Цвингер - читать онлайн книгу. Автор: Елена Костюкович cтр.№ 110

После войны сколько их, в сворованных лагерных робах, улепетнуло крысьей тропой! Лучше бы современные реенакторы реконструировали эти бесславные уползания в норы. Было бы поучительно.

А в журнале дивизия «Лейбштандарт» выглядит символом силы и красоты. В эсэсовскую форму разряжены англичане, американцы, итальянцы. Недавно на озере Гарда воспроизводили бои той самой дивизии с войсками Ленинградского и Волховского фронтов.

Битюги в касках (фото) шлепали по жирным спинам битюгов в пилотках. Итальянцы изящно волочили «максимы» по газону. Не пожалели локонов — остриглись. Катались в обнимку по траве, давя друг друга животами.

На Ленинградском фронте, между прочим, двадцать процентов боевого состава терялось от дистрофии. А тут трусят такие полненькие «ленинградские» ландскнехты в надраенных прахорях.

Да разве только в реконструкциях? Профанации наблюдаются сплошь и рядом. По русскому телевидению был концерт в честь юбилея войны. Девки с красными звездами на сосках, почему-то в тонированных очках и в набекрень приколотых пилотках, взвизгивали: «Нам нужна одна, одна победа…» Танец баб с ведрами и щипцами для тушения зажигалок. Эстетика та же, что и здесь. И в компьютерных играх оно. И в интернете — снимки с флешами, снимки без флешей, любительские киносъемки.

Недавно объявился новый сайт для показа фильмов знакомым и незнакомым. Называется вроде бы «Ютуб» или что-то такое «туб». Вот для этого-то нового сайта реконструкторы, наверное, и снимают.

— А, тоже реенактингом интересуетесь, — раздался над ухом голос голландца из «Гипериона». Как всегда, у него покривлена от отвращения черепашья мордочка. Ну и сноб этот, как его, Алан? Ален Сегюр. Знает толк в литературе, между прочим. Именно поэтому публикует всякую дрянь коммерческую по принципу «мы же с вами понимаем, в каком говне ловим деньги».

На этот раз уксуса в его гримасе почему-то меньше, чем обычно.

— Вот и я выпущу книжечку об этом. Или даже две. Shoot to Kill про вооружение, Dressed to Kill про обмундирование. У нацистов очень красивая была мода. А какие звучные названия! Удовольствие! Даже расцветки до чего романтично звучат: «фельдграу», «нахтблау»!

— Зачем вам это?

— А знаете, как нацизм хорошо продается? Нет, серьезно. Вот если бы сел какой-нибудь еврей и без этой интеллигентной брезгливости, знаете, а крепкой рукой, мастеровито бы написал роман от имени эсэсовца. С хорошей порцией маркиза де Сада. Вот это была бы литература. Да. Боюсь, меня опередят и такой роман вот-вот выйдет где-нибудь. И наберет же премий! А денег, денег! Читатели обожают палачей. Особенно в нацистских фуражках с высокой тульей. У вас в советские времена обожествляли какого-то штандартенфюрера.

— Но он был советский шпион.

— О, я вас умоляю! Любили за то, что эсэсовец. За форму. Видели реконструкторские сайты? На каждом сказано: мы, не подумайте, не неонацисты… Пишут, правда, ярко-белыми готическими буквами. Или крошечными, или гигантскими. На ярко-черных фонах. Так, чтоб читающего от страха укачивало. На одних сайтах «Виртуальные тактические битвы». На других указано, как записаться и участвовать в живых действиях или купить что-нибудь полезное — тренированного на людей кобеля. Расчески целлулоидные солдатские…

— Интересно — с сохранившимися гнидами?

Листаем, ничего себе ассортимент: продают нарытые из-под земли или найденные в подвалах маузеры, карабины, кортики, темляки, телеграфные и телефонные провода, котелки и котлы полевых кухонь, чернильные карандаши (единственное, чем удавалось пользоваться в окопах), многоразовые пробки, банки с вазелином (окаменелым), банки с гуталином (окаменелым), сухарные сумки, чересплечные лямки, кисеты, махорку (выдохшуюся или настоявшуюся?), все виды нарукавных повязок и бинты (интересно — использованные, гнойные?). Подшлемники, горжеты, нарукавные щиты и жетоны. Зажигалки и пепельницы из донцев снарядов. Дороги даже копии, а уж оригиналы — и вовсе большие деньги. Это индустрия, рынок. Поставщики-перекупщики управляют рынком и искателями. Те неизменно заявляют, что с детским совочком неожиданно наткнулись на случайный клад. Потом оказывается, что производился раскоп глубиной метра полтора. Это значит — использовали георадар. То есть, как правило, работала криминальная цепочка. В консультантах квалифицированные историки, архивисты. Получают зарплаты и бонусы. Карты старые ищут.

И шуруют повсюду — и на богатых и знаменитых полях, таких как Невский пятачок, или Погостье под Ленинградом, или Мясной Бор, и на редких, тайных площадках. Не исключено, что уже перелопатили и грунт в подвале сто шестой школы на улице Артема в Киеве, где был склад вещей, отобранных у евреев Бабьего Яра. Не исключено, что на eBay давно со свистом ушел откопанный арифмометр «Феликс» моего покойного прадеда.

— Вот, глядите, вчера вышел этот репортаж. — Поразительно, у апатичного голландца в голосе подъем, энергия! — В окрестностях Гамбурга в Нойенгамме размещался концлагерь. Крематорий отреставрировали для экскурсий. Но часть этого лагеря с самой войны продолжала действовать. В смысле, там тюрьма была, и, естественно, никто туда не мог попасть. А теперь тюрьму закрыли под давлением общественности. Судя по документам, как раз там были склады имущества и вещеблок. Сколько же нашлось в наши времена охотников погулять по канализационным отсекам с металлоискателем! Для «Гипериона», для нашей серии о материальной культуре, мы уже закрепили репортажи, эксклюзив, копирайт.

— Да. В России тоже «черные копатели» ищут вещи бойцов, гильзы, нестреляные патроны. Находят и кости, но это их не интересует. Кости не по их ведомству. Для того есть отряды идеалистов-поисковиков. Они хоронят останки. И они-то не называют кости «костями». «Кости в супе, а это останки!» Так они выражаются.

— Да какие же останки, с войны прошло шестьдесят лет?

— Не представляете, сколько не похоронено.

— Немцев, вероятно?

— Наоборот. Советских. У немцев за армией шли похоронные бригады. Они хоронили своих, отдавали последние почести, укладывали на могилы пластиковые венки и вешали каски или красные нарукавные повязки с белым кругом и свастикой. А раздутые трупы красноармейцев оставались валяться в неразминированных болотах, по ельникам и березнякам…

У голландца где-то сгорала встреча, и он, не выслушав, рванул туда, попросив, если можно, держать его в курсе.

Виктор остался додумывать.

«Гиперион» работает прагматично. Учитывает, что у «черных копателей» есть сегмент рынка. Они копают, чтобы пухли от экспонатов частные коллекции и чтобы позировали для фото, похохатывая, коллекционеры в военных нашлепках. С брюхами своими нажранными, с мордами непристойными, те позируют. Сфотографируешься сто раз, из сотни твоих фоток скомпонуют слайд-галерею, подложат звукоряд, шум канонады и клацанье затворов, сдавленные вопли великого барда. Можно публиковать.

Соседство с настоящими военными документами для этой туфты гибельно. Люди из прошлого и голову держали по-другому, и смотрели иначе. Мускулы лица напрягали иначе. У них не такая кожа. Это относится и к профессиональному кино. Мясные актерские лица в военных постановках — нонсенс. На настоящих военных снимках — особое внутреннее вглядывание, фатализм, сероликость и худоба, блеск в глазах и тоска в душе.