Я отворил дверь, прикрыл ее за собой и вошел в спальню.
Кэтрин не спала.
— Что там такое, милый?
— Ничего, Кэт, — сказал я. — Хочешь сейчас одеться и ехать
на лодке в Швейцарию?
— А ты хочешь?
— Нет, — сказал я. — Я хочу лечь опять в постель.
— Что случилось?
— Бармен говорит, что утром меня придут арестовать.
— А бармен в своем уме?
— Да.
— Тогда, пожалуйста, милый, одевайся поскорее, и сейчас же
едем. — Она села на край постели. Она была еще сонная. — Это бармен там, в
ванной?
— Да.
— Так я не буду умываться. Пожалуйста, милый, отвернись, и я
в одну минуту оденусь.
Я увидел ее белую спину, когда она снимала ночную сорочку, и
потом я отвернулся, потому что она так просила. Она уже начала полнеть от
беременности и не хотела, чтоб я ее видел. Я оделся, слушая шум дождя за окном.
Мне почти нечего было укладывать.
— У меня еще много места в чемодане, Кэт, если тебе нужно.
— Я уже почти все уложила, — сказала она. — Милый, я ужасно
глупая, но скажи мне, зачем бармен сидит в ванной?
— Тес, он ждет, чтоб снести наши вещи вниз.
— Какой славный!
— Он мой старый друг, — сказал я. — Один раз я чуть не
прислал ему трубочного табаку.
Я посмотрел в открытое окно, за которым темнела ночь. Озера
не было видно, только мрак и дождь, но ветер улегся.
— Я готова, милый, — сказала Кэтрин.
— Хорошо. — Я подошел к двери ванной. — Вот чемоданы,
Эмилио, — сказал я. Бармен взял оба чемодана.
— Вы очень добры, что хотите помочь нам, — сказала Кэтрин.
— Пустяки, леди, — сказал бармен. — Я очень рад помочь вам,
только не хотел бы нажить себе этим неприятности. Слушайте, — сказал он мне, —
я спущусь с вещами по черной лестнице и пройду прямо к лодке. Вы идите
спокойно, как будто собрались на прогулку.
— Чудесная ночь для прогулки, — сказала Кэтрин.
— Ночь скверная, что и говорить.
— Как хорошо, что у меня есть зонтик, — сказала Кэтрин.
Мы прошли по коридору и по широкой, устланной толстым ковром
лестнице. Внизу, у дверей, сидел за своей конторкой портье.
Он очень удивился, увидя нас.
— Вы хотите выйти, сэр? — спросил он.
— Да, — сказал я. — Мы хотим посмотреть озеро в бурю.
— У вас нет зонта, сэр?
— Нет, — сказал я. — У меня непромокаемое пальто.
Он с сомнением оглядел меня.
— Я вам дам зонт, сэр, — сказал он. Он вышел и возвратился с
большим зонтом. — Немножко великоват, сэр, — сказал он. Я дал ему десять лир. —
О, вы слишком добры, сэр. Очень вам благодарен, — сказал он.
Он раскрыл перед нами двери, и мы вышли под дождь. Он
улыбнулся Кэтрин, и она улыбнулась ему. — Не оставайтесь долго снаружи в бурю,
— сказал он. — Вы промокнете, сэр и леди. — Он был всего лишь младший портье, и
его английский язык еще грешил буквализмами.
— Мы скоро вернемся, — сказал я.
Мы пошли под огромным зонтом по дорожке, и дальше мокрым
темным садом к шоссе, и через шоссе к обсаженной кустарником береговой аллее.
Ветер дул теперь с берега. Это был сырой, холодный ноябрьский ветер, и я знал,
что в горах идет снег. Мы прошли по набережной вдоль прикованных в нишах лодок
к тому месту, где стояла лодка бармена. Вода была темнее камня. Бармен вышел
из-за деревьев.
— Чемоданы в лодке, — сказал он.
— Я хочу заплатить вам за лодку, — сказал я.
— Сколько у вас есть денег?
— Не очень много.
— Вы мне потом пришлете деньги. Так будет лучше.
— Сколько?
— Сколько захотите.
— Скажите мне, сколько?
— Если вы доберетесь благополучно, пришлите мне пятьсот
франков. Это вас не стеснит, если вы доберетесь.
— Хорошо.
— Вот здесь сандвичи. — Он протянул мне сверток. — Все, что
нашлось в баре. А здесь бутылка коньяку и бутылка вина.
Я положил все в свой чемодан.
— Позвольте мне заплатить за это.
— Хорошо, дайте мне пятьдесят лир.
Я дал ему.
— Коньяк хороший, — сказал он. — Можете смело давать его
вашей леди. Пусть она садится в лодку.
Он придержал лодку, которая то поднималась, то опускалась у
каменной стены, и я помог Кэтрин спуститься. Она села на корме и завернулась в
плащ.
— Вы знаете, куда ехать?
— Все время к северу.
— А как ехать?
— На Луино.
— На Луино, Коннеро, Каннобио, Транцано. В Швейцарии вы
будете только когда доедете до Бриссаго. Вам нужно миновать Монте-Тамара.
— Который теперь час? — спросила Кэтрин.
— Еще только одиннадцать, — сказал я.
— Если вы будете грести не переставая, к семи часам утра вы
должны быть на месте.
— Это так далеко?
— Тридцать пять километров.
— Как бы не сбиться. В такой дождь нужен компас.
— Нет. Держите на Изола-Белла. Потом, когда обогнете
Изола-Мадре, идите по ветру. Ветер приведет вас в Палланцу. Вы увидите огни.
Потом идите вдоль берега.
— Ветер может перемениться.
— Нет, — сказал он. — Этот ветер будет дуть три дня. Он дует
прямо с Маттароне. Вон там жестянка, чтоб вычерпывать воду.
— Позвольте мне хоть что-нибудь заплатить вам за лодку
сейчас.
— Нет, я хочу рискнуть. Если вы доберетесь, то заплатите мне
все сполна.
— Пусть так.
— Думаю, что вы не утонете.
— Вот и хорошо.
— Держите прямо по ветру.
— Ладно. — Я прыгнул в лодку.
— Вы оставили деньги за номер?
— Да. В конверте на столе.
— Отлично. Всего хорошего.
— Всего хорошего. Большое вам спасибо.
— Не за что будет, если вы утонете.