— Наконец-то мы встретились! Почему ты мне не перезвонила, Луиза?
— Мне нечего было тебе сказать.
Мое сердце отчаянно колотилось, но я заставила себя посмотреть ему в глаза, притворившись невозмутимой.
— Вот как? Зато с другими ты была довольно разговорчива. Ко мне приходили из полиции, спрашивали про бедняжку Ребекку.
— Они опрашивали всех ее друзей. Меня тоже.
— Знаю. Ведь это ты дала им мой телефон?
— Если тебе нечего скрывать, ты не должен из-за этого волноваться.
— С какой стати мне что-то скрывать? Ее убил маньяк. При чем здесь я?
Частично освободившись от его рук, я полезла в карман.
— Вот что я нашла.
Он взял у меня авторучку и повертел ее, читая инициалы.
— Это же твоя ручка? «Г.К.М.». Гилберт К. Маддик. Что означает буква «К»? Кеннетт?
— Кендалл, мое среднее имя. — Он спокойно отдал мне ручку. — Прости, я впервые это вижу.
— Я нашла ее в квартире Ребекки. Ты ведь был там, да?
— Был, но давно.
— Эта ручка лежала на кофейном столике.
— Возможно, у нее был еще один знакомый с такими же инициалами, — произнес он скучающим тоном. — Мне очень жаль, но ручка действительно не моя. И вообще, какое тебе до этого дело?
— Просто хочу разобраться.
Он все еще придерживал меня за плечи, не давая отвернуться.
— Бедная Луиза! Что же ты будешь делать без Бекс?
— Не смейся! — резко сказала я. — Она была моей подругой.
— Даже и не думал смеяться. — Он посмотрел на меня сверху. — У тебя усталый вид, Луиза. А глаза сухие. Ни слезинки! Твоя лучшая подруга умерла, сегодня служили по ней панихиду, а ты не плакала — ни в церкви, ни здесь, в ее доме. Впервые вижу такого бесчувственного человека.
— Я не бесчувственная, — машинально возразила я и чуть не расхохоталась: все мое поведение противоречило этим словам. Будь я более эмоциональной, меня бы задел его упрек, но я осталась спокойна; значит, он прав. Quod erat demonstrandum.
[17]
— В тебе нет страсти, — продолжил Гил. — Во всяком случае, я никогда ее не видел.
— И не увидишь! — Я вывернулась из его рук и пошла прочь, но он схватил меня за запястье и притянул обратно.
— Куда ты?
— Подальше от тебя.
Он уставился на меня, растерянно сдвинув брови.
— Послушай, чего ты от меня хочешь? — спросила я.
— Как ни странно, вот этого. — Он вдруг нагнулся и поцеловал меня в губы. Забывшись на пару секунд, я прильнула к нему всем телом и ответила на поцелуй. Меня захлестнула волна желания.
Но потом мысли начали возвращаться в мою голову. Они падали туда точно камни в глубокий колодец. Что я делаю? Ведь это Гил! Я не должна! И это глупо!
Я толкнула его руками в грудь, и он меня отпустил.
— Вот это неожиданность! Оказывается, ты не так уж и холодна.
— Уходи, оставь меня в покое! — Я пыталась сохранить хладнокровие, но мое лицо пылало огнем.
— Ты правда хочешь, чтобы я ушел?
Я не смогла ответить «да», потому что на самом деле хотела, чтобы он поцеловал меня еще раз.
— Почему ты это сделал?
Он пожал плечами.
— Просто захотел. Наверное, мне всегда этого хотелось.
— Чушь! Ты даже не смотрел в мою сторону, пока был с Ребеккой. И почти не разговаривал со мной.
— Я боялся, что она заметит мой интерес к тебе. Понимаешь, она мне нравилась, но ты всегда меня интриговала, Луиза. Как ни старался, я не мог угадать, о чем ты думаешь.
— Охотно верю.
Он засмеялся.
— Да, ты никогда не скрывала своей неприязни ко мне. Но не волнуйся, я на тебя не обижаюсь… и докажу тебе это.
— У тебя не будет такой возможности, — заверила я, отступая назад. Мне надо было побыть одной и подумать.
— Неужели? — Он приблизился, повторяя мои шаги, как танцор. — Хочешь сказать, твой поцелуй ничего не значит? Нет, Луиза, теперь ты от меня не уйдешь!
— Ты сильно ошибаешься. — Я покачала головой.
Гил засмеялся.
— Признайся, тебе очень хочется сказать мне «да».
— Если бы хотела сказать «да», я бы сказала.
— Значит, ты не хочешь, чтобы я еще раз тебя поцеловал?
— Нет.
— Может, когда-нибудь потом?
— Никогда.
— Жаль… А я думал, в следующий раз поцелую тебя сюда. — Он погладил меня по руке, добрался до ладони и нежно сжал мои пальцы. — Или сюда. — Он обхватил мою грудь, и даже через несколько слоев одежды я ощутила его тепло. — Или сюда.
Я не могла сопротивляться ласкам Гила и снова таяла в его объятиях. «Это в последний раз!» — поклялась я себе.
Наконец он отпустил меня и с самодовольной усмешкой провел пальцем по моей шее.
— Ого!
— Что такое?
— Я поставил тебе засос. — Он подтянул шарф, прикрыв мою шею. — Значит, теперь ты моя.
— Ты что, глупый подросток? Ты не мог это сделать случайно!
Шея в этом месте уже начала побаливать. Кровоподтек пройдет только через несколько дней. А пока придется ходить с постыдной отметиной…
— Прости, — произнес он без тени раскаяния и зашагал по дорожке. — Думаю, нам пора возвращаться, пока кто-нибудь не заметил нашего отсутствия.
Тихо насвистывая, он пошел по фруктовому саду и ни разу не оглянулся, чтобы посмотреть, иду ли я за ним. Я потуже затянула на шее шарф, жалея, что не взяла с собой зеркальце. Гил хотел подчинить меня своей воле, убедиться в собственном превосходстве. И ему это удалось. Я чувствовала себя униженной. Мне казалось, я стала жертвой жестокого розыгрыша.
— Этого больше не повторится, — сказала я вслух, — никогда!
Я вышла из сада через другую калитку, боясь опять столкнуться с Маддиком. По розарию бродила женщина-детектив, и я остановилась с ней поболтать. Разумеется, она заметила на моей шее засос. Было бы странно, если бы он ускользнул от ее цепкого взгляда.
Как только я отошла от нее, тут же достала мобильный и вызвала такси, после чего вернулась в шатер попрощаться с родителями Ребекки. Я увидела Аврил и направилась к ней, с опозданием заметив Гила, который о чем-то оживленно беседовал с Джеральдом.
— К сожалению, мне надо идти, иначе опоздаю на поезд.
— Спасибо, что приехала, милая. Это для нас очень важно. — Она задержала мою руку в своей. — Мы будем скучать по тебе. Приезжай к нам в гости, и почаще.