Парадокс Вазалиса - читать онлайн книгу. Автор: Рафаэль Кардетти cтр.№ 46

Она постучала указательным пальцем по второй отметке, сделанной синими чернилами и еще менее отчетливой, чем знак Метохиона.

— Здесь стояла подпись Шарля Жервекса. Это французский военнослужащий, который в годы Первой мировой войны служил в Греции, а затем, в начале двадцатых, сразу после подписания Версальского договора, был переведен в Турцию. Он выступал посредником в продаже украденных из Метохиона книг и Кодекс сохранил для себя, вероятно, потому что слышал эти разговоры про палимпсест. В начале пятидесятых он пытался его продать, чтобы решить свои финансовые проблемы, но был не слишком удачлив: ни одно из частных лиц и учреждений, которым предлагалась рукопись, не согласилось ее приобрести, так как все опасались, что Греция потребует реституции, поэтому Кодекс остался в семье Жервекс. Отследить историю рукописи меня попросила внучка Шарля Жервекса. С раннего детства она слышала, как дед твердил о палимпсесте Вазалиса, и хотела знать, не бредил ли он.

— И что вы ей сказали?

— Что мне не удалось узнать, как Кодекс попал в Константинополь, вследствие чего ничто не позволяет связать его с Вазалисом. Кроме того, я объяснила ей, что клеймо Метохиона делает любую продажу весьма затруднительной, а то и вовсе невозможной.

— Без этих опознавательных знаков все становилось таким простым… — подвела итог Валентина.

— Именно. Я и предположить не могла, что она совершит такую гнусность… Удалить отметки… Это просто недопустимо.

— А что стало с отдельным листком, который вырвал из книги Тишендорф?

— Не имею ни малейшего представления. Он исчез из императорских коллекций во время русской революции и так больше нигде и не всплыл.

Валентина ненадолго задумалась. Ее терзал еще один, последний, вопрос.

— Вы сохранили отношения с родственницей этого Жервекса?

Исследовательница потянулась за сумочкой и, сунув руку внутрь, вытащила небольшую записную книжку в переплете из красной кожи.

— После того как я передала ей свое заключение эксперта, мы больше не контактировали, но в еженедельнике должны были сохраниться ее координаты.

Она быстро пролистала первые страницы книжки.

— Вот они. Я вам их запишу.

Вырвав из еженедельника листок, она переписала на него имя и адрес внучки Шарля Жервекса, после чего протянула кусочек бумаги Валентине, которая сунула его в задний карман джинсов.

— Спасибо за все эти сведения, — сказала Валентина. — Я вам весьма за них признательна.

— Пожалуйста. Вы действительно полагаете, что эта рукопись стоит всех тех усилий, которые вы предпринимаете для ее идентификации?

Валентина бросила последний взгляд на фотографию внутренней стороны обложки Кодекса, после чего сложила снимок вдвое и опустила в боковой кармашек сумочки.

— В любом случае новый владелец Кодекса в это верит. — Она пожала плечами. — И он платит мне за то, чтобы я верила тоже. Это, конечно, не очень умно, но больше в данный момент мне оттолкнуться не от чего. И потом, если бы я была такой разборчивой, то занималась бы чем-нибудь другим, не так ли?

Выйдя за ворота Национальной библиотеки, Валентина вытащила из кармана сотовый. Прослушала голосовую почту, чтобы узнать, что хотел сказать Вермеер, но голландец отключился, как только она сбросила его вызов.

Валентина решила, что перезвонит Хьюго позже; поспорить с ним она всегда успеет. В данный момент ей было чем заняться. Вместо телефона Вермеера она набрала номер внучки Шарля Жервекса.

После трех гудков записанный на пленку голос сообщил, что ее корреспондентка не в состоянии сейчас ей ответить, и предложил повторить попытку позднее. Оставлять сообщение на автоответчике Валентина не стала. Она посмотрела на адрес, который написала Элен Вайан на вырванном из записной книжки листе. Мари Жервекс жила в соседнем, двенадцатом, районе. Валентина знала этот квартал. От Национальной библиотеки до него было не более двадцати минут ходьбы.

Прекрасно осознавая, что ее упорство граничит с манией, она решила отправиться туда немедленно. Надежды на то, что бывшая владелица Кодекса окажется дома, было мало, но Валентина не хотела потом ни о чем сожалеть. В конце концов, Штерн так и не позвонил, чтобы сообщить ей об увольнении, следовательно, до получения уведомления, она все еще работает на Фонд. Даже если осталось лишь несколько часов, она должна сделать все, чтобы приблизиться к правде. Должна, прежде всего, для себя, но также и для тех, чьи пути с рукописью пересекались, и кто верил в ее исключительный характер. Эта вера в человеческий интеллект заслуживала уважения.

Уступая ребяческому порыву, Валентина отключила сотовый, как будто это могло отсрочить ее увольнение, прошла еще несколько метров, затем остановилась и закрыла глаза.

Обратив лицо к небу, она позволила солнечным лучам поласкать щеки и лоб. Эта прогулка к жилищу Мари Жервекс, вероятно, станет последним, что она сделает для «Фонда Штерна». Потом их с манускриптом пути окончательно разойдутся, и она вернется к работе в своей мастерской, не имея другой перспективы, как день за днем впадать во все большую и большую фрустрацию. Лучше об этом не думать.

Она открыла глаза и обозрела величественную панораму, которая открывалась внизу, под эспланадой Библиотеки. Мари Жервекс жила возле Лионского вокзала, рядом с железнодорожными путями. До ее дома, вероятно, находившегося за первым или вторым рядом строений, было всего несколько сотен метров. Достаточно пересечь Сену и пойти по прямой.

Валентина не знала, что ждет ее там, как не знала и того, что именно надеется найти. Одна мысль, тем не менее, засела прочно: на этот раз она не позволит обстоятельствам вершить ее будущее. Даже если это ни к чему и не приведет, она не желает упускать свой шанс. Это лучше, чем ждать и терпеть.

Глубоко вздохнув, она решительно зашагала к реке.

— Попался, негодяй… — прошептал Фарг.

Он перевел взгляд с небольшой фотографии, застывшей на экране компьютера, на снимок мужчины, попавшего в объектив камеры наблюдения. Сомнений быть не могло: это был один и тот же человек.

Тот факт, что Жозеф Фарг отказывался — по этическим соображениям — пользоваться компьютером, отнюдь не означал, что он никогда не имел с ним дела. Когда на столе Фарга установили ЭВМ, администрация обязала его пройти курс информатики и вычислительной техники. Фарг, чисто из принципа, поворчал немного, но так как неповиновение начальству в его правила не входило, приказанию подчинился.

До сих пор ему не представлялся случай порадоваться собственной покорности, теперь же Фарг мысленно похвалил себя за проявленное тогда послушание.

На имя Саймона Миллера поисковики Интернета выдали двенадцать страниц ссылок. Уточнив запрос, Фарг быстро обнаружил нужного человека.

Он оказался англичанином, торговцем книгами, проживавшим в Лондоне и специализировавшимся на сделках самого высокого уровня. На главной странице сайта Миллера имелась его фотография. Блондин, голубые глаза, немногим за сорок, внешность пресыщенного аристократа. Все исходные данные совпадали.