— Он говорит, что они не намерены обращаться в полицию.
Ха! — воскликнула Габриель.
— Заткнитесь! — рявкнул Жан-Жак. — Все
слишком много болтают!
У Колби упало сердце. Кендал бандиты не связали, и она,
опустив вниз руку, коснулась запястья Лоуренса. Видимо, все эти дни ее просто
привязывали к кровати, и сейчас, выводя из дома, в спешке забыли связать руки.
Пальцы Кендал скользнули по веревке, стянувшей запястья Колби, и, нащупав узел,
потянули за него.
Она его, скорее всего, развяжет, подумал Колби, уже не
надеясь, что все образуется само собой. Руки его были внизу, и бандиты с
переднего сиденья не могли их видеть. А кроме того, в салоне машины было,
точнее, должно было быть достаточно темно. Рассвет, как полагал Колби, еще не
наступил.
Машина мчалась по дороге на большой скорости, противно визжа
при каждом повороте. Колби чувствовал, что натяжение веревки постепенно
ослабевает. Каждую секунду бандиты могли обнаружить, чем занята Кендал. Тогда
криками не обойдется, наверняка ударят ее рукояткой пистолета по голове или
руке. На переднем сиденье все еще возбужденно перешептывались. До Колби стали
отчетливо доноситься некоторые слова и даже целые фразы:
— ..Ты со своими дурацкими идеями!.. Все пошло
насмарку… Треплетесь слишком много…
Затем Лоуренс услышал то, от чего у него по спине пробежали
мурашки:
— ..Нет уж, это была твоя затея, ты и давай! Колби
почувствовал, что веревка совсем ослабла и, соскользнув по его запястьям, упала
на пол.
Руки у Лоуренса стали свободны.
— А теперь делаем вот так! — радостно воскликнула
Кендал и так громко завизжала, что от одного только воспоминания об этом визге
даже многие годы спустя можно было прийти в ужас.
Колби развернуло и швырнуло на пол. Ему показалось, что
машина, уподобившись реактивному самолету в конце взлетной полосы, вот-вот
оторвется от земли. «Ситроен» сначала бросило вниз, затем вверх. Раздались
звуки, словно кто-то рванул струны скрипки и порвал их. Колби уже решил, что
они летят по воздуху, как машину ударило о землю, и тут же послышался резкий
хлопок лопнувших шин. «Ситроен», врезавшись во что-то похожее на огромный
мягкий столб, внезапно сбавил скорость, и Колби больно прижало к спинке сиденья.
Он услышал нечто напоминавшее громкий шелест опавшей листвы. После того как
автомобиль еще немного проехал, его занесло, и он перевернулся. Послышался лязг
и скрежет металла, дверцы машины с шумом распахнулись. Перевернувшись во второй
раз, теперь уже плавно и почти бесшумно, «ситроен» замер, словно наконец-то
нашел место, где испустить последний вздох.
Кажется, лопнули барабанные перепонки, подумал Колби. Но
нет, был слышен рокот работающего двигателя. Пробыв несколько часов в полной
темноте, с черной повязкой на глазах, да еще после бешеного вращения в этой,
можно сказать, центрифуге, Лоуренс поначалу никак не мог сообразить, где он
находится и как отсюда выбраться. Он был похож на пьяного. Его сильно помяло в
машине, но, видимо, он остался цел и невредим, по крайней мере руками и ногами
Колби мог шевелить, не испытывая никакой боли. Он нашарил рукой сиденье,
которое оказалось у него над головой.
Послышались громкие вопли на французском. Машина начала
плавно покачиваться из стороны в сторону. Колби почувствовал запах бензина и
вновь услышал тарахтящий звук двигателя. Все вокруг него как-то удивительно
плавно вибрировало. Машина вот-вот будет объята пламенем, подумал он и раскинул
руки, ища путь к спасению. В том месте, где должна была быть дверца, его рука
уткнулась в солому. Этому можно дать несколько объяснений, например, автомобиль
перевернулся и попал в стог соломы, подумал Лоуренс.
Поблизости один за другим раздалось несколько глухих,
свистящих звуков, затем послышались французские ругательства. Следовало
торопиться, нужно было разыскать Кендал и выбраться с ней из «ситроена», пока
тот не вспыхнул, словно факел. Запах бензина становился все сильнее и сильнее.
Колби вновь раскинул руки, но ничего, кроме сидений над своей головой и
спереди, не нащупал. Она исчезла. Лоуренс снова протянул руки к тому месту, где
когда-то висела дверца. Вверху, между днищем машины и соломой, оставался зазор.
Колби, словно крот, стал карабкаться наружу. Кто-то схватил его за руку и помог
выбраться. Колби понял, что оказался на вершине соломенного стога.
— Мы, наверно, установили новый рекорд в прыжках на
автомобиле, — восхищенно произнесла Кендал.
Она отпустила его руку, затем послышалось , шуршание, звуки
шагов, и Колби показалось, что он остался в одиночестве.
Усевшись почти на самой верхушке стога, он принялся срывать
с глаз повязку, но тут почувствовал, как солома под ним провалилась, и он на
спине головою вниз съехал со стога. Повязку ему удалось сорвать лишь в тот
момент, когда он окончательно приземлился. Теперь его голова и спина покоились
на земле, а подошвы ботинок смотрели в темное небо.
Прямо над ним маячил силуэт перевернутого «ситроена». Слегка
свисая со стога, автомобиль лежал на его верхушке днищем вверх. Двигатель еще
работал, колеса по инерции продолжали вращаться. Передние фары, разрезавшие
пучками света ночную мглу, были похожи на два огромных глаза, печально
взывавших о помощи. Просто удивительно, подумал Колби, до чего этот «ситроен»
похож на черепаху, выбравшуюся на песчаный берег, чтобы отложить яйца, но
которую поймали, чтобы сварить из нее суп, и перевернули на спину.
Он услышал что-то вроде хлопка, а затем неясное бормотание.
Лоуренс повернулся и тут впервые увидел Кендал Флэнаган.
Это было потрясающее зрелище, которое в мельчайших
подробностях, словно кадры замедленной съемки, Колби запомнил на всю жизнь. Как
выяснилось позже, он был не первым, на которого Кендал Флэнаган произвела столь
неизгладимое впечатление, неожиданно представ перед ним во всей своей красе и
мощи. Надо сказать, что Лоуренс увидел ее одетой. Можно представить, какой шок
испытывали мужчины, перед которыми Кендал являлась в чем мать родила. Ее
внешний вид был способен затмить все самые яркие воспоминания прошлого у кого
угодно.
Позже, когда Колби рассказал знакомым дзюдоистам о Кендал,
те в один голос заявили, что такого просто не могло быть. Не могла она с такой
легкостью подвести свое плечо под руку мужчине, упереться ему в вертлюжную
впадину, перегнуть его и рывком швырнуть на землю. Не могла Кендал и
одновременно оторвать от земли двух бандитов. Не могла? Но Колби видел это
собственными глазами. Может быть, он и не силен в дзюдо, но и этим дзюдоистам
не доводилось встречаться с Кендал Флэнаган.
Эта белокурая громадина, ростом под метр девяносто и весом
под девяносто килограммов, стояла в лучах автомобильных фар, словно оживший
персонаж Ветхого Завета. На ней было черное вечернее платье, на ногах — туфли
на высоком каблуке без задников, на шее висела нитка жемчуга. Это перед ней то
ли Жан-Жак, то ли Реми, описав в воздухе замысловатую траекторию, рухнул
головой вниз и, клацнув зубами, затих. Второго, одетого в кожаную куртку,
Кендал легким движением перекинула через плечо, и он распластался на земле так
же, как и его напарник. Только этот попытался было подняться, но снова упал на
спину. Кендал поправила платье.