Глаз Бога - читать онлайн книгу. Автор: Джеймс Роллинс cтр.№ 56

– Мы должны вскрыть глаз, – решительно заявил Монк.

Вигор повернулся к брату Иосипу.

– У меня есть все необходимые инструменты, – ответил тот и поспешил к полке.

Вигор покачал головой.

– Мне следовало бы догадаться. Весь смысл Евангелия от святого Фомы заключается в том, что путь Господа открыт тому, кто смотрит. Ищите, и найдете.

– Для этого достаточно просто открыть глаза, – добавила Рейчел.

Иосип вернулся с острым ножом, пассатижами и пинцетом, готовый выполнить офтальмологическую операцию.

Дункан отступил в сторону, освобождая место Вигору и его другу. Двое священников-археологов принялись разрезать тоненькие нити, которыми целую вечность назад были сшиты веки. Отогнуть высохшую кожу не удалось, поэтому пришлось осторожно вырезать кусок вокруг глаза и приподнять его.

Голос Вигора наполнился благоговейным почтением.

– Дайте-ка мне…

Иосип протянул ему мощную лупу.

– Спасибо.

Монсеньор склонился над вырезанным в переплете кругом.

– Я вижу на поверхности нечто напоминающее высушенные сосочки. По-моему, это тонкий мумифицированный кусок языка.

– О, замечательно, – простонала Джада, отступая назад. Судя по всему, ее любопытство имело свои пределы.

– На поверхности языка нанесена татуировка, – пробормотал Иосип. – Смотрите!

Дункан склонился ближе, Вигор поднес лупу. Действительно, на сухой кожистой полоске виднелся отчетливый рисунок, выполненный черной краской.

– Это карта, – осененный внезапной догадкой, произнес Рен, сообразив, что уже видел эти очертания. – Карта Аральского моря.

Похоже, эта новость обрадовала Рейчел ничуть не больше, чем Джаду.

– Нарисованная на языке Чингисхана.

Лицо брата Иосипа озарилось лихорадочным возбуждением.

– Чингисхан говорит нам, куда идти!

– Один из островов обведен красными чернилами, – подтвердил Вигор, – а под ним написано слово «equus». На латыни «лошадь».

– Лошади имели очень большое значение для древних монголов, – сказал Иосип. – Они были для воинов-кочевников жизненной силой. Бывало, в долгих походах всадники пили кровь своих скакунов, а из сброженного кобыльего молока делали арак, крепкий алкогольный напиток. Без лошадей…

Шум за дверью заставил всех обернуться.

Иосип заметно насторожился, но, увидев высокого молодого мужчину, которому пришлось пригнуться, чтобы войти в комнату, успокоился. На лице появилась широкая радушная улыбка.

– Ты вернулся! И как раз вовремя. У нас фантастические известия!

Поспешив к вошедшему, священник крепко его обнял. Внешне незнакомец мог сойти за родного брата Санджара, да и в одежде вкусы у них были одинаковые: жилет из овечьей шкуры и свободные штаны. Но только этот парень оставил своего сокола дома.

Иосип проводил новоприбывшего к столу.

– Хочу представить вам моего хорошего друга и главу отряда, ведущего раскопки. – Он похлопал молодого мужчину по плечу. – Его зовут Арслан.

18 ноября, 20 часов 17 минут

по улан-баторскому поясному времени

Улан-Батор, Монголия

Батухан стоял посреди своей галереи, в толстом халате и шлепанцах. Последнюю четверть часа он провел, расхаживая взад и вперед и любуясь своим собранием, чем нередко занимался в минуты раздумья.

В его сокровищнице имелись лучшие творения золотого века монгольского ювелирного искусства: погребальные маски, старинные музыкальные инструменты, керамика. Целая стена была посвящена древним лукам, когда-то принадлежавшим воинам-монголам, – от коротких, выгнутых дугой, из рога и жил, которыми пользовались всадники, до огромных катапульт, применявшихся при осаде укрепленных городов. В коллекции Батухана было и другое оружие, в том числе боевые топоры, кривые мечи и копья.

Однако это собрание предназначалось не только для того, чтобы радовать взор.

Вместе со своими собратьями из клана Синих Волков Батухан много часов занимался так, как это было принято в старину. В бескрайних степях, окружающих столицу, они ездили верхом в традиционных монгольских одеждах из шелка, обшитых выдубленной кожей, и остроконечных стальных шлемах. Подобно всем своим воинам, он прекрасно владел большим и малым монгольскими луками.

Батухан обвел взглядом свою коллекцию. Чтобы разместить постоянно пополняющееся собрание, он превратил мансардный этаж дома в свой личный музей. Из окон, выходящих на ярко освещенную площадь здания парламента, открывался великолепный вид на звездное небо и комету, расчертившую его своим сияющим хвостом.

Однако в настоящий момент Батухан полностью переключил внимание на маленький ящичек, в котором лежал золотой браслет. На пластине браслета был изображен феникс, терзаемый демонами. Батухан купил эту древнюю реликвию у брата Иосипа Тараско, еще тогда, когда считал священника лишь торговцем краденым антиквариатом, эксцентричным безумцем, обосновавшимся в пустыне.

Однако впоследствии выяснилось, что чудаковатый отшельник далеко не так прост, как казалось вначале.

И все же золотой браслет, как и остальная коллекция, не пылился без движения в своем ящичке. Отправляясь на встречу со своими братьями, Батухан изредка с гордостью надевал его, сознавая, что когда-то браслет украшал запястье самого великого Чингисхана.

Батухан дорого заплатил за эту привилегию – но священник растратил деньги впустую, превратив их в сотни ям, выкопанных в соленых песках.

Какая глупость!

Наконец в кармане халата зазвонил телефон. Достав его, Батухан заговорил, не утруждая себя приветствиями и сразу же переходя к делу.

– Ты встретился с братом Иосипом? Итальянцы там?

Привыкший к подобной резкости, звонивший отвечал так же сжато. Батухан мысленно представил себе, как парень забился в укромное место со спутниковым телефоном в руке.

– Они прибыли сюда, вместе с тремя американцами.

– Это археологи?

– Не думаю. Они больше похожи на военных, особенно мужчины.

– Это создаст проблемы?

– Нет, мои люди о них позаботятся. Все уже готово. Но я хотел вам сообщить: брат Иосип убежден, что у него появилась какая-то важная ниточка, которая может привести к могиле великого хана. Все возбуждены и собираются сегодня же ночью отправиться на поиски.

Какая-то важная ниточка…

Батухан задумчиво обвел взглядом экспонаты своего музея. Здесь было собрано лишь бледное отражение тех сокровищ, которые могут находиться в потерянной гробнице Чингисхана.