Суть доказательств - читать онлайн книгу. Автор: Патрисия Корнуэлл cтр.№ 45

— Прежде всего, доктор Скарпетта, скажу, что представленные образцы — за одним исключением — не таят в себе особых сюрпризов. Это касается как краски, так и профиля поперечного сечения. Изучив их, я пришел к выводу, что все шесть имеют разное происхождение. Этим заключением я уже поделился с вашим экспертом, и она со мной полностью согласна. Четыре образца соответствуют материалам, используемым в качестве автомобильных ковриков.

— Как вы это определили? — спросил Марино.

— Нейлоновая обивка и коврики очень быстро портятся под действием солнечного света и тепла, — сказал Хэнуэлл. — Если материал не обработан металлизированной краской, содержащей термальные и ультрафиолетовые стабилизаторы, напольное покрытие весьма быстро выцветает или рассыпается. С помощью рентгеноскопии мне удалось обнаружить ничтожное присутствие металла в четырех образцах нейлоновых волокон. Я не могу с полной уверенностью утверждать, что они из напольного покрытия, но, по крайней мере, с ним совпадают.

— А проследить марку и модель можно? — продолжал допытываться Марино.

— Боюсь, что нет. За исключением случаев, когда речь идет о некоем необычном волокне с запатентованными свойствами, проследить такую вещь до изготовителя представляется невозможным, особенно если транспортное средство было произведено в Японии. Позвольте привести пример. Исходным продуктом для коврового покрытия в «тойоте» служат пластмассовые катышки, которые поставляются из нашей страны в Японию. Там их добавляют в волокно, и материал возвращается в Штаты, где из него делают коврики. Затем эти коврики отправляются в Японию, и ими комплектуется готовый автомобиль.

Слушая Хэнуэлла, можно было впасть в отчаяние.

— Впрочем, с отечественными машинами головной боли бывает не меньше. Например, «крайслер» может получать некий краситель для тех же ковриков от трех разных поставщиков. Проходит какое-то время, и руководство корпорации принимает решение поменять одних поставщиков на других. Допустим, лейтенант, у нас с вами одинаковые машины, черный «ле барон» с интерьером «бургунди» восемьдесят седьмого года. Так вот, поставщики коврового покрытия у нас могут быть разные. К чему я все это рассказываю? К тому, что единственный заслуживающий внимания пункт во всех представленных для рассмотрения нейлоновых образцах — это их несовпадение. Два могут быть из домашнего напольного покрытия, а четыре — из автомобильных ковриков. Цвет и профиль сечения меняются. Принимаем в расчет олефин, динел, акриловое волокно и получаем весьма любопытное, я бы сказал, «рагу».

— Очевидно, — перебил эксперта Уэсли, — наш убийца в силу профессиональных обязанностей или какого-то рода деятельности контактирует с многочисленными и разнообразными ковровыми покрытиями. И тогда получается, что в момент убийства Берилл Мэдисон он был одет во что-то такое, к чему все эти волокна по какой-то причине пристали.

«Шерсть, — подумала я. — Или вельвет. Или фланель. Но тогда почему на месте преступления не нашли ни шерстяных, ни окрашенных хлопчатобумажных волокон, которые должен был оставить убийца?»

— Как насчет динела?

— Он обычно ассоциируется с женским платьем. С париками, искусственным мехом. — Хэнуэлл пожал плечами.

— Обычно — да, но не исключительно, — заметила я. — Рубашка или слаксы из динела электризуются, как и полиэфир, так что к ним бы тоже много чего пристало. Вот и возможное объяснение того, почему убийца оставил так много следов.

— Согласен, — кивнул Хэнуэлл.

— Так, может, этот упырь был в парике, — задумчиво произнес Марино. — Мы знаем, что Берилл впустила его в дом. Следовательно, она его не боялась. Большинство женщин открыли бы дверь… кому? Другой женщине.

— Полагаешь, мы имеем дело с трансвеститом? — спросил Уэсли.

— Допускаю, — ответил Марино. — Их же от настоящих женщин и не отличишь. Такие бывают малышки, что дух захватывает. Да, поганое дело. Я и сам пару раз едва не попался — хорошо, пригляделся к личику.

— Если преступник был переодет, — заметила я, — то как же тогда быть с волокнами? Мы предположили, что он цепляет их на работе, но на работе ведь он не может находиться переодетым в женщину.

— Если только не работает в таком виде на улице, — тут же добавил Марино. — Скачет всю ночь из машины в машину или катается по полу в мотелях.

— В таком случае выбор жертвы выглядит бессмысленным, — вставила я.

Марино покачал головой:

— Зато становится понятно, почему отсутствовала семенная жидкость. Мужчины-трансвеститы… педики… эти женщин не насилуют.

— Но и не убивают.

Хэнуэлл посмотрел на часы.

— Я упомянул исключение. Это та самая оранжевая акриловая нить, которая вас так заинтересовала. — Серые глаза смотрели на меня удручающе бесстрастно.

— С сечением в форме трилистника.

— Совершенно верно, — кивнул эксперт. — Форма, что и говорить, весьма необычная. Ее назначение — скрывать грязь и рассеивать свет. Найти такой материал, насколько мне известно, можно сейчас только в «плимутах», производившихся в конце семидесятых, — там эти волокна присутствовали в нейлоновых ковриках. Профиль поперечного сечения полностью совпадает с профилем нити из дела Берилл Мэдисон.

— Но у нас нить акриловая, а не нейлоновая, — напомнила я.

— Верно, доктор Скарпетта. Я упомянул о «плимутах» только для того, чтобы продемонстрировать уникальные свойства данного волокна. Итак, у нас не нейлоновое, а акриловое волокно. Это первое. Второе: яркие цвета, такие как оранжевый, почти никогда не используются в производстве автомобильных ковриков. Следовательно, мы можем исключить несколько возможных вариантов происхождения данной нити, включая и производство тех самых «плимутов» в конце семидесятых. Я бы вообще исключил из рассмотрения все автомобили.

— Значит, ничего похожего на наше оранжевое волокно вы прежде не видели? — спросил Марино.

— Как раз к этому я и подхожу. — Хэнуэлл замялся.

— В прошлом году нам попалась нить во всех отношениях идентичная данной, оранжевой, — подхватил Уэсли. — Исследовал ее тоже Рой. Нить обнаружили в «Боинге-747», который пытались захватить в аэропорту Афин. Вы, наверное, помните тот случай.

Молчание.

Даже Марино не нашелся что сказать.

Уэсли вздохнул, и я поняла, что дальше последует главное: то, ради чего он нас и пригласил.

— Угонщики убили двух находившихся на борту американских солдат и сбросили их тела на взлетную полосу. Первым — Чета Рамси, двадцатичетырехлетнего морского пехотинца. Оранжевую нитку нашли в крови на левом ухе.

— Что-нибудь из интерьера самолета? — спросила я.

— Похоже, что нет, — ответил Хэнуэлл. — Мы сравнивали ее с чем только можно: с напольным покрытием, обивкой сидений, одеялами. Ни одного совпадения. Вообще ничего похожего. Либо Рамси подцепил волокно где-то в другом месте — а такой вариант представляется маловероятным, поскольку нить прилипла к крови, — либо имел место пассивный перенос от одного из террористов. Есть и третий вариант: волокно попало на него от кого-то из находившихся на борту пассажиров, но в таком случае тот человек должен был физически контактировать с Рамси после ранения. Из показаний свидетелей явствует, что никто из них к нему не приближался. Сразу же после захвата Рамси увели в переднюю часть салона, подальше от заложников, избили, застрелили, завернули тело в одеяло и выбросили на летное поле. Одеяло, кстати, было светло-коричневое.