Возвращение танцмейстера - читать онлайн книгу. Автор: Хеннинг Манкелль cтр.№ 13

Он снова огляделся. Было так тихо, что он слышал толчки крови в ушах. Теперь надо связаться с этим полицейским из Эстерсунда, с необычным именем. Может быть, в понедельник поехать туда и поговорить с ним? Но он не имеет никакого отношения к расследованию. Это надо сразу подчеркнуть. Он приехал в Херьедален вовсе не для того, чтобы начинать собственные розыски убийцы Герберта Молина. Наиболее вероятно, что существует несложное объяснение. Так бывает почти всегда. Мотивов у подобных преступлений всего два – деньги и месть. Еще, как правило, не последнюю роль играет алкоголь. И преступник чаще всего отыскивается в кругу самых близких друзей или родственников.

Может быть, Джузеппе с его коллегами уже нашли мотив и готовятся сдать материалы на убийцу прокурору? Вполне может быть.

Он огляделся еще раз. Спросил себя: что говорит эта комната о случившемся? Но ответа не нашел. Начал рассматривать кровавые следы на полу – они образовали какой-то странный узор. Его удивило, какие они четкие, словно отпечатанные нарочно, – такие не могли быть оставлены ни в ходе борьбы, ни умирающим. Он спросил себя, на какие выводы это навело Джузеппе и криминалистов.

Потом подошел к разбитому окну в гостиной, вздрогнул и присел.

Во дворе стоял человек с винтовкой в руке. Он стоял совершенно неподвижно, уставясь на окно.

Стефан даже не успел испугаться. Увидев в саду человека с винтовкой, он отшатнулся и присел рядом с подоконником. Почти сразу послышался звук ключа в замке. Если у него и появилась на секунду мысль, что это убийца, теперь она исчезла. Вряд ли у преступника, убившего Герберта Молина, был ключ от дома.

Дверь открылась. Пришедший остановился в дверях в гостиную. Он держал оружие в опущенной руке. Сейчас Стефан разглядел, что это дробовик.

– Здесь никого не должно быть, – сказал гость, – а все же кто-то есть.

Он говорил медленно и внятно, но по-другому, чем девушка в гостинице. Это был какой-то другой диалект, а вот какой именно, Стефан определить не мог.

– Я знал убитого.

Пришелец кивнул.

– Я вам верю, – сказал он. – Вопрос только, кто вы такой.

– Я работал вместе с Гербертом Молином несколько лет. Он был полицейским. И я тоже полицейский – пока.

– Это, пожалуй, единственное, что я знаю о Герберте, – сказал неизвестный. – Что он работал в полиции.

– А вы кто?

Человек жестом пригласил Стефана выйти во двор и кивнул на пустой собачий загон:

– Я даже думаю, что я лучше знал Шаку. Лучше, чем Герберта. Герберта никто не знал.

Стефан послушно посмотрел на конуру. После этого он пригляделся к собеседнику. Лысый, лет шестидесяти, худощав. Рабочие брюки со множеством карманов и куртка. Резиновые сапоги. Незнакомец оторвался от созерцания пустого загона и поглядел на Стефана:

– Вам ведь интересно, кто я такой? И почему у меня ключ. И ружье.

Стефан кивнул.

– Расстояния у нас тут большие. Не думаю, чтобы вы встретили много машин по дороге. А людей, наверное, вообще не видели. Хоть я и живу километров десять отсюда, могу сказать, что был Герберту ближайшим соседом.

– А чем вы занимаетесь?

Человек улыбнулся.

– Обычно люди сперва представляются, – заметил он, – а только потом спрашивают про род занятий.

– Меня зовут Стефан. Стефан Линдман. Я работаю в полиции в Буросе. Там и Герберт работал.

– Авраам Андерссон. Но здесь меня зовут Дунчерр – место, где у меня хутор, называется Дунчеррет.

– Вы крестьянин?

Андерссон засмеялся и сплюнул.

– Нет, – ответил он. – Ни крестьянин, ни лесоруб. Живу в лесу, это да, но деревья не рублю. Я скрипач. Двадцать лет играл в симфоническом оркестре в Хельсингборге. Потом надоело, и я переехал сюда. На скрипке иногда играю, но больше чтобы держать пальцы в форме. Профессиональные скрипачи подвержены заболеваниям суставов. Стоит только резко прекратить играть – и все. Так мы и познакомились с Гербертом.

– Что вы имеете в виду?

– Я обычно беру скрипку на прогулки. Иногда останавливаюсь в самой чаще. Скрипка звучит необычно. А в другой раз забираюсь на горку или иду к озеру. Совершенно различный звук. После всех этих лет в концертных залах такое ощущение, что в руках новый инструмент.

Он показал рукой на поблескивающее за деревьями озеро:

– Я стоял там и играл. По-моему, вторую часть скрипичного концерта Мендельсона. И вдруг появился Герберт с собакой. Спрашивает, какого черта я здесь делаю. Его можно понять. Кто ожидает наткнуться в лесу на старика со скрипкой? И он разозлился, потому что я был на его земле. Но потом мы подружились. Если, конечно, это можно назвать дружбой.

– Что вы имеете в виду?

– У Герберта Молина не было друзей.

– Почему?

– Он купил этот дом, чтобы жить в покое. Но совершенно ни с кем не общаться невозможно. Через несколько лет он сообщил мне, что в сарае висит запасной ключ. Почему он это сказал, я так и не понял.

– Но вы общались?

– Нет. Но он позволял мне играть у озера, если мне захочется. И я скажу вам совершенно откровенно – я никогда не был у него в доме. Как, впрочем, и он у меня.

– И никто никогда к нему не приезжал?

Стефан заметил, что Андерссон на какое-то мгновение засомневался, хотя реакция его была почти незаметна.

– Насколько я знаю, нет.

Кто-то все же приезжал, подумал Стефан.

– Другими словами, вы тоже пенсионер, – переменил он тему. – Как и Герберт, решили спрятаться в лесу.

Тот снова засмеялся:

– Нет еще. Я не пенсионер и не спрятался в лесу. Я пишу для ансамблей.

– Ансамблей?

– Песни. Время от времени. Любовь – кровь, заря – моря. Чушь в основном. Но мои вещи часто брали неплохие места в Швеции. Правда, я не подписываю песни своим именем. У меня псевдоним.

– Какой?

– Сив Нильссон.

– Женское имя?

– Со мной в реальной школе училась девочка, в которую я был влюблен. Ее звали Сив Нильссон. Я подумал, что это довольно изящное признание в любви.

Стефан не мог понять, шутит Авраам Андерссон или нет. Но потом решил принять все на веру. Глянул на его руки – пальцы длинные и тонкие. Такие вполне могут быть у скрипача.

– Никак не пойму, что произошло. Кто убил Герберта? Еще вчера здесь сновали полицейские. Они прилетали на вертолете, привозили собак. Бегали по всем окрестным хуторам и задавали вопросы. Но никто ничего не знает.