Затерявшийся в кольце бульваров - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Климман cтр.№ 18

Родик был самым выдающимся «сачком», которого Дорин встречал в жизни. Он не бил баклуши, не отлынивал от работы, не прятался, когда нужна была не вся команда, а двое или трое на конкретную работу. Он просто, сознательно просчитав или повинуясь интуиции, выстраивал работу так, что ему всегда доставалось нести веревки, когда все несли бревна.

Андрею в какой-то момент стало интересно, бывают ли у Родика сбои, случается ли ему взяться за толстый конец бревна, и с удивлением обнаружил, что компьютер в голове татарина работает безотказно.

Нынешние его «коллеги» были сущими детьми рядом с Гатаулиным, но цель у них была та же самая – не перетрудиться. Во-первых, Дорин понял, что легко можно носить по две упаковки, чего работяги категорически избегали. Во-вторых, догадался, что эти полубомжи намеренно затягивали скорость движения, то ли выкраивая время на отдых, то ли подгоняя ее (скорость) под свой внутренний похмельный ритм. В-третьих, они явно собирались спереть одну-другую упаковку напитка. Вряд ли их интересовала сладкая водичка, наверное, у них была договоренность с каким-нибудь киоском, куда они по дешевке сплавляли ворованное или меняли на водку.

Поэтому появление Дорина, который не умел работать медленно и плохо, а вдобавок своим присутствием мешал им поживиться, не очень понравилось его «коллегам». Существо по имени Вениамин, стоявшее на машине и явно бывшее вожаком маленькой стаи, постаралось опустить двенадцатикилограммовую упаковку на пальцы Андрея. Делал он это в тот момент, когда высокий мужик отвернулся, и если бы Дорин не отдернул вовремя руку, гематома оказалась бы лучшим выходом из этой ситуации. Вполне мог быть и перелом.

В этот раз Андрею просто повезло, но следующий мог оказаться не таким удачным. По счастью, разгрузка заканчивалась. Молчаливый высокий мужик, что-то помечавший в своих бумагах, сунул Дорину в руку триста рублей и поманил его за собой.

Похоже, он был немым, потому что накарябал на листе бумаги: «Поедешь разгружать вагон?» Андрей кивнул и почему-то тоже черкнул на той же бумажке: «Какой вокзал?» Человек написал название одного из московских вокзалов и добавил: «Ты можешь говорить, я слышу».

– А как добраться? – спросил Дорин. – Транспорт есть?

Для него этот вопрос сегодня был весьма животрепещущим. Человек показал на машину, и Андрей полез в кузов грузовика, но немой остановил его и кивнул в сторону кабины. Он протянул ему полбатона хлеба, кусок колбасы и бутылку пива. Дорин еду взял, от пива отказался, тогда немой дал ему одну из бутылок, которые они только что разгружали. Трое бомжей, злобно глянув на Дорина, полезли в кузов.

Ехали они долго, Андрей, поев, разомлел, заснул и проспал до самого приезда на станцию. Дальнейшее он вспоминал, как кошмар – вагон оказался с мукой. Тяжелые семидесятикилограммовые мешки были совершенно не приспособлены для погрузки, надо было несколькими ударами отбить муку внутрь от угла мешка, потом пальцами прихватить этот угол и перенести мешок к выходу. Там его подхватывали и переносили в подходящие под загрузку грузовики.

Работали по двое, но у Андрея пара все время менялась, чаще всего ему доставался «Телогрейка», который отлынивал и филонил, ронял мешок в самый неподходящий момент и норовил, как бы случайно, столкнуть Дорина на землю из открытой двери товарняка. Этим промыслом занимались все три «сотоварища», но «Телогрейка» усердствовал уж очень рьяно. Дорин надеялся, что механическая работа даст ему возможность подумать, но внимание, которого требовал напарник, занимало почти все мысли.

Единственное, что он успел для себя решить твердо, это то, что вчерашний дедушка не может быть заодно со всеми, кто все эти дни последовательно разрушал его, Дорина, жизнь. Что-то было такое в этом старике, что никак не мог Дорин признать его членом банды. Прозрачная кожа на висках, или реденькие седые волосы, или вздувшиеся вены на руках, кто знает.

Они закончили уже в темноте. Немой, уезжающий с последней машиной, сунул ему в руку две тысячи рублей и протянул бумажку, на которой был написан телефон, а ниже имя немого – «Егор», а также объяснено, что по телефону надо только сказать, что он ищет немого, и Андрею обязательно скажут, где он и как его найти.

Дорин вышел из ворот товарной станции, уставший до дрожи в коленях, но удовлетворенный. Мало того, что заработал честным трудом на хлеб и ночевку, но и еще, слава богу, оказался не в Тмутаракани, а в самом центре Москвы. Удивился он только тому, что его «коллеги» тоже не погрузились в машину, а остались здесь же, на товарной.

Он пошел по направлению к вокзалу, рассчитывая повторить свой вчерашний номер с комнатой, тем более что сегодня красть у него было нечего. Андрей топал уже минут десять, когда, повернув за угол, понял, почему «коллеги» не воспользовались машиной. Он, правда, не понял, как они его нашли в этом глухом месте. Двое, Вениамин и его напарник, здоровенный мужик в женской кофте, стояли, перегородив переулок. В руках вожака поблескивала монтировка.

– Ну что, коммуняка паршивый, – зло сказал Веня, – всю задницу Егорке вылизал? И зачем тебе наши денежки пролетарские понадобились?

Дорин успел удивиться, что его признали коммунистом, и в тот же момент «Телогрейка» выскочил сбоку и ударил его по голове камнем.

Били Андрея долго и неумело. Сначала он пытался подняться, но каждый раз его сбивали с ног, особенно опять усердствовал «Телогрейка». Дорин в начале драки поймал того за ногу и, дернув на себя, бросил на асфальт, но бандюган тут же вскочил и тяжелым каблуком наступил Андрею на пальцы. Ладонь пронзила острая боль, и дальше Дорин просто закрывал руками голову, а коленями живот.

Он все старался не потерять сознание, хотя, скорее всего, был не прав. Возможно, если бы он сразу «отпустил себя», позволил ледяному отчаянию добраться до мозга, все кончилось бы гораздо быстрее. А так он сопротивлялся уже не «коллегам», а боли и продержался минут пятнадцать. А потом отключился.

Сознание прояснялось медленно, может быть потому, что возвращаться и видеть белый свет Андрею не хотелось. В последние несколько дней каждое пробуждение опускало, даже скорее сбрасывало, его все ниже и ниже. Он бы не удивился, если бы сейчас очнулся в аду.

А может, так оно и есть? Отвратительная вонь, темнота, грохот и боль, боль во всем теле. Кто-то тряс его так, что болело все, что может болеть. Что не может, просто ныло. Похоже, его подбрасывают на какой-то поверхности, как просеивают сетками песок на стройке. Ничего лучшего для него даже в преисподней не нашлось. Он попробовал опять нырнуть в свое ничто, там было значительно лучше.

Если едешь в метро в первом вагоне и на стекле, ведущем в кабину машинистов, кто-то проскреб дырку в краске, а ты заглянул в нее, то сначала не видно ничего, кроме желтых огней по сторонам туннеля. Затем вдалеке возникает белая точка, она какое-то время висит в воздухе, потом начинает стремительно увеличиваться, приобретать форму, еще несколько секунд – и становится понятно, что поезд подъезжает к следующей станции.