Личное дело женщины-кошки - читать онлайн книгу. Автор: Дарья Донцова cтр.№ 51

– Анна спит, не будите ее, греха не оберетесь. Если, не дай бог, она очнется, звоните мне, вот номер телефона.

Но больная ни разу не доставила никому хлопот. Иван Иванович никогда не появлялся в интернате, он не звонил Казаковой, все проблемы решал Сергей. Он появлялся раз в год, отдавал деньги вперед сразу за двенадцать месяцев и более не беспокоил директрису.

Потом вдруг Елизавета не вернулась после выходного, и Анна осталась без присмотра. Вот тогда Эвелина впервые воспользовалась телефоном, который дала ей сиделка. Трубку сняла незнакомая женщина, представилась соседкой и сказала:

– Она сломала ногу, упала на улице. Вот не везет ей! Знаете, Богдана-то убили!

– Кого? – не поняла Эвелина.

– Сына Лизы, – словоохотливо пояснила соседка, – пришла беда, отворяй ворота. Осталась она одна, кто ухаживать за ней станет?

Через час после этой беседы в интернате неожиданно появился Сергей.

– Елизавета попала в больницу, она рекомендовала на свое место Зою Андреевну Килькину, – с порога сказал он, – как вам эта кандидатура?

Эвелина удивилась. И когда только ни с кем не разговаривавшая Елизавета ухитрилась сдружиться с молчаливой Зоей? Но ответила искренне:

– Килькина подходит! По образованию она врач, но обстоятельства вынуждают ее работать медсестрой, и она неболтлива.

– Отлично, – кивнул Сергей, – проведите инструктаж – и за дело.

– А если Зоя откажется? – поинтересовалась Эвелина. – У нее дочь не слишком взрослая, а с Анной надо неотлучно сидеть.

– Не беспокойтесь, – ответил Сергей, – думаю, медсестра согласится, вы проведите беседу.

Естественно, директор не могла отказать секретарю никогда не виданного благодетеля. Иван Иванович сделал для интерната много хорошего. Именно он сумел выбить для привлечения людей тот самый дом, в котором сейчас проживала Зоя, а сколько раз спонсор давал деньги! Ясное дело, Эвелина вызвала Килькину и сказала:

– С сегодняшнего дня предлагаю тебе работать в спецотделении, занимаешься только одной больной, находишься при ней неотлучно. Выходной один день в месяц, но зарплата прибавится.

Директриса полагала, что Зоя начнет задавать вопросы, но та сухо ответила:

– Понятно.

– Тебя проинструктируют в отношении лекарств, – перешла к делу Эвелина.

– Я в курсе назначений, – как ни в чем не бывало сказала Килькина.

– Откуда? – изумилась Эвелина, которая сама не знала, что дают Анне.

– Последние месяцы именно я заменяла Елизавету Андреевну, когда та уезжала на выходной, – как всегда бесстрастно пояснила Зоя, – Анна ко мне привыкла. Вы не волнуйтесь, я справлюсь!

И жизнь в интернате побежала по накатанной колее.

Потом к Эвелине Лазаревне приехала пожилая дама. Явилась она не в интернат, а к директору на квартиру. Правда, Казакова живет в том самом много раз упомянутом здании, и понятие «дом» давно слилось у нее со словом «служба».

Незнакомка приехала около девяти вечера в субботу. В Фолпине народ продолжал жить по старинке, многие не запирали замков. Эвелина тоже не думала о безопасности, поэтому просто удивилась, когда вдруг услышала из коридора незнакомый голос:

– Здравствуйте! Эвелина Лазаревна, вы где?

Директриса вышла на зов, увидела пожилую, хорошо одетую даму, хотела спросить: «Кто вы?» – но не успела.

Пенсионерка рухнула на колени, вытянула вперед руки и запричитала:

– Помогите, умоляю, сердце разрывается, извелась вся, устала, дайте на дочь взглянуть!

Эвелина Лазаревна кинулась поднимать старуху, но та упорно твердила:

– Разрешите с дочкой встретиться.

– Ваша дочь помещена в интернат? – решила выяснить директриса.

– Да, да, да, – затрясла головой старуха.

– Нет никаких препятствий к свиданию, – попыталась растолковать ей Эвелина, – завтра после двенадцати можете увидеть дочку. С утра у нас процедуры и занятия, а после полудня свободный график посещений.

– Нет, мне сейчас надо, – настаивала незнакомка.

– Время позднее, уже объявили отбой.

– Ради Христа, – заплакала старуха, – завтра никак не могу! Можно ее не будить, мне бы только взглянуть и убедиться, что она жива.

– Ладно, – после некоторого колебания согласилась директриса, – как зовут вашу дочь?

Старуха нервно оглянулась.

– Она у вас содержится в особых условиях, под присмотром, отдельно от остальных, как в тюрьме заперта.

– Анна! – отшатнулась Эвелина. – Нет, нет, и не просите, к ней нельзя.

– Мне одним глазком посмотреть, – рыдала дама.

Больше часа пенсионерка уговаривала директрису, буквально валялась в ногах у Казаковой и в конце концов уломала ее.

– Анна сейчас спит, – сказала Эвелина, – ее сиделка ушла домой, я отведу вас во флигель и покажу больную, но вы не должны пытаться ее разбудить, хорошо?

– Клянусь! – жарко воскликнула старуха.

И Эвелина Лазаревна из жалости к несчастной матери нарушила строжайший указ Ивана Ивановича, отвела старуху в особую палату.

Когда та увидела мирно спящую Анну, она сначала замерла, а потом с воплем: «Ларочка!» – ринулась к кровати.

Слава богу, Анна была под воздействием сильного лекарства и даже не вздрогнула, когда старуха начала тормошить ее.

– Вы с ума сошли! – возмутилась Эвелина, оттаскивая мать. – Обещали просто посмотреть!

И тут у старухи началась истерика, испуганная Эвелина выволокла гостью из флигеля, почти донесла до собственной квартиры и усадила на диван.

– Ларочка, – стучала зубами незнакомка, – Ларисочка!

– Вы ошибаетесь, – попыталась утешить ее директриса, – женщину зовут Анна! По паспорту она Анна Ивановна Сергеева!

И тут из уст посетительницы полился такой рассказ, что у Эвелины Лазаревны перехватило дыхание.