Алечка вытащила пакетик «Липтона», залила его кипятком и
пробормотала:
– Мама с папой жили очень плохо, вечно грызлись, словно
кошка с собакой.
– Кошка способна вполне мирно существовать с псом, – мягко
сказала я, – наша Клеопатра катается верхом на Снапе, сама знаешь. Это люди
придумали, что они не уживаются.
Аля насыпала в кружку сахар и стала размешивать его
ложечкой.
– Ладно, пусть не как кошка с собакой, но ссорились они
постоянно. Мама вообще чуть что орать начинала. Ее злила папина правильность и
спокойствие, а его раздражала манера мамы без конца созывать гостей и
обниматься со всеми мужчинами. Знаешь, она изменяла папе.
– Ну и ерунда тебе пришла в голову, детка. – Я решила
защитить покойную подругу. – Твоя мама была очень веселой женщиной, она любила
жизнь, вокруг нее всегда клубились люди, но…
– Ох, Даша, – отмахнулась Аля, – я же не маленькая. Неля
жила с папой из-за денег, а тот не мог развестись с ней, потому что по глупости
в свое время оформил на нее фирму. Я все знаю. У отца, когда он начинал бизнес,
имелось два предприятия. Одно, по продаже продуктов, записано на него, другое,
с картами, на Нелю. Вроде раньше нельзя было иметь две фирмы.
Я молчала. Действительно, Родион, пускаясь в море
предпринимательства, не знал, что принесет ему больший доход. Впрочем, поначалу
он считал торговлю продуктами более прибыльной, но вскоре разобрался, что к
чему, и начал усиленно заниматься картами.
– Неля каждый день шантажировала его, – голосом, лишенным
всякой эмоциональной окраски, рассказывала Аля, – требовала денег, иногда
пугала, орала: «Продам фирму!» Примерно за неделю до смерти они так
поссорились! Страшное дело! Мать обозвала папу жлобом, пообещав, что разведется
с ним, выйдет замуж за другого и отнимет бизнес.
… – Все мое, – вопила она, – останешься голым. Дом разделим,
квартиру тоже, начинай с нуля.
Родион сначала молчал, но под конец не выдержал и рявкнул:
– Только попробуй заикнуться о разводе, мигом на том свете
окажешься!
– Ах гад! – затопала ногами Неля. – Киллера наймешь? Не
надейся, не успеешь! Я тебя раньше закажу!
Раздался грохот, потом звон посуды, очевидно, всегда
корректный муж, не стерпев, швырнул в жену тяжелый дубовый стул и попал в
буфет, набитый хрусталем и фарфором. Алечка, подслушивавшая под дверью, в ужасе
убежала…
– Вовсе они не хорошо жили, – закончила девочка, – прикидывались
перед всеми, улыбались да обнимались на глазах у чужих. Да еще Неля все время
упрекала папу, что он дает всем деньги в долг. В свое время тетя Рая приехала к
нам в гости, ну очень давно. Мама и папа только поженились. Честно говоря,
подробностей я не знаю, но вроде она засекла Нелю с любовником и тут же все
разболтала папе. Тот не поверил сестре, отправил ее домой и пару лет не общался
с Раисой, но потом простил, а вот Неля ни в какую больше не хотела встречаться
с тетей и папе запретила с той общаться. Поэтому-то Родя и обманул ее. Наврал,
что в Испанию летим, даже билеты для достоверности купил, только мы отправились
в Вяльцы.
– Куда?
– В Вяльцы, – повторила Аля, – есть такой город, папа оттуда
родом. Рая там живет. Ой, как здорово было! Тетечка такая замечательная, просто
классная. Веселая, ни на кого не орет. У нее две собачки и кошка, а Неля не
разрешала никого заводить. Теперь у нас щеночек появится. Тетечка сюда своих
животных перевезет, и она мне пообещала купить лабрадора. Ой, вот хорошо-то!
Последняя фраза, почти выкрикнутая детским фальцетом, сильно
резанула мне слух. Еще меня покоробило, что девочка отчего-то упорно называла
родителей по имени, но я ничего не сказала ей.
– Что вас подняло в такую рань? – спросила заспанная Зайка,
входя на кухню.
– А ты чего вскочила? – поинтересовалась я.
– Мне в восемь надо быть в студии, – сообщила Ольга и,
поглядев на мирно спящего у окна Банди, добавила: – Вот козел!
– Чем тебе не угодил Бандюша? – удивилась я.
– Кто, пит?
– Ну да, ты только что его козлом обозвала!
– О господи, – пробормотала Зайка и села к столу, – да не
Банди козел, а Игорь Сотский, наш оператор. Прикинь, что вчера вышло! Есть
такая специфическая технология съемки, когда корреспондента или ведущего одна
камера снимает, допустим, около серой стены, а другая в этот момент
запечатлевает заставку, ну такую картинку, в нашем случае изображение ворот, в
которые влетает мяч. При этом учти, что заставка может быть любого, самого
крохотного размера, зрители все равно увидят на экране ведущего на фоне
заставки во весь экран. Два изображения совмещают, и все дела. Конечно, у
центральных каналов теперь современное оборудование, а у нас, бедных, все по
старинке. Вот козел!
– Ты о ком?
– Да об операторе, уроде, – раскипятилась Зайка, наливая
себе кофе. – Вчера начали запись, все шло хорошо. Потом наш Игорек заорал
благим матом, отбежал в сторону, тычет пальцем в камеру, словом, ведет себя
самым невероятным образом. Естественно, работу приостановили и начали приводить
Игоря в чувство. Наконец он слегка успокоился и заявил, указывая на заставку:
– Там чудовище.
– Ты сколько выпил? – деловито осведомился режиссер. –
Колись, голуба, где вечерок провел? Белочку поймал? Какие монстры?! И где? На
бумаге?
Но Игорь тупо повторил:
– Не знаю, ребята, так ничего не видно, а в камере
проявляются.
– Ну ни хрена себе, – сказал администратор и глянул в
глазок.
Через секунду, издав вопль, он отскочил в сторону.
– Мама, и впрямь жуть кромешная!
– С ума посходили, – заорал режиссер, – один в белой
горячке, второй тоже…
– Сам посмотри, – отбивался Игорь, – ничего страшней в жизни
не видел.
– И не подумаю, – бесился начальник, – мне отсюда хорошо
видно, что там одна картинка. Пишите заявление об уходе, достали, право слово,
съемку сорвали, студию сейчас освобождать надо…
Пока режиссер кипел, Ольга подошла к камере и прильнула к
объективу. Тотчас же перед ней возникла жуткая голова рыже-коричневого цвета.
Отвратная морда была украшена странными глазами, огромными, вращающимися в
разные стороны палками, какими-то чешуйками, полосками, канавками. Ничего более
жуткого Зайка не встречала. С криком она отскочила в сторону.