Избранница богов - читать онлайн книгу. Автор: Жан-Мишель Тибо cтр.№ 17

— Так я и знала! — сказала колдунья. — Из тебя может получиться храмовая танцовщица.

— Храмовая танцовщица? Разве такое возможно? Танцевать для богов учат в большом храме, — с сомнением произнесла Амия.

Однажды ей посчастливилось увидеть танцовщицу. Жрецы Аунраи пригласили ее на праздник в честь Кришны, и она танцевала для жителей деревни перед храмом. Взрослые долго обсуждали это событие, и Амия узнала, кто, как и почему становится храмовой танцовщицей. Ее отец, Анупам, говорил, что танцовщицы торгуют своим телом, повинуясь наставникам, однако и он сам, и слушатели, судя по всему, считали это чем–то само собой разумеющимся. Но одна фраза поразила Амию. В разговоре несколько раз прозвучало: «Девадаси — свободные женщины».

— Я обучу тебя основам священного танца.

Голос Три–Глаза понизился до шепота. Старуха погрузилась в воспоминания. Взгляд ее затуманился.

— Мой отец был учителем в храме Шивы в Варанаси. А моя мать танцевала там целых двадцать лет.

Впервые в жизни она посвятила в свою тайну постороннего. И почувствовала облегчение. Никто из жителей Аунраи не знал, кто она и откуда. Когда она здесь поселилась, хозяйкой дома была ее двоюродная бабушка.

— А почему ты не стала танцовщицей? — спросила Амия.

— Я не хотела торговать телом ради обогащения Шивы и моего отца. Моя мать у меня на глазах умерла от болезни, которая передается при соитии. И у меня был дар. У всех женщин нашего рода колдовство в крови, и когда отец понял, что я никогда не стану великой девадаси, он отправил меня к моей двоюродной бабке, колдунье из Аунраи, — с улыбкой заключила она.

— Но ты ведь не обязана была отдавать мужчинам свое тело! — удивилась Амия.

— Трудно идти против воли отца, если ты — маленькая девочка. Если бы я упорствовала, он бы сумел настоять на своем. Но не будем больше об этом говорить. Теперь ты в моем доме, а не в храме Шивы. Я позабочусь о том, чтобы мужчины не досаждали тебе своими желаниями.

Все тело Амии напряглось. Служанка взяла ее за руку и подтолкнула к лохани. Девочка ступила в воду, доходившую ей до колен. И уж совсем ей стало не по себе, когда обе прислужницы принялись намыливать ее и растирать.

Три–Глаза со вздохом облегчения вышла из комнаты. Предчувствия ее не обманули, да и звезды сказали правду: Амия прекрасно справится с уготованной ей ролью.

Ветер принес во дворец дыхание реки Муси. Оно было теплым, благоуханным, чувственным и таинственным. Сад–жилис, Украшенная, принцесса Хайдарабада и хозяйка дворца, вдыхала эти запахи, которые смешивались с опьяняющим ароматом ее благовоний. Эту смесь ей преподнес аптекарь араб, славившийся своими волшебными эликсирами. По его словам, ни один мужчина не мог устоять перед очарованием этого аромата. У принцессы закружилась голова. Она нисколько не сомневалась в могуществе этих духов, рецепт приготовления которых хранился в строгом секрете. Их воздействие было подобно наркотическому — щеки ее раскраснелись, затрепетали ноздри, отвердели соски…

Усилием воли Саджилис взяла себя в руки.

Из зеркала, установленного меж двух покрытых кованым золотом лингамов1, символизирующих огонь, на нее смотрела самая прекрасная женщина на земле. Боги были милостивы к ней с самого рождения, одарив внешним сходством с богиней Дургой2. Это признавали все, кому доводилось видеть принцессу. Придворные неустанно напоминали ей об этом, желая добиться ее милости. Лучшие поэты состязались в красноречии, воспевая ее достоинства. Она улыбнулась, вспомнив хвалебные слова, переданные ей одним из ее шпионов: «У Саджилис, нашей божественной принцессы, тело гибкое и стройное, как лиана, а бедра тяжелые, как полная луна. Маленькие и крепкие груди ее — источник божественного нектара…»

Она улыбнулась, щеки ее порозовели. А еще придворные говорят, что ее ягодицы упруги и крепки, как хобот слона. Право, иногда их похвалы до того слащавы, что смешно слушать…

«Правда ли, что я так хороша, как обо мне говорят?»

Саджилис обернулась, чтобы посмотреть на изваяние отстранение созерцающей богини Дурги, которая охраняла покой этой комнаты, где принцесса любила уединяться.

«Так ли хороша я в действительности, какой себя вижу?»

Вопрос был риторическим. Саджилис заговорила, обращаясь к богине, и слова ее были исполнены дерзости:

— Я — сияющая, неистощимый источник богатств, всеведущая! Меня первой почитают во всех жертвоприношениях, по велению богов мой двойник обитает в каждом доме! Мои владения безграничны. Частица меня живет в каждом, кто ест, видит, дышит, говорит и понимает речь. Те, кто не почитает меня, обречены на погибель. Внимайте же моим словам, внимайте с трепетом и почтением! Я дарую радость

1 Лингам — фаллический символ в индуизме, символ бога Шивы.

2 В индийской мифологии богиня Дурга являет собой все облики и ипостаси Божественной Матери.

богам и людям. Мое величие превосходит величие неба и земли. И этот богоподобный мужчина, Мишель, принадлежит мне телом и душой…

Мишель целое утро ожидал посланцев раджи, потом вместе с Дхамой вышел в город. В Хайдарабаде жил один торговец шелковыми и хлопковыми тканями, совместно с которым они держали в центральных областях Индии несколько лавок. Он рассказал им, что отношения между Пенджабом и Британией стали еще более напряженными: правительни–ца–регентша Джундан имела дерзость публично призвать своих подданных–сикхов грабить и жечь представительства и собственность Ост–Индской компании. Кроме того, к великой радости Дхамы, торговец посоветовал им покинуть дворец раджи Кирата как можно скорее: об их приезде мог узнать извечный его соперник, мусульманский султан, и самолюбие его будет уязвлено. Он практически дословно повторил все сказанное Дхамой, с самого утра настойчиво уговаривавшего Мишеля уехать. Вернувшись во дворец, Мишель расположился на отдых в своей комнате. Он собирался еще раз принять ванну.

Пятеро слуг, приставленных к нему раджой, как могли, старались угодить ему. Двое даже знали несколько слов по–французски. Кират делал все, чтобы гостю в его доме было хорошо. И все же Мишель не раз ощущал неясное беспокойство. Только вечером он наконец понял, в чем дело.

На мраморной террасе, нависавшей над манговыми деревьями, была установлена внушительных размеров статуя богини Дурги в ее ужасном воинственном обличье. Разглядывая ее, он поморщился. Во дворце было множество скульптурных изображений Дурги. Таково было желание принцессы Саджилис, которая почитала богиню даже больше, чем Брахму, Вишну, Шиву и другие верховные божества индийского пантеона. Ходили слухи, что принцесса считает себя одним из воплощений этой богини.

Дурга, на которую смотрел Мишель, пронзала своим копьем демона Махишу в образе буйвола. Упоминания об этом эпическом сражении всегда были ему неприятны, но он не понимал почему. Может, потому что он сам чем–то был похож на буйвола?

— Ванна готова, господин, — сказал слуга по–французски.