Рабыня страсти - читать онлайн книгу. Автор: Бертрис Смолл cтр.№ 123

Их проводили вовсе не в гарем, а совсем в другое крыло дворца. Зейнаб шепнула словечко Надже, и тот обратился к Мустафе:

— Уж не то ли это место, где была убита вся семья князя? Моя госпожа боится призраков… Мустафа повернулся к Зейнаб:

— О нет, княгиня! Старый гарем теперь заперт, и вся та часть здания вскоре будет разрушена. Твои же покои рядом с княжескими — жена должна почивать рядом со своим мужем. Мой господин считает, что тебе будет там удобно, а вскоре будет выстроена новая женская половина…

Та-а-ак, думала Зейнаб, значит, Карим все-таки отнесся с заботой к своей невесте! Она вновь пошепталась с Наджой, и тот сказал Мустафе:

— Госпожа моя вовсе не имеет намерения оскорбить тебя, но просит не входить в эти покои до ее встречи с князем. Когда он должен возвратиться? Она жаждет повстречаться с ним, наконец…

— Князь еще ничего не сообщал о своем возвращении, — вежливо отвечал Мустафа, думая про себя с раздражением, что Карим предоставил другим нянчиться с его молодой женой, а сам… Мустафа отвесил княгине почтительный поклон и удалился.

— Не думаешь ли ты, что его озадачила твоя просьба не появляться здесь? — спросил Наджа. — Он производит впечатление умного и проницательного человека…

— Не думаю, что мы успели пробудить его любопытство, — отвечала Зейнаб. — Мустафа здесь самый умный и осмотрительный. Думаю, он решил, что просьба моя продиктована стеснительностью.

Они обосновались в отведенных им просторных покоях. Тут была и очаровательная маленькая баня, отделанная зеленой и белой фарфоровой плиткой, а в центре красовался роскошный бассейн из зеленого оникса. Дневная комната была светлой и просторной и выходила прямо в сад, как и опочивальня Зейнаб. Потолок был восьмиугольный и сводчатый, поддерживаемый деревянными колоннами, замысловато расписанными руками искусного художника. Пол выложен был бирюзовыми и беломраморными плитками. Стояла тут также и основа постели на великолепном возвышении из душистого сандалового дерева — и похоже было, что окончательная отделка спальни оставлялась всецело на усмотрение новобрачной. Раби и Аида тотчас же принялись распаковывать вещи госпожи и развешивать прозрачные шелковые занавески, а Зейнаб тем временем в сопровождении Наджи изучала остальные комнаты. Они обнаружили еще две небольшие спальни — там, правда, вовсе не было мебели.

— Пойдите к Мустафе и скажите, что вам надобно, — сказала слугам Зейнаб, воротившись в дневную комнату, где уже стояли несколько диванов в роскошной обивке, столы и стулья. — Всем вам должно быть очень удобно Заодно спросите, когда супруга визиря собирается нанести мне визит. Скажите ему, что я хочу узнать как можно больше о стране, где мне теперь предстоит жить, причем до того, как вернется мой супруг и повелитель. — Зейнаб вдруг хихикнула и озорно прибавила:

— Жду не дождусь моей милой Омы!

Ома явилась ранним дождливым утром. Так как ее уже поджидали, то дверь открыла Раби, ибо из всех слуг Зейнаб ее единственную Ома не знала в лицо.

— Добро пожаловать, госпожа, — вежливо сказала Раби. — Моя госпожа ждет тебя. Она просит лишь об одном одолжении: не вскрикивай, когда увидишь ее лицо — это может привлечь внимание Мустафы или стражников.

Что за странная просьба, подумала Ома, но тут глаза ее расширились: в комнату с улыбкой вошла Зейнаб.

— Это и вправду ты? — выдохнула Ома. — Или мне мерещится? Но как…

Зейнаб прижала подругу к сердцу:

— Да, это и вправду я, дражайшая моя Ома, а ты, я вижу, за два месяца, что мы не виделись, отрастила прелестный животик! Это очень тебе к лицу. — Она улыбнулась. — Сын Аллаэддина-бен-Омара прибавляет в весе… — Она взяла подругу за руку и подвела к мягкому дивану:

— Садись, нам надо поговорить.

— Почему.., почему муж не сказал мне, что это ты? — Ома была вне себя.

— Потому, что он этого не знал, — хитренько прищурилась Зейнаб. — Все, что он видел, — это замотанную в шелка с ног до головы фигуру. Я не поднимала на него глаз, чтобы он не узнал меня и ничего не заподозрил. Наджа объявил всем, что я и слова не вымолвлю, покуда не приедет мой дражайший супруг. Сказал также, что до той поры имя мое будет сохраняться в тайне, — со смехом закончила она.

— И никто не знает? Даже.., даже старый Мустафа? — Ома была потрясена.

— И даже Мустафа, — заверила ее Зейнаб. Ома покачала головой:

— Но каким благословенным ветром принесло тебя в Малику? А где малютка Мораима?

— Мораима умерла от сыпного тифа в то время, когда я была здесь… — В глазах Зейнаб блеснули слезы, но она усилием воли овладела собой и поведала подруге печальную повесть и том, что за нею последовало. — Да благословит Хасдая-ибн-Шапрута Бог Авраама, Исаака и Иакова за его доброту, и пребудет милость Аллаха с моим дорогим Абд-аль-Рахманом — ведь они возвратили меня Кариму! Когда я узнала, что дитя мое погибло и похоронено. Ома, я просто расхотела жить. Надежда умерла в моем сердце, но они спасли меня. Оба они удивительные люди! — закончила Зейнаб.

— Князь будет вне себя от счастья, — сказала Ома. — Мой муж говорил, что с тех пор, как погибли все его родные, он погрузился в пучину отчаяния, хотя и исправно выполнял свой государственный долг… У него нет женщин. Ни единой, Зейнаб! И вообще он живет, словно какой-нибудь пустынник… Он ест в одиночестве, охотится один… Он добрый и справедливый правитель, но радость покинула его сердце. Он одинок. Я уже много недель не видала на его лице улыбки…

— И тем не менее он улизнул в горы на охоту вместо того, чтобы повстречаться со своею невестой! — едко обронила Зейнаб.

— Со временем он горько об этом пожалеет.., ну, когда узнает, что ты — это ты, — хихикнула Ома. — А как ты поприветствуешь его?

— Я еще не решила, — сказала Зейнаб. — Но в любом случае мне потребуется твоя помощь. Ома. Ты должна дать мне знать тотчас же, как муж твой узнает, что Карим возвращается. А когда визирь спросит тебя о моей наружности, скажи, что я очень хороша собой. Но не более! Скажи ему, что я не желаю, чтобы обо мне что-либо было известно до возвращения мужа с гор. О, я окутала себя дымкой таинственности, я постаралась! Если Аллаэддин остался таким, каким я его знала, то он непременно тотчас же сообщит о «таинственной незнакомке» Кариму. Мой жених приедет единственно для того, чтобы удовлетворить свое любопытство. — Она хихикнула. — Мужчина не может устоять перед тайной. Ома.

Когда Ома воротилась домой, муж ждал ее с величайшим нетерпением.

— Ну? — бросился он к жене. — Какова она?

— Очаровательна. Обворожительна, — отвечала Ома. — Никогда прежде не видела столь прелестной женщины, как наша молодая княгиня. Нам всем весьма и весьма повезло.