Гарем - читать онлайн книгу. Автор: Бертрис Смолл cтр.№ 95

Иосиф бен Кира поднялся:

— Если я больше не нужен вам, господин, позвольте откланяться Я без промедления отправлюсь обратно в Эдинбург. Если что, меня всегда можно найти в доме Киры, что на Голдсмит-лейн.

— Благодарю вас, господин бен Кира. Вы совершили доброе дело. Я расскажу об этом графу.

Иосиф низко поклонился, тая улыбку, потрепал Карима по голове и удалился.

Бас-кадина, сидевшая в личном саду у озера, наконец поднялась с мраморной скамейки. «Теперь Карим спокойно вырастет и возмужает, а я должна снова сосредоточиться на милом Селиме».

Хворь султана в последнее время обострилась и вызвала страшный и обидный побочный эффект — частичную импотенцию. Теперь Селим находился в идиотском положении, ибо не знал, в какой момент его символ мужской гордости в очередной раз откажется ему повиноваться. Одна за другой разделить ложе со своим повелителем приглашалось множество девственниц. Большинство из них возвращалось из султанских покоев в слезах и с позором, ибо Селим не мог признаться в своей несостоятельности и выгонял их.

Несмотря на это, он продолжал обращаться с тремя своими кадинами уважительно и с любовью. Одно его заботило. У Селима с некоторых пор остался только один живой сын, и ему очень хотелось иметь хотя бы еще одного. Однако кадины, как никогда, сплотились, решив до конца блюсти интересы Сулеймана. Каждая из девушек, отправлявшихся на ночь к султану, неизменно должна была выпить пиалу вишневого шербета с подмешанным противозачаточным зельем. И хотя, учитывая нынешнее состояние Селима, это фактически была уже излишняя мера предосторожности, кадины не хотели рисковать.

В середине зимы Селим стал вновь собираться в Анатолию, ибо вторжение на Родос было намечено весной. Перед отъездом он, по обычаю, должен был провести по одной ночи с каждой из своих кадин.

Сайра договорилась с подругами о том, что пойдет последней, и потому имела возможность услышать их рассказы о том, как они провели время с султаном. Рассказы не на шутку обеспокоили ее. В последнее время Селим окончательно утратил мужскую силу и сильно переживал это.

Первой на ночь к нему пошла Сарина. У Селима с ней ничего не вышло, и он, разозлившись, обозвал свою кадину старухой и демонстративно громко потребовал привести к нему юную девственницу. Сарина, глубоко любившая Селима, сумела не утратить чувства собственного достоинства и гордости и, покинув свои собственные покои и укрывшись в саду, дала волю горьким слезам.

С Фирузи Селим обошелся подобным же образом. Султан, как и в прошлый раз, оказался несостоятельным в постели и, выйдя из себя, ударил свою вторую кадину. Причем потрясены этим были оба в равной степени. До сих пор Селим ни разу не поднимал руку ни на одну из своих жен. Гнетущая пауза прервалась — Селим поднялся и молча покинул ее покои.

На следующее утро Селим на людях был исключительно сердечен с Сариной и Фирузи, а к вечеру рабы демонстративно, на глазах всего дворца, понесли в покои кадин богатые дары. Султан был неглуп и понимал, что не может отправиться на военную кампанию, не уладив дела дома. Он не хотел, чтобы статус его жен кем-либо подвергался сомнению.

Оставалась только Сайра. Последний день она провела в суматошных приготовлениях. Рабы буквально вылизали ее покои: в них царила безупречная чистота, золото, серебро и медь блестели, мраморный пол сверкал и искрился. Об угощении Сайра распорядилась лично, заказав маленькие горячие пирожки с бараниной, медовые лепешки с хрустящей корочкой, абрикосовый шербет и сладкий ароматный кофе — все самое любимое Селимом.

Поговорив с воспитательницами из разных ода, Сайра отобрала четырех самых красивых и искусных в музицировании девушек, дабы те усладили вечером слух султана дивными мелодиями.

Настало время позаботиться о своей собственной внешности. Сайра отправилась в бани, где ее вымыли, сделали массаж, надушили. Потом она часок вздремнула, чтобы к приходу Селима быть бодрой и свежей. Наконец рабы облачили ее в переливчато-синее платье, и она села ждать своего повелителя.

Вечер начался очень неплохо. Девушки из гарема сумели понравиться Селиму. Угощение тоже пришлось ему по вкусу. Наконец рабов отпустили, лампы притушили, и султан с бас-кадиной легли. Селим сделал попытку исполнить свой супружеский долг, но у него ничего не вышло, и он сурово сдвинул брови.

Сайра, готовая к подобному повороту событий, с рыданиями бросилась ему в объятия:

— Увы мне, увы! Вот я и дожила до этого злосчастного дня, когда оказалась неспособной усладить своего господина! Лучше бы Аллах поразил меня молнией раньше, не допустив этого позора! Прости меня, мой господин! Прости, милый Селим! Прости ради тех пятерых детей, что я подарила тебе!

Селим видел, что она лукавит. Ее краса не померкла к сорока годам, а тело способно было возбудить кого угодно. Но он понял, что своим представлением она хочет уберечь его мужское самолюбие, и гнев исчез.

— Прощаю тебя, искусная лгунья, — буркнул он. Сайра тут же подняла на него свои ясные зеленые глаза, в которых не было ни слезинки.

— Хоть бы раз всплакнула, презренная! Сайра задорно улыбнулась:

— Нет, милый, с моей стороны это было бы слишком лицемерно. — Она почувствовала, что буря миновала, и продолжила:

— Можно мне мысленно оглянуться на те двадцать семь лет, что мы прожили вместе, мой повелитель? — Султан согласно кивнул. — Ты ослабел из-за своей хвори, а не по возрасту. Когда поправишься, сила вновь вернется к тебе. Как можно, чтобы мы сейчас в чем-то обвиняли друг друга, если оба помним бесчисленное множество страстных ночей, что провели вместе! Итогом нашей любви стали пятеро детей. Мы с тобой уже не молоды и не девственны, что ж… И хоть я с нетерпением жду, когда сила вернется к тебе, почему мы сейчас не можем просто насладиться счастьем близости друг к другу?

В ответ Селим крепко прижал ее к себе:

— Теперь я точно знаю, почему тогда выбрал тебя в любимые жены. Ты всегда умела поднять мне настроение и вместе с тем честно сказать всю правду. Да будет славен Аллах! Он счел меня достойным такого сокровища, как ты, любимая Сайра.

Приподнявшись, он нежно поцеловал ее в губы и вновь обнял. Какое-то время они еще тихо переговаривались, а потом Селим мирно заснул у нее на груди.

Лежа в темноте. Сайра долго прислушивалась к его ровному дыханию и, окончательно убедившись в том, что он заснул, наконец дала волю слезам, которые неслышно заструились у нее по щекам. Она плакала не от жалости к нему или к себе, а от интуитивного осознания, что это их последняя ночь вместе. Завтра он уедет воевать на Родос и, она чувствовала, уже не вернется. Кельтские корни давали себя знать.

Как быстро утекли счастливые годы! Кажется, только вчера она впервые пришла к нему в покои, робкая красавица. Она на всю жизнь запомнила, каким он тогда предстал перед ней. Улыбка, обнажившая два ряда ровных белых зубов, бронзовая от загара кожа. Сайра отчетливо помнила те ощущения, которые испытала, впервые познав радость любви. Она помнила, какое облегчение и счастье было в его взгляде, когда она произвела на свет Сулеймана. И когда рожала всех остальных. Помнила ярость, которая обуяла его, когда он узнал о коварстве брата и его матери. И все это время в глазах Селима светилась глубокая вера в то, что именно на него Аллах возложил миссию возвышения Турции к поистине великим высотам могущества.