Избранница богов - читать онлайн книгу. Автор: Жан-Мишель Тибо cтр.№ 20

Амия и Три–Глаза постепенно углублялись в подземелье. Девочка удивилась, уразумев, что наружные постройки — всего

лишь малая часть таинственного жилища ее покровительницы. Залы и коридоры проникли глубоко в недра холма. Туннели, лестницы, узкие переходы… По всей вероятности, когда–то здесь был древний храм. Никто в Аунраи не знал о том, что скрывается за фасадом внушающего ужас дома колдуньи.

Несмотря на присутствие рядом Три–Глаза и ее увещевания, страх сжимал сердце девочки. Вокруг них, незримые, кружили духи. Амии казалось, что она ощущает их холодное дыхание, и она старалась не отстать от старухи, шедшей чуть впереди с фонарем в руке.

— Ничего не бойся. Мои родичи издавна жили в этом месте. А мои служанки по многу раз на день приходят сюда, чтобы ухаживать за маленькими святилищами, и с ними ничего плохого не случилось.

У подножия лестницы с потертыми ступенями, по которой они начали спускаться, разливался оранжевый свет.

— Здесь — храм Семи Матерей1, — сказала колдунья торжественно и с почтением.

Они вошли в вырезанный в каменных недрах зал. Три–Глаза не обманывала девочку: было очевидно, что за святилищем тщательно ухаживают. Десятки черных и красных свечей освещали зловещего вида гранитные изваяния.

— Перед тобой семь Матерей.

Саптаматрика… До сегодняшнего дня Амия не подозревала об их существовании. У всех семи статуй были вытаращенные глаза, нахмуренные брови, оскаленные рты с вампирьими клыками… Они стояли по кругу, занимая треть круглого же помещения. На крепкой груди у каждой красовались змеи и черепа.

— Встань на колени и поклонись, — приказала Три–Глаза, подавая девочке пример.

1 Саптаматрика (семь матерей) — группа богинь, обладающих опасным, непредсказуемым характером. Способны насылать болезни и несчастья. В средневековом индуизме были воплощением шакти различных богов.

Обе лбом коснулись плит пола, на которых были начертаны какие–то символы. Амия ничего не знала о вселяющих ужас Матерях. Три–Глаза угадала ее замешательство и пояснила шепотом:

— Матери появились на свет одновременно с холерой, оспой, чумой и кошмарными эпидемиями, которые принесли людям много горя.

— Они не проснутся снова?

— Они не спят. В эту самую минуту они носятся по земле. По воле богов Матери наказывают тех, кто погряз в грехах.

— Ох! — выдохнула Амия, сжимаясь от страха.

— А еще они — воплощение семи гласных звуков, основы любого языка. Я научу тебя разным языкам. Ты сможешь писать и читать. Клянусь в этом перед ликами Матерей! Да одарят они тебя своей защитой! И дакини1 я прошу покровительствовать тебе. Мы навестим и их тоже, чтобы ты научилась справляться со своими страхами. Ты должна быть сильной, Амия. Я научу тебя быть сильной.

При упоминании дакини у девочки кровь застыла в жилах. Она пожалела, что доверилась колдунье. Но отступать было поздно.

Все глубже и глубже опускались они в лоно земли. Туннелям, казалось, не будет конца. Края провалов в земле, дна которых не было видно, соединяли деревянные мостки. Коридоры пересекались, ветвились, словно корни гигантского дерева. Здесь было холодно. Три–Глаза крепко держала Амию за руку, словно желала поделиться с ней своей силой. Она увлекала девочку в сумерки, которыми повелевала. В прошлом ей уже доводилось приводить сюда детей, и все они попадали под власть

1 В индусской мифологии — демонические существа женского пола, составляющие свиту богини Кали. Согласно легенде, дакини посвящали ищущих истину людей в тайны дхармы — сокровенной божественной мудрости.

своих страхов. Амия же была сделана совсем из другого теста. Глядя на эту девочку, можно было подумать, что она родилась в варне кшатриев, то есть воинов. У нее не было ничего общего с Мадхавами — достаточно было посмотреть на Пайода, чтобы в этом убедиться. Этот трус сейчас наверняка пресмыкался перед своей женой. Обратившись мыслями к Пайоду, Три–Глаза поняла, что не ошиблась. Ей передалось его состояние — трепет животного, распростертого перед хищником.

Пайод отшатнулся. Он оказался в западне — между двумя печами своей мастерской. Витра наступала, осыпая его самыми грязными ругательствами. И вот она замахнулась на него своим посохом.

— Позор на твою голову!

Он и так не знал, куда деваться от стыда. На него смотрели братья, работники и подмастерья. Им тоже было стыдно, и они молились о том, чтобы он взбунтовался. Как можно позволить женщине себя оскорблять? Женщина должна уважать мужчину, иногда ее не грех и побить — так кожевник выбивает кожу, чтобы сделать ее мягкой. Некоторые из них уже убили бы Витру, окажись они на месте Пайода. Пайод встретился взглядом с одним из своих братьев. Тот смотрел на него с убийственным презрением. На мгновение им овладела решимость наброситься на жену, отнять у нее посох и хорошенько отхлестать по щекам, но этот порыв тут же угас.

Он получил сильный удар посохом по лицу.

Большего позора и представить было невозможно. Мужчины отвернулись от него. Пайод не заслуживал их жалости.

Жители деревни обходили Витру десятой дорогой. «В нее вселился бхута», — говорили они. И старались не смотреть в ее лихорадочно блестящие злые глаза. А кое–кто высказывал мнение, что она, скорее всего, сошла с ума.

При каждом шаге она, бормоча ругательства, с силой ударяла своим посохом, словно хотела, чтобы земля разверзлась и оттуда хлынули демоны. Правда, нашлось несколько смельчаков, которые, подталкиваемые нездоровым любопытством, следовали за ней по пятам, желая стать свидетелями трагической развязки. Все знали, что Амия живет в доме колдуньи. Туда–то и направлялась Витра. Столкновение между колдуньей и женой гончара было неотвратимо. Когда Витра подходила к дому Три–Глаза, за ней шло уже не меньше трех десятков человек. Все они остановились на почтительном расстоянии.

Витра с силой постучала посохом в дверь. Дверь открылась, и молодая женщина устремилась внутрь, оттолкнув глухонемую служанку. Дом поглотил ее.

Витра не боялась. В отличие от супруга, она не поддалась чарам этого дома. Вторая служанка вознамерилась преградить ей путь, но Витра ударом посоха рассекла ей бровь. Кровь залила лицо несчастной, и она, ослепленная, со стоном сжалась, ожидая нового удара. Витра обернулась к другой служанке, но та, парализованная страхом, даже не пыталась ей помешать.

Витра тотчас же о них позабыла. Она металась по комнатам, не ориентируясь в этом огромном доме.

— Три–Глаза! Амия! Выходите!

В гневе она била посуду, переворачивала мебель. На кусочки разбила оба скелета, однако не решилась тронуть изваяние Шивы в комнате Амии. При виде божества Витра вспомнила, что над ней все еще довлеет проклятие Черной. Утихомирившись, она стала искать дотошнее и обнаружила проход, соединявший дом с древним подземным святилищем.

Прихватив масляную лампу, Витра стала спускаться, пребывая в уверенности, что внизу найдет и колдунью, и беглянку. Но даже очутившись под землей, она не заметила присутствия призраков, не услышала вздохов умерших, шепота духов. В мире Витры не существовало ничего, кроме желания отомстить, подстегиваемого болью в бедре и животе.