Барбаросса - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Попов cтр.№ 4

Водрузив это тяжеленное и импозантное сооружение на свою мощную голову, Фридрих сказал:

– Нам пора, господа.

Военачальники надели шлемы.

Император набрал воздуха в кольчужную грудь и мощно проревел:

– Гроб Господень, защити нас!

Ответом ему было мощное подспудное гудение сквозь отверстия в шлемах.

– Гроб Господень, защити нас!

Император тронул поводья, и его конь тяжело, уверенно и неторопливо зашагал вниз с зеленого холма.

Дорога шла вдоль ручья. Он постепенно набирал силу, и уже к середине дня можно было смело говорить, что крестоносная армия движется не вдоль ручья, но вдоль речки. Фридрих специально держался рядом с водным потоком, ибо был наслышан, сколько бедствий вынесли рыцари Христа в засушливых палестинских землях как раз от отсутствия благодатной влаги. Помимо благотворной духовной жажды их зверски изводила жажда физическая – для многих великолепных воинов, для многих великолепных армий она стала причиной гибели. Поэтому император положил себе ни в коем случае не повторять ошибок прежних полководцев на этот счет.

С речкой пришлось расстаться лишь тогда, когда она в прямом смысле слова перегородила путь. Она как бы говорила: если хочешь быть в моем обществе, ступай не на юг, как ты наметил, а со мною на восток.

– Будем переправляться,– велел император и, чтобы показать, как это делается, первым отправил своего могучего жеребца в воды потока.

Речка была хотя и быстрой, но неглубокой. Вода едва доставала до стремени. Конь медленно, но уверенно перебирал копытами по каменистому дну.

Справа и слева от императора шумно въезжали в воду и другие рыцари, со смехом прыгали пехотинцы и брели вперед, поднимая над головою копья.

И тут конь Фридриха оступился – копыто соскользнуло с большого плоского камня. Жеребец и император вместе, как огромная укрепленная башня, рухнули вправо. Вода торопливо и жадно накрыла их. Те, кто находился рядом, на мгновение растерялись – они были поражены видом происходящего. Потом сразу с десяток человек бросились в воду. Вода сбивала их с ног, волокла за собой. Кто-то добрался до императора, схватил за руку, попытался поднять, но нога застряла в стремени. Конь тоже бился под водой, он воевал за свою жизнь, но на стороне реки, не давая спасающим как следует подхватить императора.

Когда Фридриха Гогенштауфена вынесли на берег, выяснилось, что он уже испустил дух.

Утром двадцать второго мая 1504 года из порта Генуи вышли две галеры, принадлежащие флоту его святейшества Папы Юлия [14] , «Золотая» и «Бирюзовая». На борту первой из них находился кардинал Антонио Колона – один из ближайших приближенных римского понтифика. Это было не случайно, ибо в трюмах кораблей, направлявшихся в город Чивитавеккья, находился весьма и весьма ценный груз. По той же причине на палубах теснилась многочисленная вооруженная охрана, возле заряженных пушек стояли канониры с тлеющими фитилями, впередсмотрящие неотрывно озирали окружающую водную равнину.

Впрочем, большинство тех, кому выпало участвовать в этом путешествии, относились ко всем этим предосторожностям едва ли не иронически. В самом деле, разве можно представить себе человека, который решился бы напасть на столь мощные и хорошо вооруженные суда, да еще находящиеся под охраной папского авторитета.

Среди морских разбойников того времени было предостаточно людей дерзких, но ничего не было слышно о безумцах.

Первые два дня плавания прошли спокойно, и галеры благополучно останавливались на ночь в портах Специи и Ливорно. И кто мог ожидать, что третий день закончится столь трагически.

Его преосвященство восседал в массивном деревянном кресле, установленном в том месте палубы, что называется ахтерпиком [15] , неподалеку от входа в капитанскую каюту. Кстати, на время плавания и сама каюта сделалась корабельным жилищем высокопоставленного римлянина. Судоводителю «Золотой» галеры приходилось ютиться под так называемой сенью. Ее натягивали над кормовой частью судна в жаркое время дня или во время непогоды. Капитан, краснорожий, хриплоголосый генуэзец по имени Пицци, воспринял это изменение в своем образе жизни спокойно. Более того, старался всячески услужить своему гостю, ибо имел определенные виды на будущее. В своих мечтах он представлялся себе то командиром одной из эскадр священного флота, то капитаном Генуэзского порта. Кардинал был той фигурой, которая могла помочь осуществлению этих мечтаний.

Антонио Колона, сорокалетний меланхолик со всеми признаками аристократического вырождения на длинном бледном лице, неторопливо завтракал. Держа в тонкопалой руке ножку куропатки, он время от времени откусывал от нее и задумчиво жевал, морща при этом левый глаз,– ему сильно досаждал стук большого барабана, установленного в носовой части галеры. Огромный одноглазый гигант лупил по нему двумя тяжелыми войлочными колотушками. Таким образом задавался ритм всем ста двадцати гребцам, мерно раскачивавшимся вперед-назад на сорока банках [16] вдоль бортов корабля.

Заметив неудовольствие кардинала, Пицци осторожно приблизился к его правому плечу и, покашляв, спросил:

– Ваше преосвященство, не прикажете ли прекратить?

– Что именно?

– Барабанный бой, насколько я заметил, он мешает вам завтракать.

– Не столько завтракать, сколько думать, милейший капитан.

– Вот именно.– Пицци, стоявший в полупоклоне, уже выпрямился, чтобы отдать соответствующий приказ своему боцману, квадратному кривоногому сардинцу по имени Гро, но кардинал его остановил:

– А что станет с кораблем, если барабанщик перестанет стучать?

– Сначала ничего.

– А потом?

Капитан набрал воздуху в грудь – он не любил говорить правду, и особенно сильно – неприятную правду.

– Гребцы могут сбиться с ритма, «запутать» весла…

– И?

– Мы потеряем немного времени, чтобы вернуться к прежнему порядку,

– Понятно,– скучным голосом сказал его святейшество, ему было велено доставить груз как можно скорее, и он не был расположен терять ни секунды драгоценного времени,—Скажите, капитан, а если в бою вражеская стрела выбьет глаз вашему барабанщику или он упадет за борт, как гребцы узнают, с какой скоростью им следует ворочать весла?

– На этот случай у нас есть Гро, он будет задавать ритм голосом.