Экспедиция в один конец - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Молчанов cтр.№ 61

В словах его Уолтер почувствовал некоторую наигранность, за которой, если следовать логике, крылась заведомая вероломная ложь.

Взбешенный, он вернулся к себе в каюту, где, матерясь и бессильно сжимая кулаки, внимал вибрации переборок и начавшейся качке: у побережья Швеции судно попало в затяжной свирепый шторм.

Вода стала тугой и твердой, как булат, лезвия волн полосовали борта, упорно и методично нащупывая слабину в обшивке.

Корпус дрожал от натуги машин и яростных ударов литых валов. Высокие всплески, срывавшиеся с гребней, шлепали в якорные клюзы, как комья шпаклевки. Стихия отрывала небо от неба, воду от воды, дробила и смешивала их в пространстве единого слепого хаоса.

"Скрябин" отвернул с курса, держась ближе к береговой линии.

Утром непогода мало–помалу улеглась, утихомирилась непреклонная злоба студеных волн, и душевное равновесие Уолтера, несмотря на мертвый телефон с деревянной пустотой в мембране, несколько стабилизировалось.

Впрочем, ненадолго.

Прошедшую ночь ознаменовало чрезвычайное происшествие: с судна исчез штурман. Пропажа была внезапной, бесследной, а потому носила характер загадочный и зловещий.

Тщательный обыск судна никаких результатов, способных приоткрыть завесу тайны, не принес. Старпом Сенчук полагал, что бедолагу, вышедшего на ночную палубу, мог смести за борт шторм, и такую версию поддерживал научный руководитель экспедиции Кальянраман, сообщивший, что штурман навестил его каюту вечером, сказав, будто намеревается от него пойти в свою рубку.

"Скрябин" застопорил ход: надлежало связаться с заказчиками экспедиции, ответственными за принятие решения о продолжении плавания или же о его приостановке.

К вечеру, выйдя на палубу, Уолтер столкнулся с судовым врачом — Сергеем.

Кивнули друг другу, затем вяло пожали руки — оба пребывали в состоянии угнетенном, целиком погруженные в невеселые мысли, которым немало способствовала и унылая северная погодка.

— Как ваш телефон? — спросил врач. — Выздоровел?

— Никаких признаков жизнедеятельности, — устало отмахнулся Уолтер.

— А у этого, у Крохина?

— Представьте себе, тоже тихо скончался.

— Вы уверены?

Уолтер поднял глаза на врача, наткнувшись на его встрево–женно–испытующий взгляд.

— Н–не уверен, — произнес с заминкой.

— А в чем вы не уверены еще?

— Как вам сказать? Если я начну перечислять, то закончу к концу плавания, вероятно…

— Хорошо, поставим вопрос иначе, — сказал Сергей, почему‑то переходя на шепот. — Вы полагаете, что капитан не допускает вас до рубки связистов исключительно из‑за упрямства служаки, следующего тупым предписаниям? Или из‑за личного к вам нерасположения? Я слышал ваши с ним словесные баталии, отсюда и…

— Да, именно эти вопросы меня и смущают, — согласился Уолтер. — Но капитану их не задашь. А в каких‑либо спорах с ним истина вырождается, а если вдруг и родится — то опять‑таки спорная… Твердолобый кретин! Объяснять ему, что без связи нет бизнеса, — все равно что объяснять бомжу о котировках на лондонской бирже! Его это принципиально не интересует. Для него существуют две наиважнейшие категории: зарплата и инструкции. И вообще у меня такое впечатление, что если с ним говоришь на равных, то он сразу же подозревает у тебя манию величия. И это, доктор, не лечится.

— Почему? — усмехнулся Сергей. — Есть хорошее средство… ! Именно что от мании величия. Называется пурген.

Невесело хохотнули.

— Положим, у капитана определенные начальственные амбиции, — продолжил врач. — Но почему темнит Крохин? Наверняка он платит за связь не из собственного кармана. Тогда отчего ему жалко дать вам позвонить?.. Тем более сегодня он с кем‑то беседовал по своему неисправному телефону. На английском языке.

— Точно?

— Абсолютно.

— Забавно, — хмыкнул Уолтер. — Хотя у этого парня просто на роже написано, что он мастер делать два делаодновременно: думать одно, а говорить другое.

— Да, этот глазом не моргнет, объясняя, что земля имеет форму чемодана, неопределенно высказался Каменцев.

— А теперь вопрос: откуда у вас склонность к этакой болезненной наблюдательности? И вообще к скептицизму? — спросил Уолтер.

— Эти склонности, — ответил Сергей, вновь понизив голос, — появились с той недавней поры, когда я уяснил, что не только наш соотечественник Крохин умело разделяет мысль и слово. — Помедлил. — Скептик, кстати, живет за счет общего оптимизма. А его, оптимизма, на данной посудине нет. Вы присмотритесь, и наверняка признаете мою правоту. Здесь собрались очень странные иочень сосредоточенные люди.

— И происходят странные события, — буркнул Уолтер, ежась от вечерней сырости. — Заставляющие меня не верить никому и ничему, даже сигналам точного времени.

— Какие же события? — вновь испытующе взглянул на него доктор.

— Ну… телефон — ладно. А вот куда делся штурман?

— Убит и выброшен за борт, полагаю, — произнес Сергей напряженным голосом.

— Да вы сума…

— Стоп! — оборвал его врач. — Давайте я вам все изложу по порядку. Итак, с чего началась у меня утрата этого самого оптимизма…

Чем дальше выслушивал Уолтер то, что говорил ему собеседник, тем больше охватывала его тревога и безысходность.

— И… выводы? — спросил он сипло, глядя в сгущающуюся темень.

— У экспедиции существует вторая, неизвестная нам задача, — ответил Сергей. — Далекая от обследования радиоактивного хлама.

— Может, мы имеем дело с какими‑нибудь террористами? — вымученно улыбнулся Уолтер. — Достанут из глубины парочку–другую стратегических боеголовок… А потом — как в том анекдоте: дорого ли–стоит атомная, бомба? Дорого. Тогда гляди, какое богатство летит к нам на балкон!

— Думал, — отрицательно качнул головой врач. — У них не имеется оборудования для подъема…

— Почему? Батискаф с манипуляторами…

— С его помощью ни люков, ни обшивки лодки не вскрыть. И если бы это было столь легко, давно бы уже нашлось кому это сделать.

— Тогда какой же вывод?

Послышались шаги — с трапа спускался капитан.

— Какие новости? — обернулся к нему Каменцев.

— Ждем распоряжений, — отчужденно буркнул тот.

— О! А что это? — Врач указал на сверкнувший в темени огонек.

— Морская нефтебаза, — ответил капитан, скрываясь за дверью, ведущей на нижнюю палубу. — Норвежская.

Уолтер проводил его настороженным взглядом. Теперь все казалось фальшью и коварством, все несло второй смысл и опасность.

Около получаса они еще постояли, перебирая шепотом разнообразные версии, касавшиеся странностей экспедиции.