Аптекарская роза - читать онлайн книгу. Автор: Кэндис Робб cтр.№ 44

— Боюсь, мое гостеприимство оказалось чрезмерным, — произнес Ансельм. — Из-за вина ты теперь себя плохо чувствуешь.

В темноте Дигби не разглядел лица архидиакона, но что-то в его голосе испугало пристава. Архидиакон старался говорить сочувственно, словно извиняясь, но в его тоне прозвучали ледяные нотки. Возможно, это было просто неодобрение.

— Простите. Я глупо поступил…

Язык Дигби заплетался, во рту пересохло от жажды. Архидиакон по-дружески обнял его.

— Пойдем, я помогу тебе добраться до дома.

— Я сам справлюсь, — пробормотал донельзя сконфуженный пристав.

Архидиакон похлопал его по плечу.

— Не возражай. Позволь мне выполнить мой христианский долг.

Он повел Дигби, обняв одной рукой за спину, а второй рукой придерживая за локоть. Тропа была очень скользкой. Дигби, позабыв о недавних страхах, почувствовал благодарность к архидиакону. Они подошли к концу тропы, и Ансельм остановился, разглядывая заснеженный берег, круто спускавшийся вниз.

— Божья благодать, не правда ли, Дигби?

Стоя на обрыве над бурлящей рекой, пристав вновь ощутил приступ головокружения и, отвернувшись от реки, сказал:

— Мне нужно домой.

— Домой. Да. Как там прозвали твою мать? Женщиной с Реки? Да. Река. Это и есть твой настоящий дом, не так ли, друг мой?

Дигби удивился, к чему архидиакон говорит все это. Дело-то простое. Ему нужно добраться домой. Но Ансельм продолжал разглагольствовать:

— Даже в такую ночь, как эта, тебя потянуло остановиться здесь, послушать пение воды. Что сказала тебе река? О чем она шепчет?

Дигби покачал головой и привалился к церковнику, зарывшись лицом в грубую шерстяную накидку.

— Ты что, поворачиваешься к ней спиной, Дигби? Глупец. — Ансельм заговорил неожиданно резко: — Никогда не поворачивайся спиной к женщине. Ты должен видеть глаза, заглянуть в их глубину. Увидеть в них предательство. Да, ты отворачиваешься, и ее журчание дарит покой, она нашептывает тебе, но повернись, Дигби, и посмотри. Загляни в самую глубину, Дигби, познай ее предательство.

Сильные руки развернули пристава. Он пытался вцепиться в накидку, но пальцы ухватили лишь пустоту. При взгляде на серебристую бурлящую Уз Дигби почувствовал головокружение. Он закричал.

Рука заткнула ему рот, почва ушла из-под ног, когда его тело подняли в воздух. Нет, Господи, нет! Дигби полетел над обрывом и, упав, заскользил вниз по заснеженной круче, ударяясь о припорошенные камни. Как холодно, невыносимо холодно! Снег обжигал его исцарапанные руки, когда он пытался ухватиться за камень, за куст, за что-нибудь, лишь бы остановиться. Шум воды предупредил его, что река уже совсем близко. Вода разомкнулась под ним и тут же захлестнула с головой. Он пытался вырваться обратно на холодный берег, но выпитое вино и раны лишили его сил. Он все больше проваливался в темную глубину, дарящую покой и забвение. Нет. Это сумасшествие. Он должен вздохнуть, здесь, внизу, нельзя дышать. Он изо всех сил принялся бороться и ударился обо что-то головой. Неужели по ошибке нырнул еще глубже? Тогда он поменял направление, но снова ошибся. Его охватила паника. Где верх, где низ — он не мог сказать. Грудь сдавило железным обручем. «Я погиб, — была последняя мысль Дигби. — Он меня убил». Из его груди вырвалось рыдание, и он сдался реке.

В межсезонье, когда земля постепенно согревалась в ожидании весны, всегда обострялись недуги. Посетители валом валили в аптеку, и Люси была рада, что у нее есть помощник. Она могла оставить его за прилавком, а сама подняться ненадолго к Николасу, зная, что в трудных случаях Оуэн обязательно придет к ней посоветоваться. Этим утром миссис Уилтон воспользовалась своей свободой, чтобы потихоньку подняться по лестнице за архидиаконом и подслушать его разговор с Николасом. Низкий и противный поступок, но ей нужно было любым образом выяснить, что происходит между этими двумя людьми. Почему архидиакон стал таким частым гостем. Николас не желал об этом говорить, и она опасалась выспрашивать мужа, чтобы он не замкнулся окончательно.

Начало разговора она пропустила. А то, что ей удалось подслушать, не слишком прояснило дело, лишь порядком напугало.

— …А он тут при чем? — раздраженно спрашивал Николас. — Ты ведь говорил, что никто ни о чем не догадывается. Ты обещал.

— Он скользкий тип, Николас.

— Он не должен…

— Тихо, Николас, тихо.

Наступила пауза. Люси даже перестала дышать, испугавшись, что ее обнаружат во внезапной тишине. Она прижала голову к двери, сдвинув набок платок, чтобы лучше слышать.

— Тебе нечего бояться, — наконец произнес Ансельм. — Он ничего не узнает, ничего никому не расскажет. Обещаю.

— Откуда такая уверенность? Ты ведь сам говоришь, что он скользкий тип.

Люси не понравился голос мужа. В последнее время Николас чувствовал себя немного лучше, а этот разговор мог навредить ему. Ей хотелось прервать их, но она не посмела.

— Я… — Архидиакон помолчал. — Вывел его на новый путь. Такой, что займет все его время.

Последовала долгая пауза.

— Не могу с этим жить, — внезапно воскликнул Николас.

— Тебе сразу следовало прийти ко мне. — Голос архидиакона звучал холодно. — Но что сделано, то сделано. — Он немного смягчился. — Отдыхай теперь, Николас. Я тебя оставлю. Тебе нельзя утомляться.

Услышав это, Люси повернулась, чтобы уйти. Шагнув вниз со ступеньки, она увидела, что внизу, в тени, затаился Оуэн и наблюдает за ней. Господи. А за ее спиной шаги уже приближались к двери. Сердце женщины бешено забилось. Ансельма она боялась гораздо больше, чем Оуэна Арчера. Люси начала спускаться, но в панике позабыла приподнять юбки и наступила на край подола. В следующую секунду она полетела вниз. «Безмозглая дуреха». Ее подхватили сильные руки: Оуэн поймал женщину на лету и понес на кухню. Тилди как раз драила стол. При виде хозяйки на руках ученика она широко открыла глаза. Оуэн сразу отпустил Люси.

— Миссис Уилтон оступилась на лестнице, Тилди. Усади ее у огня и дай что-нибудь выпить.

— Боже мой! Да. Сэр. Мэм.

Служанка отвела Люси к скамье у очага и помогла поправить одежду.

Оуэн вернулся в лавку. В дверях стоял архидиакон и промокал платком лицо. Завидев ученика, он кивнул и вышел.

Люси с благодарностью приняла из рук Тилди шаль и чашку подогретого эля. Ее пальцы слегка подрагивали, когда она подносила чашку к губам. Тилди разохалась, увидев оторванный подол, и тут же уселась напротив, чтобы подшить его. Пока она работала, Люси пыталась забыть, как Оуэн поймал ее и поднял в воздух. Пыталась не вспоминать его запах, его тепло.

Почему он стоял внизу лестницы? И как долго? Вот о чем нужно думать, а не о том, как приятно было оказаться в его объятиях.