Снайперы Сталинграда - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Першанин cтр.№ 11

Такая цель вскоре появилась. Пассажирский катер-трамвайчик, который до войны ходил в заволжские хутора, возил отдыхающих на пляж. Многочисленные окна в трюме заколотили досками, рубку обшили тонким листовым железом, но пароходик остался тем же беззащитным речным извозчиком со скоростью десяток узлов.

Катер вывернулся из-за обрывистой оконечности острова и, выжимая все возможное из своего стодвадцатисильного двигателя, шел к правому берегу. Только острая необходимость заставляла пускать в почти безнадежный путь такие катера, лишенные брони и с трудом выжимающие свои десять узлов. Немецкие самолеты ввязались в схватку с нашими истребителями, и первую половину пути судно прошло благополучно.

Теперь катер обстреливали из полевых орудий — с холмов, а заслонка на амбразуре поползла вверх, давая возможность открыть огонь из крупнокалиберного пулемета.

Очередь. Еще одна. Ермакову показалось, что при свете вспышек он хорошо видит лицо в глубине дота. Андрей нажал на спуск. Пуля выбила рыжее облачко кирпичной крошки. Надо взять чуть левее и не торопиться. Стреляная гильза, звякнув, отлетела в сторону, а хорошо смазанный затвор подал очередной патрон с бронебойно-зажигательной пулей.

Удивительно, но Андрей не услышал своего второго выстрела — слишком сильно был напряжен. Но пулемет замолк, и, пока длилось это недолгое молчание, Ермаков загнал в казенник третий патрон. Пулемет снова ожил. Трассы хлестнули по воде, потом заплясали огоньками на борту катера, ближе к корме, там, где находится двигатель.

После третьего выстрела огонь из дота прекратился. Броневая заслонка сползла вниз. Но в катер, замедливший ход, летели мины. Андрей переполз на запасную позицию. В его сторону из окопа рядом с дотом посылал очереди чешский ручной пулемет «зброевка» с магазином сверху.

Укрытие у Ермакова надежное, но от мины не спасет. Пока минометчики добивают катер, но через пяток минут развернут один из самоваров, и если огонь будет плотный, то какая-нибудь мина обязательно влетит в окоп. Андрей лихорадочно пополз в сторону разваленной железнодорожной будки.

Чешский пулемет его не отпускал, срезая сухие стебли, выбивая крошево щебня. Одна из пуль прошла так близко, что Ермаков ощутил на лице толчок сжатого воздуха. Он скатился в воронку, понимая, что до будки доползти не сумеет.

Тем временем тяжелогруженый катер, избитый осколками и пулями, набирал все больше воды и едва плелся. Заслонка амбразуры дота снова поднялась, и пулемет ударил размеренными очередями по 8-10 пуль. Если мины летели с большим разбросом, то крупнокалиберный «машингевер» посылал пули точно в цель. Горела капитанская рубка, дымилось машинное отделение. Трассы ложились на уровне воды, и в отверстия пробивались десятки новых струек.

Ермаков, обозленный, уже не владея собой, выстрелил, стараясь попасть в ручного пулеметчика, который не давал ему поднять головы. Пучок пуль пропахал влажную землю, забросав его срезанной травой.

Взвод Палехи тоже вел огонь. «Максим», полученный по распоряжению комиссара, посылал длинные очереди в сторону дота, но дуэль закончилась быстро. Немецкий расчет на несколько минут отвлекся от тонущего катера. Тяжелые пули хлестнули по щиту, пробили казенник и кожух. Второй номер, подававший ленту, схватился за плечо и сполз в окоп.

Сержант, командир расчета, пытался перевязать глубокую рану, но пуля натворила дел: перебила ключицу, вырвала на выходе огромное отверстие. Парень истек кровью на руках сержанта.

Тем временем катер резко осел на корму. Из трюмов поднимались пузыри воздуха, судно тонуло, не дотянув до берега полсотни метров. Из десяти человек экипажа на поверхности воды виднелись шестеро. «Зброевка» оставила в покое Ермакова и вместе с крупнокалиберным пулеметом добивала команду. Андрей, приподнявшись на локте, поймал в прицел пулеметчика, который в азарте поднялся над гребнем стены.

Выстрел оказался точным. Пулемет, загремев, покатился по камням и, зацепившись сошками за арматурный прут, повис стволом вверх. Из дота, обозлившись, снова взялись за русского снайпера. Тем временем трое оставшихся в живых моряков с катера выбрели в прибрежные кусты, где их подхватили бойцы Палехи и повели в блиндаж.

— Был катер и нет его, — обжигаясь, пил горячий чай машинист в обгоревшей спецовке и перевязанными руками. — И капитана тоже нет. Тридцать лет по Волге и Каспию ходил. Все, отплавался наш капитан.

Пришла Зоя, сменила повязку одному из раненых моряков. Следом явился старший лейтенант Орлов, подвыпивший и раздраженный:

— Сидите? Катер у вас под носом на дно пустили. Как в тире, очередями дырявили, пока вы здесь лапу сосали. А ты, снайпер хренов? Для чего тебя держим? Да еще на медаль представили.

— Товарищ лейтенант, — не обращая внимания на выкрики Орлова, козырнул Палехе посыльный, — там в кустах еще одного моряка нашли.

— Живой?

— Нет, мертвый.

— Ну вот, еще один погибший. Попрятались по норам, никакой активности. Я…

— Иди-ка ты к себе, Юрий Семенович, — тихо посоветовал Василий Палеха. — Дай нам погибших похоронить. Успокоимся, решим, что дальше делать.

— А что решать и рассусоливать? Воевать надо. Читал, как гвардейцы сражаются? Ни днем, ни ночью фашистам покоя не дают. Ночью подползли и блиндаж взорвали, целый взвод накрыли.

— Так мы же не гвардейцы, — стругая ножом прутик, грустно сообщил Василий Васильевич. — Как умеем, так и воюем. Куда уж нам фашистский взвод одним махом накрыть или там шапками закидать.

— Умничаешь, Палеха? Забыть не можешь, как в больших начальниках ходил?

— Иди-ка проспись, Юрий Семенович. Несешь сам не знаешь что.

— Думаешь, если батальоном когда-то командовал, то теперь на меня наплевать? Я тебя…

— Что меня? — отбросил прут в сторону Палеха.

Чувствуя, что подвыпивший командир роты ввязывается в позорную склоку, Зоя поспешно тянула его из блиндажа. Знала, что Палеха куда опытнее свежеиспеченного ротного и все решит как надо. На выходе обернулась к Ермакову:

— Как нога, Андрей?

— Ничего, хожу потихоньку.

— Если потихоньку, то мышца воспалена. Приходи, гляну. Может, в санчасть надо обратиться.

— Какая санчасть! — буркнул в дверях лейтенант Орлов. — У него специальное задание от командира батальона. Или отсидеться хочешь? Я трусов у себя не потерплю. Восьмая рота всегда впереди.

Потом глянул по очереди на Андрея и Зою. Ничего не сказал, но погрозил кулаком:

— Смотрите у меня! Вижу, скучаете друг без друга? Ну-ну, доиграетесь…

— Иди… не устраивай сцены, Отелло хренов, — подтолкнула она Орлова.

А с левого берега, спустя час, скупо отстрелялась дивизионная батарея 122-миллиметровых гаубиц. Выпустили три пристрелочных снаряда и восемь фугасов по цели. 20-килограммовые снаряды поднимали фонтаны земли и битого кирпича. Грохоту было много. Только трудно поймать цель в мешанине разрушенных домов, грудах всевозможных обломков, среди обгоревших ломаных тополей и вязов. Да и расстояние в три-четыре километра сильно рассеивало снаряды. Одно утешение для наших артиллеристов — объектов фрицевских в городе много, авось, кого и накрыло.