Таня Гроттер и проклятие некромага - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Емец cтр.№ 18

Болтая, Гробыня не могла устоять на одном месте. То подбегала к стене и заглядывала вниз, то начинала вертеть Пипу, изучая ее платье, то отскакивала к Тане. Жизненные силы переполняли ее. Это был не человек, а какой-то электромотор. Гуня, погребенный под горой чемоданов, рядом с Гробыней казался приунывшим флегматиком. Ягуну захотелось поддержать его, сказать ему что-то ободряющее.

– Ты в курсе, что вы еще даже на обед успеваете? – спросил он.

При слове «обед» Гуня поднял голову. В его утомленных совместной жизнью с электромотором глазах зажегся интерес.

– Гуня не хочет есть. Он пытается сказать, что вполне потерпит до вечера! – заявила Гробыня.

Гломов посмотрел на ее шею взглядом вышедшего на охоту тигра.

– Спокойно, медвежонок! Все знают, что ты у меня хороший и ручной! Будь такой добренький, отнеси чемоданчики своей девочки в комнатку Гроттерши, а меня убьешь вечером после кормежки!

– А почему в мою? – спросила Таня, оценивая количество чемоданов.

– Потому что ни в какую другую такая куча шмотья не влезет. К Пипе даже иголку надо проталкивать вдвоем, а у Ягуна все провоняет чешуей. Можно, конечно, в кабинет к Сардику, но я скромная девушка и не решусь сама навязаться.

Вообразив, как шумная Гробыня и ее пыхтящий Гуня с чемоданами впираются в кабинет к академику, Таня едва удержалась от улыбки. А тут еще один из чемоданов расстегнулся, и из него выкатилась красивая яркая пачка.

– Макароны «Макфа»! – удивленно сказала Таня, поднимая ее. – «Макфа» – это от слова «маг»?

– Не уверена, но не исключено. На самом деле я ценю «Макфу» за то, что могу восполнить ими свою потребность в углеводах и одновременно сохранить идеальную фигуру, – кивнула Склепова.

Гуня наконец застегнул чемодан и убито поплелся к лестнице.

– Многовато вещей для одного вечера, – сказала Таня, провожая взглядом спину удаляющегося Гуни.

– Для одного – да. Но вообще-то я приехала на месяц. Грызианка мигом подписала мне отпускную командировку, когда пронюхала про драконбольный матч. Велела мне тут шататься и смотреть в оба. А как мне еще смотреть? Я ж не одноглазая! – самодовольно сообщила Склепова.

– Отпускную командировку? Это как? – спросила Таня.

– Сразу видно, что ты еще зеленая. Отпускная командировка – это бонус для любимых сотрудников. Когда тебе выписывают оплачиваемую командировку на Гавайи с заданием пересчитать количество тамошних баров и написать отчет строк в двадцать печатными буквами. Поняла?

Таня кивнула, с грустью подумав, что Склепова напиталась лысегорским духом. Ее девиз теперь получить как можно больше от мира, как можно меньше дав взамен. Едва ли этот дух уже когда-либо выветрится. Хотя, если разобраться, само разделение на темных и светлых всегда проходило именно по этой границе.

– Кстати, а почему На-Сардельки-Попал и Медузия нас не встречают? И Клепа больше не лезет с советами, где парковать пылесосы? – допытывалась Склепова.

Таня коротко сообщила о склепах Магщества и оглянулась на Ягуна.

– Так что ты узнал у бабуси? Теперь-то можешь сказать?

Ягун кивнул.

– Ну хорошо. Помнишь темницу, в которую Сардик поймал в прошлом году карлика?

– Ту, что Древнир строил для Чумы-дель-Торт? – уточнила Таня.

– Да. Туда два прохода. Первый – через Зал Двух Стихий и лабиринты. Второй – через подвал Башни Призраков. Стены выложены из камня, который не пропускает темной магии. В центре рукой Древнира начертан круг. Ни одно существо с черной душой не сможет выйти из…

– Я в курсе! – перебила Таня. – Так что про темницу?

– Ничего. Только наши преподы сейчас по двое дежурят там, сменяя друг друга.

Ягун замолчал. Солнце рубиново горело в его уникальных своими размерами ушах.

– Это все, что ты знаешь? – нетерпеливо спросила Катя Лоткова.

– Вообще-то я знаю очень много. Но по данной теме мой доклад окончен. Бабуся выкинула меня из головы прежде, чем я вынюхал что-то еще.

Таня хмыкнула. Ей стало ясно, что ничего иного Ягун не подзеркалил. Телепатия – странная штука. Это все равно что вслепую всунуть палку с крюком в подвальное окно и наудачу пытаться что-нибудь подцепить. Никогда не знаешь, что выудишь из чужой головы: роковую тайну, две горсти вздора или надоевший музыкальный мотивчик, опутывающий мозги как холодная вермишель вилку.

Гробыня заинтересованно облизала губы. У нее успел выработаться профессиональный нюх на сенсации.

– Не хило, а? Два преподавателя Тыбысдохса охраняют что-то, чего не пожелали держать в Дубодаме? Два препода, не один! Выходит одного Сардельконахала или одной Медузии мало! Это как в анекдоте: сколько полков магического спецназа нужно, чтобы не уперли кулек с шоколадками?

– Склепова, это не смешно! Тибидохс не магическая тюрьма! Если Сарданапал нервничает – значит, повод действительно есть, – сказала Лоткова.

Гробыня нетерпеливо дернула плечом. Она не любила впустую рассуждать об очевидном, предпочитая сразу действовать. Лучше один раз удариться лбом, чем сто раз спросить: а что, дверь, правда, закрыта?

– Надо звякнуть Грызианке – она продлит мне командировку еще на месяц… – сказала Склепова.

Рука ее потянулась к зудильнику, но тотчас отдернулась назад.

– Э, нет! Гробынюшка едва не наломала дров! Если Грызианка почувствует, что тут пахнет сенсацией, она притащится в Тыбысдохс сама, а меня выпнет на Лысую Гору разгребать текучку. Ну уж нет! Гробынюшка будет тиха, как золотая рыбка в банке со шпротами!.. Она разнюхает все сама, а Грызька окажется в пролете! Хватит с нее и одного драконбольного матча со сборной вечности.

Довольная, что так быстро все распланировала, Склепова благосклонно кивнула Ягуну и Лотковой и, подхватив Таню под локоть, потянула за собой.

– Ну все, Танька, идем к тебе! Я желаю страдать от груза юношеских воспоминаний и запивать их шампанским! Я еще не забыла те времена, когда эта комната была моей!

– Твоей? – возмутилась Таня. – Может, нашей?

– Нет, дорогая моя, именно моей. Меня поселили туда первой. Это вы с Пипой потом приперлись и нарушили мое хрупкое мыслящее одиночество своей бульварной пошлостью. Как же вы меня достали! Пипенция – своей мамулей, которая вечно торчит у нее в зудильнике, а ты – своими бесконечными мужиками.

Таня чуть не поперхнулась.