Спи, милый принц - читать онлайн книгу. Автор: Дэвид Дикинсон cтр.№ 31

Доктор Спенсер замолчал, огляделся вокруг. Легкие, едва уловимые признаки рассвета уже доходили сюда со стороны приморского Снеттишема.

— Мы должны перенести куда-то тело. Сейчас же, — доктор говорил с властностью профессионального медика, привыкшего распоряжаться живыми и мертвыми.

— Боже милостивый, — такого испуга Пауэрскорт в голосе Дони до сей поры не слышал, — куда же мы его денем? Да еще и в это утро, в это утро, не больше и не меньше. Через несколько часов королевская семья в полном составе соберется в спальне Эдди, чтобы в последний раз проститься с ним. В девять Шепстоун должен вывесить на Нориджских воротах извещение о кончине принца Эдди от инфлюэнцы. Не можем же мы… — при мысли о предстоящем кошмаре у него перехватило дыхание. — Мы не можем оставить еще одно тело в вестибюле или в укромной гостиной, пока наверху разыгрывают смерть от инфлюэнцы.

— Отнесите его в дом Шепстоуна. Он стоит неподалеку отсюда. Так нам удастся некоторое время продержать тело в стороне от большого дома.

Пауэрскорт понимал, что появление еще одного трупа вызовет в Сандринхем-Хаусе вспышку истерии, если не чего-то похуже. Живым вы были там желанным гостем, мысленно сказал он Ланкастеру, которого уже перекладывали на импровизированные носилки, мертвым же вы в этом доме никому не нужны. Вы слишком обременительны. Мы предпочли бы вовсе не думать о вас сегодня.

Пауэрскорт и Дони шепотом обменялись несколькими словами. Маккензи с коллегой взялись за носилки. Пока они медленно продвигались по лесу, в голове Пауэрскорта бухал «Марш смерти» из популярной оперы. Хруст сучьев под сапогами погребальных носильщиков звучал в темноте подобием пистолетных выстрелов.

— Вы думаете, его убили, Пауэрскорт? — спросил, шагая по темной просеке, Дони.

— Возможностей несколько, — Пауэрскорт неизменно удивлялся, обнаруживая, что аналитические силы его ума продолжают работать, сколь бы причудливыми ни были обстоятельства, в которых он оказался. — Возможность номер один, — он размял в темноте замерзший палец, — состоит в том, что убийца принца Эдди решил убить и Ланкастера тоже. По неведомым нам причинам. Быть может, связанным с разговорами, которые конюшие вели между собой после смерти Эдди. Быть может, связанным с разговорами, которые происходили у них со мной. Однако я в этом сомневаюсь. Уильям Маккензи был лучшим следопытом, шло ли дело о животном или человеке, какой когда-либо служил в Британской армии. Он говорит, что к месту последнего успокоения Ланкастера вели только одни следы. А я питаю к Маккензи абсолютное доверие. Стало быть, это самоубийство.

Возможность номер два, — продолжал он, замечая с тревогой, что носильщики едва не вывалили свою ношу на землю, — состоит в том, что Ланкастер и был убийцей. Если вы помните, это он стоял на карауле в ту ночь, когда погиб принц Эдди. Времени для совершения убийства у него было предостаточно. Возможность — образцовая. Охваченный раскаянием, он лишает себя жизни. Наша работа закончена. Убийца нам известен. Можно расходиться по домам.

— И вы действительно верите в это, лорд Фрэнсис? — Похоже, возможность номер два внушала Дони большие сомнения.

— Возможность номер три сводится к тому, что он покончил с собой потому, что слишком много знал. Быть может, он знал, кто убийца. Быть может, для него стала непосильной мысль, что придется сказать нам об этом. Или мысль, что придется выдать друга.

Уже понемногу светало, впереди замаячил в легкой утренней дымке дом Шепстоуна.

— И как же, по-вашему, мы сможем попасть внутрь? Позвоним у передней двери? С добрым утром, а мы вам на завтрак труп принесли. Овсянка у вас найдется? — Пауэрскорт чувствовал, что непочтительность овладевает им, подобно болезни.

— Думаю, нам придется положиться на дарования вашего друга Маккензи, — услышав об овсянке, Дони против своей воли улыбнулся. — Уж если он сумел вытащить вас из большого дома, имея лишь смутные представления о его входах и выходах, взлом жилища Шепстоуна не составит для него никакого труда.

Спустя полтора часа сэр Бартл Шепстоун, спустившись вниз в лучшем своем халате от «Парсли», несколько лет назад подаренном ему на Рождество сестрой, обнаружил весьма необычное собрание гостей. Один из них был очевидным образом мертв и лежал на кухонном столе с кровью на лице и в сюртуке, который, высыхая, пошел странными пятнами. Над телом покойника колдовал доктор Спенсер, время от времени говоривший что-то себе под нос и делавший частые пометки в черной записной книжечке. Пауэрскорт с Дони пили чай из лучших фарфоровых чашек сэра Бартла. В воздухе витал запах подгоревшего тоста.

— Сэр Бартл, — начал потрясенный Пауэрскорт после мгновения молчания, бывшего, возможно, данью покойному, — простите нам столь ранний визит. С майором Дони вы знакомы. Доктора Спенсера, полагаю, тоже знаете. А это, — он указал на кухонный стол, — лорд Ланкастер. Несколько часов назад мы нашли его в лесу. Доктор Спенсер проводит обычное медицинское обследование. Мы думаем, что лорд Ланкастер покончил с собой.

Сэр Бартл Шепстоун, поплотнее запахнувшись в халат, обозрел поле сражения.

— Все правильно, лорд Пауэрскорт, все правильно. С добрым утром, джентльмены. Полагаю, вы принесли лорда Ланкастера сюда, сочтя большой дом закрытым для него.

— В такой день, как сегодняшний, да, — ответил Пауэрскорт, гадая, за что именно получил Шепстоун Крест Виктории. — Нам с майором Дони представлялось, что в доме со всеми его горестями еще одному трупу не место.

— Все правильно, все правильно, — повторил сэр Бартл. — Думаю, мне лучше одеться. Чашка чая для меня найдется?

Спустя два часа Сутер собрал их на совещание — сэр Бартл Шепстоун выглядел абсолютно невозмутимым, как будто и не претерпел ранним утром никакого вторжения в свой дом; Дони в его скромном твидовом костюме имел вид элегантный. На вновь приехавшем из Лондона Роузбери был темно-синий, в полоску, костюм. Ливрейный лакей принес письмо, адресованное Пауэрскорту, и тот рассеянно сунул его в карман.

Пауэрскорт бездумно смотрел в окно, за которым дождь, обращавшийся по временам в ледяную крупу, смывал снега предшествующих дней. С крыши Сандринхема обваливались на лужайки пласты снега и льда. Не исключено, что вместе с ними с крыши смывало улики. То, что от них останется, истает на траве.

— Думаю, нам следует начать с минуты молчания в память лорда Ланкастера, — самым елейным своим тоном произнес Сутер. — Быть может, не появись он в этом доме — направляемый дружбой и чувством долга, — смерть не призвала бы его к себе.

Сутер склонил голову. Шепстоун неторопливо перекрестился и зашевелил губами, читая, решил Пауэрскорт, «Отче наш». Дони с решительным выражением смотрел в ковер — глаза открыты, губы не шевелятся. Быть может, он утратил веру, подумал Пауэрскорт, ощутив к распорядительному майору новый интерес. Сам Пауэрскорт торопливо проговорил про себя слова «Ныне отпущаеши».

— Итак, перейдем к распорядку нынешнего дня, — Сутер вновь обратился в личного секретаря. — В 8.30 я предполагаю собрать членов семьи в комнате принца Эдди. Там состоится то, что можно назвать последним бдением. Присутствующие будут перечислены, с указанием их званий, в завтрашних утренних газетах. Все уже дали свое согласие.