Крестоносец. За Гроб Господень - читать онлайн книгу. Автор: Пол Догерти cтр.№ 52

А тем временем в лагере Хебога не спеша группировал свою армию в две широкие колонны. Разворачивались штандарты и знамена. К небу вознесся боевой клич: «Аллах наш Бог! Нет Бога, кроме Аллаха!» Правоверные мусульмане, закончив молитву, вставали со своих походных молельных ковриков, надевали боевое снаряжение. Турок уверили в том, что им надо лишь захлопнуть западню, и они смогут легко разделаться с франкской армией. Раз и навсегда. Но им было неведомо, что навстречу им шагает в пыли масса отчаянных воинов, которые тоже веруют в Бога. Торговцы и фермеры, облаченные в тряпье и вооруженные крюками для мяса и топорами, настойчиво и твердо маршировали за своими командирами; некоторые из них даже шли в бой плечом к плечу со своими молодыми сыновьями. Священники в епанчах для мессы нараспев читали молитвы, сжимая в руках дубинки и булавы.

Турецкий авангард атаковал франков с правого фланга и поджег сухую траву на берегу реки. Но «Армия Господа» пошла прямо сквозь огонь, сбивая его своими накидками. Клубился дым. Турецкие всадники пронеслись сквозь него, как злые духи, с копьями и круглыми щитами. Пехотинцы встретили их свирепой атакой, валя наземь и лошадей и всадников; заметались в воздухе копья, дротики, топоры и кинжалы; заработали дубинки и булавы, засвистели мечи, рубя направо и налево. «Армия Господа» несла потери, ее воины падали на землю от всевозможных ран; их оставляли лежать, засунув во рты пучок травы или полевых цветов как символ последнего причастия. Их покаянные слова уносил ветер, и они передавали свое оружие живым и сильным.

Турецкая кавалерия бросилась в атаку, но пехота франков держалась стойко. Снова турки пошли вперед, но в ужасе отпрянули, увидев, как сквозь пыль на них несутся серые тени всадников, похожие на призраки. Рыцари в кольчугах и доспехах врезались, выставив копья, в боевой порядок турецкой конницы. Вскоре им на помощь поспешил еще один отряд рыцарей, на этот раз — без копий, но с длинными разящими мечами. Многие турки были выбиты из своих седел и стали добычей франкских пехотинцев, волна которых стремительно продвигалась вперед. Земля стала скользкой от крови. По полю боя бродили пошатываясь люди с пронзенными животами или вывалившимися внутренностями, а из открытых ран била кровь. И тут франки нанесли мощный, словно кувалда, завершающий удар. На поле битвы появился отряд Боэмунда под кроваво-красным стягом! Облаченный в кольчугу великан со своим отборным войском глубоко врезался в порядки турок. «Армия Господа» неудержимо рванулась вперед, словно каменный валун, катящийся по склону и сметающий все на своем пути. Турки занервничали и запаниковали. Воздух зазвенел криками «Deus vult! Deus vult!» Всадники в кольчугах восторженно скандировали гимны и псалмы. Рыцари даже снимали свои шлемы и бросали их вслед убегающему противнику. Первая линия турок была полностью разбита и в панике бежала.

А в лагере Хебоги Теодор уже успел принять меры, чтобы переместить Элеонору и Симеона в безопасное место. В смятении боя они завладели своими лошадьми, выехали из лагеря и спрятались в густом кустарнике возле озера. В турецком лагере нарастал хаос. Атабек был ошеломлен и отказывался верить получаемым сообщениям. А потом бросил в бой свою вторую колонну. Едва основные силы его армии выдвинулись, как на них натолкнулись отступающие всадники первой волны. Они визжали от страха и тыкали пальцами назад, показывая на приближающееся облако пыли, в котором мчались верхом на конях жуткие демоны. На них неумолимо надвигались кроваво-красные знамена Боэмунда. Две колонны турок беспорядочно смешались. Смятение и паника охватили их. Командование нарушилось. Знамена и штандарты упали на землю. Офицеры больше не могли отдавать приказы. Турки начали драться между собой, отчаянно пытаясь убежать. Когда основная масса «Армии Господа» врезалась в дезорганизованное войско Хебоги, началось его паническое бегство. Впереди неслись галопом турецкие военачальники; за ними бежала их армия. Франкское войско ворвалось в лагерь, пронзая копьями женщин и разметая продовольственные припасы, громя роскошные павильоны и грабя кедровые ларцы и сундуки, погружая измазанные грязью и кровью руки в горы жемчугов и бриллиантов, хватая ковры, накидки и дорогие ткани.

К тому времени, когда Элеонора и Симеон возвратились в лагерь, стало уже ясно, что одержана полная победа и Хебога наголову разбит. Боэмунд и другие предводители обосновались в павильоне атабека. Теодора и Элеонору, за которыми устало тащился Симеон, провели внутрь, чтобы командиры высказали им свою огромную благодарность. Их угостили огромным количеством шербета и прочих сладостей, кубками наливали вино и дали много белого хлеба и жареного мяса. Боэмунд басовито прогудел, что они могут брать все, что видят. Но Элеонора просто села на подушки. Теодор подробно рассказал Боэмунду, как все было, и тот снова горячо поблагодарил его за оказанную бесценную услугу, а потом сказал, что они могут идти. Элеонора с мольбой в голосе попросила, чтобы ее отвели в какое-нибудь тихое, спокойное место. Офицеры уже начинали наводить порядок среди своих подчиненных, когда кто-то позвал Теодора. Они вышли из шатра и увидели группу вооруженных мечами германцев, державших связанного пленника. Элеонора узнала в нем Бальдура в изорванном в клочья одеянии. Германцы показывали на своего пленника, а один из них поднял меч и сделал движение, будто собирается отрубить Бальдуру голову. Теодор спокойно заговорил с ними, и германцы почтительно опустили свои мечи. Теодор подозвал Бальдура к себе, а сзади к нему подошла Элеонора.

— Что ты хотел, брат? — спросил его Теодор.

Бальдур облизал свои грязные губы с запекшейся кровью.

— Свою жизнь, брат. Я подозревал, как все было на самом деле, но я не предал тебя.

— Это правда, — кивнул Теодор. — Действительно не предал. — Он повернулся к командиру германцев. — Дайте этому человеку хлеба и воды. Верните ему оружие и коня. И отпустите его. За него ручается сам граф Боэмунд.

Германец недовольно сплюнул, пожал плечами и отдал приказ. Когда Бальдура уводили, турок вдруг повернулся и подошел к Теодору. Сняв свой ремень, он бросил его под ноги греку.

— Когда поймаете своего предателя, — прошептал он, — повесьте его на этом ремне.

Regnavit a lingo Deus. [14]

Святой Венанций Фортунат. Гимн в честь креста

«И стал Вавилон обителью демонов и жилищем всякой нечестивой души, обиталищем всякого нечистого и злобного духа», — звенел голос Пьера Бартелеми над «Армией Господа», ставшей лагерем возле города Марат в Северной Сирии.

— Какой Вавилон?! — прошептала Элеонора. — Там нет демонов! Все демоны перебрались сюда, в Марат.

Она отпила разбавленного водой вина из кубка и передала его Симеону, который с тревогой взглянул на свою хозяйку. За последние полгода он успел полюбить эту эксцентричную франкскую женщину. Она была храброй и забавной, всегда полной новых идей, хотя некоторые из них были по-детски наивными. Симеон никак не мог понять, почему она страдает приступами душевного смятения. Неужели ей не известно, что в этом мире постоянно торжествуют злые люди, обустраивающие свои черные дела? Что на самом деле разницы между франками и турками практически не существует?