Жестокое и странное - читать онлайн книгу. Автор: Патрисия Корнуэлл cтр.№ 54

Сев на ее стул, я пододвинулась к картотеке и стала просматривать содержание ее материалов. В основном это были проспекты и другая печатная информация по поставкам хирургических материалов и других принадлежностей для морга. Ничто особо не привлекло моего внимания, пока я с любопытством для себя не обнаружила, что она сохранила практически все записки с указаниями, полученные ею от Филдинга, но ни одной ни от меня, ни от Бена Стивенса, хотя я знала, что мы посылали их в огромном количестве. Дальнейший осмотр ящиков и книжных полок был также безрезультатным, и тогда я сделала вывод о том, что наши записки кто-то взял.

Поначалу я решила, что их мог унести Марино. Потом меня словно что-то кольнуло, и я кинулась к себе наверх. Открыв дверь своего офиса, я прямиком направилась к ящику, где лежали подшитые бумаги и документы – письменные указания по работе, телефонные переговоры, распечатки полученных мною сообщений, корректировки бюджета и наброски долгосрочных планов. Я начала рыться в ящиках и скоросшивателях. Я искала толстую папку, в которой хранились копии всех письменных указаний для моих сотрудников и сотрудников других организаций за последние несколько лет. Я обыскала и офис Роуз и, вернувшись к себе, вновь досконально осмотрела все, что можно. Папка исчезла.

– Ах ты мерзавец, – еле слышно вымолвила я, выйдя в коридор вне себя от негодования. – Мерзавец.

Офис Бена Стивенса был настолько вылизан и продуманно обставлен, что он напоминал витрину мебельного магазина. Его письменный стол с яркими медными ручками и отделанной красным деревом столешницей был выполнен в уильямсбургском стиле, на полу стояли медные лампы с темно-зелеными абажурами. Пол был закрыт персидским ковром машинной работы, стены украшены большими фотографиями горнолыжников, игроков в поло на норовистых лошадях и бесстрашных моряков в бушующем море. Я начала с того, что взяла личное дело Сьюзан. Резюме и все положенные документы были внутри. Отсутствовали несколько благодарностей, выписанных и подшитых лично мною к ее делу. Я стала просматривать ящики стола и обнаружила в одном из них коричневый несессер с зубной щеткой, зубной пастой, бритвой, кремом для бритья и небольшим флаконом одеколона.

То ли это было едва ощутимое движение воздуха, когда бесшумно открылась дверь, то ли я просто по-звериному почувствовала чье-то присутствие. Подняв глаза, я увидела стоявшего в дверях Бена Стивенса, наблюдавшего за тем, как я завинчивала крышечку на флаконе с одеколоном. Наши ледяные взгляды встретились, последовала долгая пауза. Я не чувствовала страха. Меня совсем не смутило то, за чем он застал меня. Во мне лишь кипело негодование.

– Что-то вы сегодня неожиданно поздно, Бен.

Застегнув молнию на его несессере, я опустила его обратно в ящик. Я положила сложенные руки на стол, мои движения и речь были нарочито неторопливыми.

– Мне всегда нравилось оставаться после работы, потому что вокруг никого больше нет, – сказала я. – Ничто не мешает. Никто не войдет и не отвлечет тебя от того, что ты делаешь. Ни лишних глаз, ни ушей. Ни звука, за исключением редких шагов охранников. А мы хорошо знаем, почему их шаги раздаются так редко, только в том случае, если что-то привлекло внимание, потому что они страсть как не любят захаживать в морг когда бы то ни было. Я не знала ни одного охранника, который бы отличался в этом плане от других. То же самое и с уборщиками. Они даже не спускаются вниз, а здесь делают лишь самый минимум. Но это спорный вопрос, не правда ли? Сейчас уже около девяти. А уборщики к половине восьмого уж наверняка уходят домой.

Удивительно, как я до сего момента не догадалась. Ни разу не осенило. Возможно, это печальное свидетельство того, насколько я была занята. Вы говорили полиции, что практически не знали Сьюзан как человека, хотя частенько подбрасывали ее на работу и домой, как, например, в то снежное утро, когда я делала вскрытие Дженнифер Дейтон. Я помню, что в тот день Сьюзан была сама не своя. Она оставила тело посреди коридора, набирала какой-то номер по телефону и тут же повесила трубку, стоило мне войти в секционную. Я сомневаюсь, что у нее был какой-то деловой звонок в семь тридцать утра, когда большинство людей не могли в непогоду выехать из дому. И в офисе звонить было некому – еще никого не было, кроме вас. Если она набирала ваш номер, почему же она так судорожно попыталась скрыть это от меня? Может быть, потому, что вы являлись для нее кем-то еще, кроме прямого начальника?

И, конечно, наши с вами отношения – не менее интригующий момент. Вроде бы все нормально, и тут вдруг вы заявляете, что я самый отвратительный босс на всем белом свете. Я и задумалась, только ли Джейсон Стори наговорил столько всего журналистам. Просто невероятно, чти я вдруг из себя представляю. Такой образ. Тиран. Неврастеничка. Человек, который каким-то образом причастен к смерти своей сотрудницы.

У нас со Сьюзан были довольно хорошие, дружеские отношения, до недавних пор, Бен, как и у нас с вами. Однако сейчас это только слова, потому что все, что хоть как-то могло бы документально подтвердить мои слова, ни с того ни с сего пропало. И я предчувствую, что вы уже кому-нибудь нашептали, что некоторые важные документы и приказы исчезли из офиса, намекая таким образом на то, что взяла их я. Когда исчезают разные письменные документы, об их содержании можно сказать все, что угодно, не так ли?

– Не понимаю, о чем вы говорите, – сказал Бен Стивенс. Он отошел от двери, но не приблизился к столу и не сел на стул. Его лицо пылало, в колючем взгляде сверкала ненависть. – Я ничего не знаю ни про какие пропавшие папки с документами, однако если это так, то не стану скрывать этого факта от представителей власти, точно так же, как не собираюсь отрицать того, что, случайно заехав в офис взять здесь нечто забытое мною, я застал вас за тем, что вы роетесь в моем столе.

– Что же вы забыли, Бен?

– Я не обязан отвечать на ваши вопросы.

– На самом деле наоборот. Вы работаете у меня, и, если вы приходите в здание поздним вечером и я узнаю об этом, у меня есть полное право спросить вас.

– Ну, давайте. Попробуйте меня уволить. Это вам сейчас как раз на руку.

– Вы просто головоногий моллюск, Бен.

Он вытаращил глаза и облизал пересохшие губы.

– И ваши попытки как-то навредить мне похожи на выпущенные в воду чернила, потому что вы – в панике и стремитесь каким-то образом отвлечь от себя внимание. Это вы убили Сьюзан?

– Черт, у вас что-то не в порядке с головой. – Его голос дрожал.

– Она уехала из дома поздним утром в день Рождества, якобы к подруге. На самом же деле встретиться она должна была с вами, не так ли? А вам известно, что, когда она лежала мертвой в своей машине, от ее воротника и шарфика пахло мужским одеколоном, таким же, какой стоит у вас в столе, чтобы душиться, прежде чем после работы отправиться по барам.

– Не понимаю, о чем вы говорите.

– Кто ей платил?

– Не исключено, что вы.

– Невероятная чушь, – спокойно ответила я. – Вы со Сьюзан во что-то впутались, чтобы подзаработать, думаю, инициатива исходила от вас, так как вам были известны ее затруднения. Она, вероятно, делилась с вами своими проблемами. Вы знали, как ее можно убедить, и вам-то тоже деньги не помешают. Чего стоят одни эти походы по барам. Кутить – дорого, и я знаю, какие суммы вам платили.