Дело о старинном портрете - читать онлайн книгу. Автор: Катерина Врублевская cтр.№ 43

— Постойте, мадемуазель, можно вас спросить? — остановила я пробегающую мимо сиделку в белом платке с красным крестом. — Где мне найти больную, которую привезли вчера вечером с улицы Турлак? Ее зовут Мадлен, а фамилии, к сожалению, я не знаю.

— Что с ней случилось?

— Обгорела при пожаре.

— Не знаю, спросите у доктора Леграна, он занимается ожогами.

— А куда идти?

— Через двор, на второй этаж.

— Благодарю вас.

Внутренний двор больницы Сальпетриер был образован высокими, похожими на крепостные, стенами. Площадка перед входом была вымощена крупными неровными плитами, поэтому приходилось смотреть под ноги, чтобы не споткнуться и не попасть каблуком в щель между камнями.

Доктора Леграна я нашла быстро. Мне его показала сиделка. Он сидел на больничной койке и выстукивал по спине худую женщину, надрывно кашлявшую. Я подождала, пока он закончит осмотр пациентки, и спросила:

— Доктор, я ищу девушку по имени Мадлен, ее привезли вчера вечером с ожогами.

— Зачем она вам?

— Мне нужно кое-что у нее спросить. Дело в том, что она пострадала при поджоге комнаты моего покойного друга, и мне бы хотелось выяснить некоторые обстоятельства.

Доктор покачал головой:

— Не могу вас к ней пропустить, она в плохом состоянии, говорить с ней нельзя.

— Что же делать? Помогите мне! От ее ответа многое зависит… — Я умоляюще посмотрела на него.

— Идите к заведующему клиникой, доктору Бабинскому. Если он разрешит, так и быть, пущу, но ненадолго.

Доктор Жозеф Бабинский, несмотря на славянскую фамилию, оказался типичным французом с холеными усами. Я постучала в дверь его кабинета и услышала громкое «войдите!». Моему изумлению не было предела — у заведующего клиникой сидел мой старый знакомый, полицейский Прюдан Донзак в штатском платье. Я даже забыла поздороваться, просто стояла и смотрела, пока инспектор не обернулся.

— И вы тут, Полин! Идете по следу, стало быть? На пятки наступаете… Нехорошо мешать полиции в расследовании.

— Простите мне мою настойчивость, мсье Донзак, но я не могу пустить на самотек то, что касается Андре.

— Почему на самотек? Почему вы берете на себя прерогативу полиции? Разве вы не видите — мы расследуем, не сидим без дела.

— Что вас привело сюда, мадам… — густым баритоном спросил доктор Бабинский.

— Авилова. Полин Авилова. Меня привела сюда уверенность в том, что девушка пострадала от рук убийцы. Тот, кто лишил жизни моего друга, поджег и его квартиру. Комната Мадлен — ближайшая к мансарде, наверняка она что-либо видела или слышала. Позвольте мне задать ей вопрос! Только один, прошу вас!

— Вопросы буду задавать я, — отрезал сыщик.

— И в моем присутствии, — добавил доктор. — Не то бедной девушке совсем плохо станет. А вы подождете за дверью.

— Но как же так?.. — пролепетала я, поняв, что все козыри были на их стороне.

Бабинский пропустил Донзака вперед и вышел вслед за ним. Я поплелась сзади. Мы прошли длинными коридорами. Бабинского поминутно останавливали врачи, а инспектор Донзак смотрел на меня так, будто я наступила ему на мозоль. Но я упорно игнорировала его недовольный взгляд и следовала за ними.

У двери палаты сидела пожилая женщина в чепце. Увидев доктора в сопровождении полицейского инспектора, она встала и поклонилась.

— Как себя чувствует больная? — спросил Бабинский.

— Лучше. Пришла в себя, но сильно стонет. У нее сейчас полиция. Ее допрашивают.

Какая полиция?! — вскричал Донзак и распахнул дверь. За ним ринулся Бабинский, а я, не спросив разрешения, зашла последней и затворила дверь.

Окно над кроватью было распахнуто. На постели лежало нечто бесформенное, укрытое одеялом. Доктор откинул его, и мы увидели подушку, закрывавшую лицо девушки.

— Полин, выйдите немедленно из палаты, — приказал Донзак, увидев меня рядом с собой, и повернулся к доктору. — Она задушена подушкой. Преступник выскочил в окно.

— Вижу, — нахмурился Бабинский. — Надо расспросить сиделку. Позовите ее сюда.

Я обрадовалась, что для меня это повод остаться, и открыла дверь, чтобы пригласить женщину, сидевшую у двери.

Ничего не подозревающая сиделка вошла в палату и остановилась перед кроватью.

— Почему вы оставили тяжелобольную одну в палате? — суровым тоном проговорил доктор.

— Этот господин сказал, что он из полиции и что ему надо допросить девушку, — растерялась сиделка, испуганно переводя взгляд с Бабинского на Донзака.

— И вы поверили ему на слово? Или он показал вам какой-либо документ? — спросил Донзак, накаляясь от гнева.

— Нет, ничего не показал. Он заявил, что он из полиции, и приказал мне выйти за дверь. Я сначала не хотела его пускать, потому что больная была совсем плоха, но полицейский настаивал, и я подчинилась.

— Он не полицейский! — взревел Донзак так, что сиделка отшатнулась и прикрыла лицо руками. — Он преступник! Убийца! А вы помогли ему совершить преступление!

— Простите, господин инспектор! Я не хотела… — Сиделка чуть не повалилась в ноги Донзаку, но мы с Бабинским ее удержали.

— Успокойтесь, успокойтесь, Иветт, — сказал Бабинский. Мне показалось, что передо мной разыгрывается классическая игра в злого и доброго инквизитора. — Не плачьте, сосредоточьтесь и расскажите инспектору, как выглядел преступник.

— Пышные рыжие усы с бакенбардами, борода, тоже рыжая, очки в роговой оправе, котелок, темный плащ. Точь-в-точь как у полицейского. Я знаю, у меня деверь в полиции служит, в округе Трокадеро, на хорошем месте. У него точно такой же плащ. Я потому и не сомневалась. Пропустила, и все.

— Все понятно, накладные волосы, — махнул рукой Донзак. — Хитер… Побудьте здесь, а я посмотрю следы под окном, земля после дождя мягкая.

Когда полицейский вышел, я обратилась к доктору Бабинскому:

— Доктор, скажите, пожалуйста, вам знаком человек по имени Эспри Бланш?

— Конечно, — ответил он. — Это мой коллега, психиатр, заведует клиникой для душевнобольных.

— А где она находится? В Париже?

— Да, в саду принцессы Ламбаль, а точнее — пригород Пасси, улица Басе. Позвольте поинтересоваться, мадам Авилова, зачем вам понадобился доктор Бланш?

— В его лечебницу ведет тоненькая ниточка, связанная с этим преступлением.

— Простите великодушно, но вам-то зачем? Это дело полиции.

— Я же говорила вам: убили моего друга, русского художника. Потом убили его подругу — задушили так же, как и его. А теперь вот эту девушку… Я пытаюсь сама кое-что предпринять. И в клинике доктора Бланша я, возможно, найду ответ. Вдруг это его недолечившийся пациент или, еще хуже, сбежавший? Ведь все три убийства совершены одинаково — жертвы задушены.