До последнего - читать онлайн книгу. Автор: Дэвид Бальдаччи cтр.№ 37

Из дома несло какой-то гнилью. Дверь была открыта, поэтому чем ближе Веб подходил к зданию, тем сильнее становилась вонь. Эта вонь до такой степени сказалась на его самочувствии, что, когда он вошел в дверной проем, им овладело состояние, близкое к обморочному. Вместо этих домашних токсинов он готов был вдыхать слезоточивый газ.

Сидевшие напротив него люди не проявили особого беспокойства по поводу исчезновения Кевина. Вполне возможно, у мальчика была привычка уходить из дома и они к этому привыкли. Расположившийся на диване угрюмый юнец сказал:

— Мы уже все рассказали полиции. — При этом он не выговаривал, а как бы выплевывал слова в Веба.

— А теперь расскажите мне, — сказал Веб, стараясь не думать о том, что сделает с ним Бейтс, если узнает о его попытке вести самостоятельное расследование. Но он чувствовал себя в долгу перед Райнером и другими ребятами и решил на время послать Бюро и его правила к черту.

— Молчи, Джером, — сказала похожая на бабушку с картинки в детской книжке дама, сидевшая рядом с Джеромом. У нее были серебристые светлые волосы, большие круглые очки, гигантских размеров бюст и строгое выражение лица. Вебу она не представилась, но он на этом и не настаивал. Сведения о ней наверняка имелись в картотеке ФБР, но он мог получить их и из другого источника. Старуха была размером с небольшой автомобиль — казалось, она с легкостью могла отметелить Джерома, да и его, Веба, в придачу. Прежде чем снять цепочку с двери, она долго рассматривала его жетон и удостоверение.

— Не люблю, знаете ли, впускать в дом незнакомых людей, — объяснила она. — Сколько здесь живу, в этом районе всегда неспокойно. Причем к насилию прибегают обе стороны.

Невозможно описать, как не хотелось Вебу находиться в этой кошмарной квартире и вдыхать чудовищные миазмы, которыми все здесь было пропитано. Усаживаясь, он заметил, что половицы рассохлись и сквозь них проглядывает глинобитная основа пола. На улице было шестьдесят пять градусов по Фаренгейту, но здесь температура не превышала тридцати. И никаких признаков топящегося камина или хотя бы печи. Запахов готовящейся пищи с кухни тоже не доносилось. В одном углу комнаты были кучей свалены пустые банки из-под диетической кока-колы. Кое-кто пытается следить за своим весом, подумал Веб. Рядом с банками валялись упаковки из «Макдоналдса». Веб решил, что это отходы жизнедеятельности Джерома. Он относился к тому типу парней, которые обожают «биг-маки» и жареную картошку.

— Я вас понимаю, — сказал Веб огромной черной старухе. — И давно вы здесь живете?

— Всего три месяца, — ответила она. — До этого мы долго жили в другом месте, и у нас все было устроено просто чудесно.

— Но потом хозяева решили, что мы слишком мало платим за такую дивную квартиру, и дали нам пинка, — сердито сказал Джером. — Вытурили нас на улицу — и все дела.

— Никто не говорил, что жизнь — справедливая штука, Джером, — сказала бабуля. Она оглядела загаженное до последней степени помещение и тяжело вздохнула. — Но мы попытаемся обустроить и это место. Попомните мои слова: квартирка будет выглядеть как конфетка. — Веб не услышал особой уверенности в ее голосе.

— Удалось ли полиции что-нибудь узнать о нынешнем местопребывании Кевина?

— Почему вы сами у них не спросите? — осведомилась бабуля. — Нам они ничего о Кевине не рассказывают.

— Они потеряли его, — проворчал Джером, еще ниже съезжая по засаленным, продавленным подушкам бесформенного сооружения, которое только с большой натяжкой можно было назвать диваном. Стены в комнате были выкрашены в черный цвет — судя по всему, краской с примесью свинца, а в потолке зияли такие глубокие трещины, что сквозь них можно было пролезть на второй этаж. Трубы центрального отопления имели покрытие из асбеста. На полу тут и там виднелись мышиные экскременты. Мебель и все деревянные конструкции, включая потолочные балки, были источены жучком и грозили обвалиться. Инспекторы из жилищного отдела муниципалитета давным-давно должны были бы списать этот дом со своего баланса, как, впрочем, и весь этот квартал. Но они здесь не показывались; должно быть, сидели где-нибудь в кафе, потягивая кофе и рассказывая друг другу анекдоты.

— У вас есть фотография Кевина?

— Была одна, но мы отдали ее полиции, — сказала бабуля.

— Может, еще одна найдется?

— Даже если бы и нашлась, мы вовсе не обязаны вам ее отдавать, — рявкнул Джером.

Веб наклонился к парню — так, чтобы тот мог увидеть рубчатую рукоять торчавшего у него за поясом пистолета.

— Да, Джером, не обязаны. Но если я не получу от тебя фотографию, тебе придется съездить со мной в участок, где ты дашь мне показания по такому банальному вопросу, как средства, на которые ты существуешь, а также расскажешь о том, когда ты подвергался аресту и по какой причине.

Джером отвернулся.

— Вот дерьмо, — выругался он.

— Заткнись, Джером, — сказала бабушка. — И никогда не открывай свой поганый рот.

Так вот кто здесь всем заправляет, подумал Веб.

Бабуля достала потертое кожаное портмоне, вынула из него фотографию и передала Вебу. При этом руки у нее слегка подрагивали, а голос прерывался от волнения. Впрочем, она быстро взяла себя в руки.

— Вот последняя фотография Кевина, которая у меня осталась. Очень вас прошу — не потеряйте ее.

— Я буду держать ее у сердца. Вы обязательно получите ее назад.

Веб опустил глаза и посмотрел на снимок. Это был Кевин. По крайней мере тот Кевин, которого он спас в аллее. А парень, с которым возились Кортес и Романо, утверждавший, что он Кевин Вестбрук, бессовестно лгал. Во всем этом заключался какой-то дьявольский план, только вот какой?

— Вы говорили, что передали фото Кевина полицейским. Я правильно вас понял?

Бабуля согласно кивнула.

— Он хороший мальчик. Даже в школу ходит — почти каждый день, — добавила она с гордостью. — В специальную школу, потому что он у нас особенный, — добавила она с гордостью.

Здесь, в нижней части города, посещение школы было чуть ли не подвигом. Возможно, оно даже находилось на втором месте по доблести, поскольку первое всегда занимала проблема выживания.

— Я не сомневаюсь, что он — хороший мальчик. — Попутно Веб взглянул в диковатые, с нехорошим блеском глаза Джерома. По его мнению, это были глаза кандидата за решетку. Должно быть, он тоже был когда-то хорошим мальчиком, этот Джером. — К вам заходили полицейские в форме?

Джером вскочил на ноги:

— Вы что, принимаете нас за дураков? Это были люди из ФБР в штатском — точно такие же, как вы.

— Сядь, Джером, — сказал Веб.

— Присядь, Джером, — сказала бабуля, и Джером вернулся на место.

Веб обдумал ситуацию. Если в Бюро есть фотография Кевина, значит, там уже знают, что в аллею вошел другой мальчик. Или же не знают? Романо, во всяком случае, не имел никакого представления о существовании второго ребенка. Он просто сказал, что в аллею вошел чернокожий парнишка. Возможно, в официальном рапорте именно так и записано. Если подставной Кевин Вестбрук скрылся до того, как во дворе появились Бейтс и его сотрудники, значит, они знают только то, что был какой-то темнокожий мальчик десяти лет по имени Кевин Вестбрук, проживающий по такому-то адресу неподалеку от аллеи, который вдруг по неизвестной причине исчез. Да, они заходили в эту квартиру, разговаривали с живущими в ней людьми и взяли фотографию Кевина, после чего отправились опрашивать других местных жителей. Но Веб сомневался, что они попросили Кортеса и Романо дать описание внешности ребенка, поскольку у них не было никакой причины подозревать подмену. Кен Маккарти тоже мог видеть в аллее другого мальчика, о котором и доложил. Вполне возможно, о том, что существовали два разных Кевина Вестбрука, знает только он, Веб.