Не время для славы - читать онлайн книгу. Автор: Юлия Латынина cтр.№ 131

Ровно об этом его и предупреждали все эти дни. О том, что у боевиков есть поддержка из-за границы, обмундирование и бронетехника. И о том, что регулярные части этой долбаной республики могут перейти на их сторону. Эта колонна была не меньше той, на которую напоролся в Торби-кале взвод Зыкова.

– «Семьсот пятый», огонь! – скомандовал майор.

ПТУР, пущенный с навершия горы, подбросил в воздух головной «хаммер». Колонна встала. Бойцы посыпались с брони, и раньше, чем они успели рассредоточиться, один из разведчиков подбил БТР в конце колонны, и тот взвился в воздух жирным черным пламенем.

* * *

Аламбек Арсханов, без пяти минут час как начальник ОМОНа, лежал навзничь в выжженной траве на правом склоне ущелья, и над собой он видел горящий БТР, а за ним – черную воронку тоннеля, из которой вспыхивали светлячки выстрелов. Левой руки у Алабека не было, из продранного бока текла кровь, правой рукой Аламбек сжимал рацию и орал по-аварски:

– Мочи их, сук! Аллаху Акбар!

* * *

Сборы заняли почти два часа. Сложность заключалась в изготовлении заряда. Кирилл сказал, что им нужно проделать дыру в обоих резервуарах, одновременно и в течение нескольких секунд после проникновения в систему безопасности, но так, чтобы газ, который вырвется из хранилища под давлением в пятьсот атмосфер, не взорвался и не загорелся.

Мурад фыркнул и сказал, что это все глупость и трата времени моджахедов. Булавди подумал и сказал, что на занятиях в ФСБ их учили делать водяной заряд, для тех случаев, когда надо разнести что-нибудь и не устроить при этом взрыва.

– И часто ты его применял? – спросил Мурад.

– Никогда, – ответил Булавди.

Они вдвоем с Кириллом набили пластитом старый водопроводный шланг, а потом разрезали старую автомобильную камеру на две половинки. Один из концов вулканизировали тут же, под навесом, а потом изолированную взрывчатку вставили в получившийся рукав. Булавди воткнул в шланг взрыватель и залил его мгновенным клеем. Потом половинку камеры наполнили водой и тоже вулканизировали.

Часа через полтора Кирилл отошел покурить. Он сначала нервно затягивался во дворе, а потом распахнул калитку и стал в воротах. Булавди подошел и стал рядом с ним. По улице шли двое подростков, один тащил на плече ПЗРК.

– Салам Алейкум, – вежливо сказал один из подростков, – вы не знаете, где тут русские танки?

– У Дома на Холме, – ответил Булавди, – а зачем тебе это бревно?

– Это не бревно, а «Игла», – гордо ответил мальчишка.

– У этой твоей «Иглы», – сказал Булавди, – спереди должен быть такой носик. Она без этого носика не летает, а лежит он отдельно, в трех ящиках, в одном «игла», в другом носик, а в третьем ножки.

– Вах, Асхаб, – закричал подросток, – ты не помнишь, куда могли подеваться ящики с носиками?

Кирилл докурил сигарету и зашел в дом. Там Алихан и Мурад возились с рацией. У ребят была подрывная машинка, переделанная из радиостанции «Кенвуд», и Булавди хотел, чтобы оба взрывателя сработали одновременно.

Кирилл пошел вымыться и переодеться.

В шесть часов вечера Кирилл сошел в прихожую. Он больше не походил на растерзанного, убитого горем человека. В маленьком зеркале, на которое были налеплены строчки из Корана, отражался худощавый сорокалетний человек в летнем костюме и ослепительно белой рубашке, с ранними морщинами на высоком лбу и совершенно стеклянными серовато-зелеными глазами. Кирилл сунул документы во внутренний карман пиджака, взял рацию и вышел во двор.

Во дворе, на капоте черного свежевымытого «мерса», сидел Алихан. Издали он по-прежнему ужасно походил на солдата-первогодка, с обритым затылком и тонкой цыплячьей шеей.

Они молча обнялись, и Кирилл вспомнил, как он устроил самому могущественному акционеру Кремля истерику из-за сына. Еще сегодня утром это было очень важно, подставили Алихана или нет, потому что Мурад подставлял людей с такой же легкостью, как Христофор. В этом было еще одно сходство между ними. Теперь это совершенно не имело значения.

– Уходи, – сказал Кирилл, – и позаботься о братьях. Сегодня в городе будет такой бардак, что легко можно уцелеть. Саид-Эмин и Хас-Магомед сидят в управлении ФСБ, и я думаю, что к ночи всех заключенных выпустят. Я не думаю, что их осмелятся расстрелять.

Алихан посмотрел на него и долго ничего не отвечал, а потом вдруг переменился в лице, соскользнул с машины, и побежал за угол. Когда Кирилл побежал за ним, он увидел, что Алихан стоит, перегнувшись, и его долго, мучительно рвет какой-то зеленоватой слизью.

Кирилл помог сыну привести себя в порядок и спросил:

– Ты болен?

Алихан кивнул.

– Тогда пойди переоденься. Там на кровати лежит одежда для тебя. Тебе-то нечего ехать на завод в камуфляже.

Алихан кивнул и ушел, а Кирилл так и остался во дворе, прислонив лоб к холодному камню и закрыв глаза.

* * *

Камера CNN, приехавшая на открытие завода, поехала к Дому на Холме, и именно эта камера сняла БТРы, горевшие на площади. Потом корреспондент убежал куда-то в подвал, и время от времени связывался со своими зарубежными хозяевами по телефону, а потом и связь прервалась; сотовая упала, рации подыхали, и из всех средств коммуникации, которые были в республике, остался только проклятый зарубежный телеканал, который раз за разом гонял картинку горевших на площади БТРов.

Полковник Лихой смотрел на эту картинку, и кислый страх комом поднимался к горлу.

Боевики заманили их в ловушку. Они расступились перед танками Донгаря и открыли проход, а потом они сомкнули кольцо окружения и методично расстреливали федералов.

Ему и его танкам надо было идти туда, и сквозь этот ад невозможно было прорваться без артподготовки. Артподготовка была единственным выходом. Она превращала ловушку, расставленную федеральным войскам, в ловушку, в которую попали бы сами боевики.

Полковник Лихой подозвал адъютанта и приказал соединить его с командиром 291-го самоходного артиллерийского полка 20-й мотострелковой дивизии, установки которого стояли на Шамхальских высотах в семи километрах от Торби-калы.

– Для обеспечения быстро прорыва и в целях минимизации потерь наших войск, приказываю: по позициям противника, окружившего Дом Правительства – огонь!

* * *

Была уже половина восьмого, когда полковник Аргунов снова подъехал к «Снегирю».

Черный «мерс», который он забрал у Хагена, прошел по дороге вверх и затормозил за танками. Стемнело, небо было все обметано звездами, и далеко внизу, в городе, светились окна и пожары. Недалеко от того места, где они остановились, валялся серебристый «крузер» с номерами АТЦ. Можно было сказать, что он валялся колесами вверх, если бы от колес что-то осталось.

Аргунов выпрыгнул из машины, и его бойцы открыли багажник и достали из него Хагена и его сына.