утратила равновесие и, выпрямляясь, грациозно пала ему на грудь.

Она тотчас ощутила знакомое чувство, которое испытала много лет назад с адмиралом: телесное содрогание — трепет — и ни с чем не сравнимое физическое желание, продиктованное близостью. Она осознала, что к ней вернулась радость жизни, и поняла, что ее хотят.

Но Элизабет немедленно отстранилась. Филипп был королем и мужем ее сестры. О близких отношениях между ними не могло быть и речи, и что-то подсказывало ей, что это к лучшему. За время долгого уединения она познала, что главное в ее жизни — свобода ходить где захочется, делать свой собственный выбор и не зависеть от посторонней воли. Подобной свободы не мог даровать ни брак, ни вообще отношения с противоположным полом. Куда лучше было довольствоваться бездумным флиртом и ухаживаниями, чем полностью отдаться тому или иному мужчине. Она любила, когда ею восхищались, желали ее, домогались, но ей не хотелось явиться чьей-то добычей.

— Прошу прощения, сэр, — извинилась Элизабет, отступая на шаг.

— Я хочу стать вам другом, — отозвался Филипп.

— Ваше величество, вы исключительно любезны. Еще раз покорнейше прошу меня простить. Я отвыкла от знаков внимания и доверия.

— Надеюсь, когда-нибудь вам представится возможность отплатить мне тем же, — тихо молвил Филипп.

По его голосу Элизабет поняла, что он имел в виду нечто большее, чем просто политика.

— Если я смогу послужить вашему величеству, то сделаю это не колеблясь, — ответила Элизабет и вновь присела в реверансе, чувствуя, что удачно сыграла, перетянув Филиппа на свою сторону.

Королевское дитя могло явиться на свет со дня на день. Доктора говорили про начало мая, но, когда половина месяца миновала, а роды так и не состоялись, они почесали в бороде и заявили, что ошиблись в расчетах, — ребенок, должно быть, родится позднее, чем ожидалось.

Мария оставалась в уединении, а в другой части дворца точно так же не покидала своих комнат Элизабет, еще пребывавшая под стражей. И все-таки она улавливала напряжение, царившее в Хэмптон-корте. Благодаря Бланш, жадно впитывавшей любые слухи, она узнавала об иностранных послах, ждавших известия о рождении ребенка для уведомления своих правительств; о придворных, делавших ставки на пол младенца и рассуждавших о причинах, по которым королева настолько ошиблась в сроках; а также о том, что королю не терпится увидеть сына и отправиться на войну. Задержка в час казалась ему тысячелетием.

Но дни сменялись неделями, и уже подступил июнь. Поглядывая на жену, Филипп уверился, что живот ее чуть уменьшился, и у него возникло страшное подозрение, которое он не осмеливался высказать вслух, ибо Мария пришла в такое уныние, что большую часть времени сидела на полу, обложенная подушками, подтянув колени к подбородку и уставившись в стену. Филипп удивлялся, что женщина на последних неделях беременности вообще оказалась способна принять такую позу, но свои опасения он снова оставил при себе. Он начал сомневаться, что беременность возымеет счастливый исход, и даже предположил, что супруга не беременна вовсе и страдает каким-то женским недугом. В этом случае надлежало немедленно устранить пропасть между ней и ее сестрой Элизабет, поставив себе в заслугу их примирение и возвращение Элизабет положенного места в очереди на трон.

Но с Марией следовало быть крайне осторожным. Никто не должен был догадаться о реальном положении дел.

— Почему бы не послать за Элизабет? — мягко спросил Филипп. — Ваши страхи на ее счет ничем не подкреплены, и она желает вам только добра. Проявите к ней благосклонность. Она поддержит вас в эту нелегкую минуту, а ее общество поможет вам скоротать ожидание.

Мария меньше всего нуждалась в обществе Элизабет и подозревала, что той удалось очаровать Филиппа, заставив его изменить мнение. Но королева очень хотела сделать мужу приятное, поскольку, к ее немалой печали, он собирался уехать, едва родится этот припозднившийся младенец, а ей хотелось быть уверенной, что у него будет повод вернуться.

— Если вам это доставит удовольствие, муж мой, я пошлю за ней, — согласилась Мария, отгоняя дурные предчувствия.

— Я распоряжусь, чтобы ее позвали, — улыбнулся Филипп, что случалось с ним редко.

Элизабет удивилась и испугалась, когда в десять вечера на пороге возникла Сьюзен Кларенсье, главная фрейлина Марии. Что это значит? Неужели королева родила и Кларенсье, никогда не бывшая Элизабет подругой, явилась злорадствовать над тем, что ей уже не взойти на престол?