Гарем - читать онлайн книгу. Автор: Бертрис Смолл cтр.№ 79

Карим завозился у нее на руках и заплакал. Расстегнув блузу, Сайра поднесла его к груди. Ей не хотелось брать пятимесячного малыша в такое дальнее путешествие, но когда Селим предложил ей оставить Карима дома с кормилицей, Сайра набросилась на него, словно разъяренная тигрица. В семье султана всем было хорошо известно, что младший сын бас-кадины является ее любимцем.

Шестимесячная Махпикир тоже поехала со своей матерью, потому что Сайра настояла, чтобы рядом с Каримом была его сверстница. Зулейке эта мысль показалась по меньшей мере забавной, но она не дала волю смеху, так как знала, что, если бы Сайра не поехала, султан не взял бы и ее. Зулейка спокойно перепоручила бы дочь кормилице и оставила бы ее в Константинополе, но подчинилась желанию Сайры, взяв девочку с собой.

По мере того как войско все дальше продвигалось по азиатским пространствам, Зулейка менялась, что не могло укрыться от внимания наблюдательной Сайры. За те двадцать два года, что они прожили вместе, красавица китаянка редко давала волю чувствам. Бас-кадипа любила подругу и восхищалась ею, но всегда подозревала, что, несмотря на счастье, которое Зулейка познала, став третьей женой Селима, она все еще не простила судьбу за то, как та жестоко обошлась с ней в молодости.

Теперь, когда Персия была уже совсем близко, Зулейка погрузилась в воспоминания о минувшем и впервые за много лет вновь заговорила о давних событиях, которые привели к тому, что она стала третьей женой турецкого султана, а не первой супругой персидского шаха. К рабыне, которая являлась ныне королевой-матерью Персии, Зулейка не испытывала ничего, кроме презрения. Ненависть же ее была обращена на наложницу старого шаха Шаннез. Султан обещал Зулейке, что даст ей возможность отомстить, как ей хочется. Сайра видела, что Зулейка последнее время напряженно думает об этом. Однажды, перехватив тяжелый взгляд китаянки. Сайра даже поежилась и возблагодарила Аллаха за то, что он не сделал ее и Зулейку врагами. «Если ее ненависть сохранилась за все эти долгие годы, представляю, какой ужасной будет ее месть».

Вскоре разведка донесла, что шах Исмаил выехал из Испахана и двигается со своей армией навстречу туркам. Селим несказанно обрадовался, ибо это означало, что право выбрать место для битвы предоставляется ему. Он решил дать генеральное сражение в долине Халдиран, затерявшейся в гористой местности восточной Анатолии.

Турки разбили лагерь на западной границе долины. Ровными рядами протянулись маленькие желтые палатки для солдат, поставили несколько больших кухонных и госпитальных тентов, а в самом центре воздвигли огромный султанский шатер в зелено-золотистую полоску. Точнее, покои Селима состояли из нескольких шатров, поставленных на широком многоярусном возвышении. В небольшой штабной палатке султан встречался и вел совещания со своими командирами. В другой палатке готовили пищу. В третьем шатре жили дети и их няни, а в четвертом — султан со своими женами. Последний был особенно просторен и разделялся на несколько комнат: общая гостиная, личная гостиная и спальные покои для султана и его жен. Обстановка шатра была богатой и подобрана с большим вкусом. Толстые ковры устилали деревянный пол-настил. В комнатах стояли низкие круглые столики из черного дерева с перламутром и отполированные до блеска медные столы, украшенные синей мозаикой. Изящные медные лампы давали мягкий свет, на полу разложили разноцветные пухлые подушки, обтянутые шелком. Спартанская обстановка царила лишь в спальных покоях султана, где стояли кушетка, позолоченный, обтянутый кожей дорожный сундук, небольшой письменный стол и стул.

Сайра и Зулейка лично обставляли свои спальни, в которых царила роскошь. Легкие драпировки, шикарный бархат, разноцветные шелка и красивые меха. Кровати были из позолоченного дерева, лампы, сделанные из чистого серебра и украшенные редкими самоцветами, заправлялись ароматизированным маслом. Коридор между их комнатами вел наружу к естественному бассейну в скалах. Место было со всех сторон занавешено, и здесь можно было спокойно принять ванну.

Жилище было довольно уютным. Каждый вечер Селим ужинал с сыновьями и офицерами, после чего удалялся в свои покои, где его ждали кадины. Порой к ним присоединялись и молодые принцы, и вечер проходил в уютной семейной обстановке.

По ночам, когда лагерь засыпал. Селим приходил к Сайре и забирался под белое меховое одеяло в тепло ее объятий. Зулейка последнее время носилась с планами мести, и из нее сейчас была плохая любовница. Как и всегда в тяжелые времена, султан обращался к бас-кадине. Ее стройное тело успокаивало его лучше всяких лекарств. Рядом с ней он на время забывал и про империю, и про будущее генеральное сражение, и про острую боль в желудке. Они занимались любовью, а потом долго разговаривали, сжимая друг друга в объятиях.

Османские государственные чиновники не поверили бы своим ушам, если бы вдруг узнали, что их повелитель обсуждает с какой-то женщиной практически все: начиная с нового сорта персикового дерева, о котором он слышал и которое хотел бы посадить в фруктовом саду Эски-сераля, с постройки, которую он намеревается воздвигнуть на территории Иени-сераля, дабы хранить там добытые сокровища, и заканчивая будущим их детей и планами своих завоевательных походов.

Селим знал, что все, о чем они говорят с Сайрой, не станет известно больше никому. Она относилась к числу тех немногих людей, которым он верил безоговорочно. Он знал, что его интересы — это ее интересы. И несмотря на то что они прожили вместе уже так много лет, ее такт, мудрость, верность и чувство справедливости, которое он уподоблял своему собственному, вызывали в нем восхищение.

Приступы в последнее время чуть поутихли и превратились в постоянную глухую боль, с которой можно было жить.

Скоро настанет утро, а вместе с ним и битва, где он сразится с этим шиитским выскочкой шахом Исмаилом. Накануне вечером, на закате, Селим увидел в небе меч, указывающий острием на восток. Солдаты сильно разволновались, а муллы вскричали, что Аллах посылает им знамение, благословляющее Селима Справедливого, Защитника веры и обещающее победу в завтрашней битве с персами. Селим имел веру в сердце, но не полагался на знамения. Он знал, что завтра они одержат победу, но не из-за меча в небе, а благодаря тому, что османская армия впервые будет применять артиллерию.

"Мы победим…» — подумал он и, поудобнее устроившись рядом с нежной Сайрой, заснул.

На следующее утро кадины султана в стеганых шелковых плащах с капюшонами, с лицами, закрытыми темными вуалями, поднялись на специально для них выстроенное возвышение, откуда открывалась полная панорама долины. На ее дальней восточной границе в небо поднимался жидкий дымок от костров лагеря персов. Наконец солнце встало высоко, две армии сошлись, и разгорелась великая битва.

Персы сражались отчаянно и храбро, но их участь была предрешена с самого начала благодаря наличию у турок артиллерии. Быстрые эскадроны султанских конников стремительно сближались с персами, а потом начинали отход, увлекая противника за собой. Когда тот входил в зону поражения, турки производили несколько залпов из пушек, и ряды персов выкашивались словно огненной метлой.