Полиция - читать онлайн книгу. Автор: Ю Несбе cтр.№ 9

— В ратушу, — сказал Бельман, усаживаясь на заднее сиденье автомобиля.

Машина отъехала от обочины, объехала церковь Грёнланна и направилась к зданиям «Плазы» и Почтового управления, которые, несмотря на бурное строительство вокруг здания Оперы, продолжали оставаться доминантами скромной линии горизонта Осло. Но сегодня не было никакой линии горизонта, был только снег, и Бельману пришли в голову три независимые друг от друга мысли. Чертов декабрь. Чертов Веннесла. И чертов Трульс Бернтсен.

Микаэль не разговаривал с Трульсом и не видел его с тех пор, как в начале октября был вынужден отстранить своего друга детства и подчиненного от работы. То есть Микаэлю показалось, что на прошлой неделе он видел Трульса в припаркованной около «Гранд-отеля» машине. К карантину привели регулярные поступления больших сумм наличных на банковский счет Трульса. Когда он не смог или не захотел рассказать об их происхождении, у Микаэля как его начальника не осталось выбора. Сам же Микаэль, конечно, знал, откуда эти деньги: плата за работу сжигателем или за сознательный саботаж, который Трульс проводил для наркокартеля Рудольфа Асаева. Деньги этот идиот клал на свой счет. Единственным утешением было то, что ни деньги, ни Трульс не могли вывести на Микаэля. Только два человека в мире могли поведать о сотрудничестве Микаэля с Асаевым. Одной была член городского совета, его сообщница, а вторым — человек, который лежал в коме в закрытом крыле Национальной больницы и умирал.

Они ехали по Квадратуре. Бельман с восхищением отметил контраст между черной кожей проституток и белыми снежинками, покрывавшими их головы и плечи. Еще он увидел, что на улицах появились новые торговцы наркотиками, заполнившие вакуум, возникший после Асаева.

Трульс Бернтсен. Как рыбка-прилипала с акулой, он провел рядом с Микаэлем все детство, прошедшее в районе Манглеруд. Микаэль обладал мозгами, лидерскими способностями, ораторским искусством, внешностью. Трульс Бернтсен по прозвищу Бивис — бесстрашием, кулаками и почти детской преданностью. Микаэль находил друзей, где бы ни появился. К Трульсу настолько трудно было хорошо относиться, что почти все обходили его стороной. И все же они подружились, Бернтсен и Бельман. В списках их фамилии находились рядом. В школе, а затем в Полицейской академии их вызывали друг за другом, сначала Бельмана, а сразу за ним Бернтсена. У Микаэля завязался роман с Уллой, но Трульс по-прежнему был рядом, на два шага позади. Шли годы, и Трульс начал отставать, он не обладал врожденной способностью Микаэля к росту как в карьере, так и в личной жизни. Обычно Трульсом было легко управлять, и его запросто можно было просчитать. Как правило, он прыгал, как только Микаэль командовал: «Ап!» Но иногда в его взгляде появлялся мрак, и тогда Трульс превращался в человека, которого Микаэль совершенно не знал. Как в тот раз с задержанным мальчишкой, которого Трульс дубинкой избил до слепоты. Или с тем парнем из Крипоса, который оказался голубым и пытался приставать к Микаэлю. Это произошло на глазах у коллег, поэтому Микаэль должен был что-то предпринять, чтобы показать, что такого он не допустит. Поэтому они с Трульсом поехали домой к этому парню, заманили его в гараж, и Трульс избил его дубинкой. Сначала он контролировал себя, но потом на него накатила ярость, мрак наполнил его взгляд, и широко раскрытые черные глаза стали походить на глаза человека, пребывающего в шоке. Микаэлю пришлось остановить его, чтобы Трульс не забил парня до смерти. Конечно, Трульс был ему предан. Но в то же время он был совершенно непредсказуемым, и именно это беспокоило Микаэля Бельмана. Когда Микаэль рассказал ему, что комиссия по кадрам решила отстранить его до выяснения источника поступления денежных средств на его счет, Трульс только повторил, что это его личное дело, пожал плечами, как будто ему было все равно, и ушел. Словно Трульсу Бернтсену было куда идти, словно у него была жизнь, кроме работы. И Микаэль увидел мрак в его глазах. Это как когда поджигаешь фитиль, видишь, как огонек убегает в темную шахту, а потом ничего не происходит. Но ты не знаешь почему: то ли фитиль длинный, то ли огонек погас, а ты напряженно ждешь, и внутренний голос говорит, что чем дольше ты ждешь, тем сильнее рванет.

Машина подъехала к тыльной стороне ратуши. Микаэль вылез из нее и стал подниматься по ступенькам ко входу. Некоторые утверждают, что, по мысли архитекторов Арнеберга и Поульсона, создавших проект ратуши в 1920-х годах, именно здесь должен был располагаться главный вход, но чертеж по нелепой случайности перевернули вверх ногами. И когда в 40-е годы ошибка обнаружилась, здание было уже почти построено, поэтому все сделали вид, что ничего не случилось, и понадеялись, что пассажиры кораблей, подходящих к норвежской столице со стороны Осло-фьорда, не догадаются, что их встречает вход на кухню ратуши.

Итальянские кожаные подошвы мягко стучали по каменному полу, когда Микаэль Бельман шел к стойке администратора, из-за которой ему ослепительно улыбалась дежурная:

— Здравствуйте, господин начальник Полицейского управления. Вас ожидают. Десятый этаж, налево по коридору.

Поднимаясь наверх, Бельман внимательно рассмотрел себя в зеркале лифта. Он подумал, что это относится к нему в полной мере: он поднимается наверх. Несмотря на это убийство. Он поправил шелковый галстук, который Улла купила ему в Барселоне. Двойной виндзорский узел. В старших классах школы он научил Трульса завязывать галстук. Но простым, тонким узлом. Дверь в конце коридора была приоткрыта. Микаэль открыл ее.

Кабинет был пуст. Письменный стол убран, полки очищены, а на обоях на месте когда-то висевших картин виднелись светлые пятна. Она сидела на подоконнике. Лицо ее было красиво той традиционной красотой, о которой женщины обычно говорят «миленькая». Несмотря на кукольные блондинистые волосы, убранные в смешные локоны, ее облику недоставало прелести и очарования. Она была высокой женщиной атлетического телосложения, с широкими плечами и широкими бедрами, по случаю встречи с ним втиснутая в узкую кожаную юбку. Она сидела, скрестив ноги. Мужские черты ее лица, выдающийся орлиный нос и пара голубых холодных волчьих глаз в сочетании с самоуверенным, вызывающим, похотливым взглядом при первой встрече заставили Бельмана сделать ряд скорых выводов. Что Исабелла Скёйен — инициативная, готовая рискнуть пантера.

— Запри дверь, — сказала она.

Он не ошибся тогда.

Микаэль закрыл за собой дверь и повернул ключ в замке. Подошел к другому окну. Ратуша возвышалась над скромными четырех— и пятиэтажными домами. На другой стороне Ратушной площади на высоком земляном валу величественно расположилась семисотлетняя крепость Акерсхус. Ее старинные, поврежденные в боях пушки были направлены в сторону Осло-фьорда, воды которого под порывами ледяного ветра, казалось, покрыла гусиная кожа. Снег прекратился, и город под свинцово-серым небом купался в синем свете, похожем, по мнению Бельмана, на цвет кожи трупа. Слова Исабеллы эхом отскакивали от стен пустого кабинета:

— Ну, дорогой, что скажешь по поводу вида?

— Неплохо. Если я не ошибаюсь, кабинет прошлого члена городского совета, отвечавшего за социальную политику, был меньше по размеру и располагался ниже.