Танец убийц - читать онлайн книгу. Автор: Мария Фагиаш cтр.№ 20

По другую сторону кустарников на каштановой аллее, граничившей с парком дворца, располагалась русская дипломатическая миссия — рассадник всевозможных клеветнических измышлений, постоянно отравлявших жизнь Драги. На балконе второго этажа горничная чистила висевшую на перилах дорожку, на заднем дворе выбивали огромный ковер, лежавший обычно на полу зала приемов. При виде этого ковра Драга вспомнила, как много раз она ступала по нему.

— Кажется, русские затеяли генеральную уборку, — рассеянно заметила она. — Хотелось бы, чтобы вместе со всей грязью вымели и посланника Чарикова.

— Ну, он не из худших.

— Но и не из лучших. А я его считала своим другом.

— Дипломаты — это марионетки. Вы, думаю, постепенно это поняли.

— Я бы слова не сказала, если бы за нитки дергал его начальник, но он не что иное, как кукла в руках русских секретных служб. Нам тоже нужны хорошие сотрудники, но по правде наши не идут ни в какое сравнение с их секретной службой. Их азиатский отдел знал раньше меня, что Саша в меня влюбился. Вы помните то лето, когда он впервые посетил в Биаррице свою мать?

Лаза ухмыльнулся.

— Как же я могу это забыть?

— Ту часть забыть, и притом немедленно, смею Вас попросить, — резко сказала она.

Она отправилась с ним купаться, а когда, устав от плавания, лежала на песке, Александр повернулся и спросил, знает ли она, какой самый счастливый момент в его жизни? Когда он был помазан в короли, предположила она, но он возразил: нет, это ночь, которую он провел в ее постели в Висбадене. Испуганная той настойчивостью, с которой он это сказал, и остерегаясь, как бы его не обидеть — она хорошо знала, как легко он может впасть в гнев, когда что-то не по нему, — Драга рассмеялась, надеясь сгладить этим серьезность его признания.

Он, однако, не отводил от нее упрямого взгляда своих близоруких глаз и сказал хриплым, полным страсти голосом: однажды он женится на ней.

Он был уже королем, этот юноша семнадцати лет, в некоторых отношениях слишком зрелый для своего возраста, но, с другой стороны, чересчур наивный, и она решила тот случай всерьез не принимать. Свидетелей при этом не было, Наталия и ее русские друзья сидели под зонтом вне пределов слышимости. Однако создалось такое впечатление, что с того самого дня вся русская колония влюбилась в Драгу. Это удивляло ее, и она сначала не поняла, в чем тут дело. Это произошло в тот год, когда Александр пригласил свою мать в гости в Белград.

Королева при ее возвращении в город, откуда ее изгнали после развода с Миланом, была встречена с таким восторгом, как будто речь шла о празднике коронации. Ликующий народ заполонил улицы, экипажи ехали по ковру из цветов, а маленьких детей поднимали высоко, как это обычно делалось при крестном ходе со святыми реликвиями. Наталия, которая, несмотря на ее сорок лет, была прекрасна, как никогда, воспринимала такое поклонение как вознаграждение за ее мученичество. Драга тоже ехала в этой торжественной процессии, сидя скромно в одном из экипажей свиты. Сначала она думала, что только она знает истинную причину неожиданного желания увидеться с матерью, но вскоре заметила, что и другие догадываются об этой тайне. Только так можно было объяснить, почему жившие в изгнании русские, просто путешествующие по свету, дипломаты, неизвестно почему объявившиеся в вилле Сашино в Биаррице, все кружили здесь вокруг нее, как муравьи вокруг кусочка хлеба с медом. После того как они засвидетельствовали королеве-матери свое почтение, им удалось очень обстоятельно побеседовать с ее фрейлинами. Дипломаты вели себя на редкость корректно и тактично; подарки, которые они передали, не были слишком дорогими, и потому не вызвали кривотолков в прессе.

В последующие годы Александр взял за привычку часть своего отдыха от государственных дел проводить в Биаррице. По отношению к Драге он вел себя по-дружески, но несколько отстраненно, и сцена на пляже больше не повторялась. Постоянно сопровождаемый Лазой Петровичем, Александр, казалось, наслаждался отдыхом, к тому же он и не подозревал, что страсть, вспыхнувшая между Драгой и его адъютантом, уже догорала.

Со временем вилла Сашино стала напоминать Драге санаторий для лечения нервнобольных, где в результате длительного совместного пребывания разница между персоналом и пациентами постепенно исчезла. Драга была уже совсем не юной девушкой, а женщиной почти тридцати лет, которая постепенно теряла надежду на замужество, из-за чего иногда ее охватывало отчаяние. Часы, проведенные тайком в отеле с Лазой, давали Драге, хотя часто необходимое, все же только временное избавление от монотонности и однообразия ее жизни.

Летом 1896 года, в последний вечер своего пребывания в Биаррице, Александр проник в комнату Драги и попытался силой добиться цели. После пятнадцатиминутной возни он вынужден был покинуть поле боя, ничего не добившись. Причиной его поражения был, во-первых, тот факт, что Драга превосходила его физически, а во-вторых, то, что у него вообще не было опыта в таких делах. Когда он, униженный и оскорбленный, покидал ее комнату, то поклялся, что никогда больше не скажет ей ни слова. Для нее этот случай значил так же мало, как и его признание на пляже. Она не хотела рисковать своим надежным положением ради аферы с незрелым сумасшедшим юнцом.

И все-таки скандал разразился. Через месяц. Одно из любовных писем Александра, где речь шла об их с Драгой «ночах, проведенных вместе», попало в руки Наталии. Охваченная праведным гневом, она помчалась в комнату своей гофдамы и визгливым голосом, который был слышен по всей вилле, приказала в ту же минуту убираться из дома. Королева раньше других поняла, какую политическую опасность таит в себе влюбленность Александра. Инстинкт подсказывал ей, что угрожает династии Обреновичей, если не задушить эту страсть в зародыше.

Но, несмотря на всю решительность действий, она ничего не смогла предотвратить. Примерно год спустя Александр бесстрашно приехал в карете к домику Драги, постучал в дверь и уговорил ее покинуть Михаила Василевича. Взамен он обещал вечную любовь и богатство — больше, чем предлагал ей кто-либо другой.

Их первая ночь с Александром была чем угодно, только не ночью наслаждений. Драга была поражена тем, что он действительно оказался абсолютно неопытным. Нетерпеливый и неловкий, ненасытный и тем не менее ужасно скованный, он то впадал в восторг, то пускался в слезы, набрасывался на нее, как голодный хищник, и в итоге впадал чуть ли не в бессознательное состояние полного изнеможения. Ненормальная страсть Александра стихла только к утру, когда Драга отправила его назад, во дворец.

Она ждала возвращения Михаила после обеда, поэтому немедля собрала свои вещи. Драга знала, что, стоит только ему коснуться ее руки, она в тот же миг забудет о своем решении и тут же бросится в его объятия, готовая терпеть любую нужду.

Еще за несколько часов до прибытия поезда Михаила в город Драга сбежала из их маленького дома.

В начале 1898 года экс-король Милан, отец Александра, был назначен главнокомандующим сербской армии и поселился во дворце Конак, играя роль серого кардинала. Хотя он ни во что не ставил Драгу, но для начала решил терпеть эту связь: лучше уж пусть болтают о любовнице короля, чем подозревают его в импотенции или гомосексуализме, полагал Милан.