Страсти по Маргарите - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Константинов cтр.№ 18

Мы с Кириллом поженились через несколько месяцев после того, как впервые увиделись. Родители украдкой утирали слезы, глядя в ЗАГСе на своих дочерей (Наташка была у меня свидетельницей, чем сбивала с толку не только даму, которая регистрировала наш брак, но и друзей, приглашенных Кириллом. Они все боялись ошибиться невестой: сестра настояла, чтобы ее наряд тоже отличался торжественной пышностью). А потом… Потом Кирилл возомнил себя Пигмалионом. И стал лепить из меня Галатею. В какой-то миг я вдруг поняла, что от меня прежней осталось совсем чуть-чуть. Я перестала бывать в студенческих компаниях, которые так любила – с капустниками и шарадами. Потому что Кириллу не нравилось, что, во-первых, там всегда бывали другие парни – например, с юрфака. Во-вторых, как правило, такие вечеринки поздно заканчивались. А время, уделенное не Кириллу (как он считал), – впустую потраченное время. Меня учили, какие новости смотреть, какие газеты или книги читать, кого выбирать себе в друзья и все в таком духе. Я чувствовала, будто меня заковывают в какой-то панцирь, ключ от которого находится только у одного человека. И только в его власти – отпереть меня или нет.

Вообще-то, по натуре я не бунтарь. Я согласна была стать примерной женой, но не хотела становиться идолопоклонницей. Однако мои предложения о компромиссных решениях спорных ситуаций отклика у Кирилла не находили. Он был безапелляционен и тверд. В один из дней мое терпение закончилось. Я сказала мужу:

– Давай каждый из нас пойдет своим путем, – и замерла в ожидании ответа. Я любила его, любила сильно, несмотря на только что сказанные слова. Конечно, я втайне надеялась, что он отвергнет мое предложение, обнимет меня, как бывало в начале нашего знакомства, поцелует…

– Твой путь изначально неверен, – ответил Кирилл. И эти слова решили все. Долгое время я ходила по квартире, как слепой котенок, то и дело натыкаясь на знакомые вещи – забытый галстук, подаренную на двухмесячную годовщину нашего знакомства музыкальную шкатулку, зачитанный томик Галича, которого так любил цитировать Кирилл:

И ты можешь лгать, и можешь блудить,

И друзей предавать гуртом!

А то, что придется потом платить,

Так ведь это ж, пойми, потом!

В общем, так я пришла в школу. Это можно было сделать только в беспамятстве отчаяния. Потом стало легче. Я привыкала к своему классу – разница между нами всего-то несколько лет, и все-таки. Неформальность моего общения с учениками вызывала осуждение и злословие со стороны остальных учителей. Кто-то из них даже, не заметив моего присутствия, демонстрировал в учительской сочинение, на котором я красной ручкой вместо оценки вывела «БСК».

– Нет, кто-нибудь мне скажет, что она себе позволяет? Что это за «БСК»? – надрывалась завуч, перед которой и в спокойном ее состоянии все робели.

– Бред сивой кобылы, – разъяснила я Виолетте Гаррьевне из-за ее спины. – Никак иначе я оценить это не могу. Не нахожу такой оценки. А так – емко и предельно ясно. Понимаете?

Нет, они не понимали. Как, впрочем, и того, почему после уроков я с ребятами могла пойти в кино – не в культпоход, запланированный за месяц согласно графику, а, просто так – в кино. Или кататься на коньках – на ночной каток. А потом в школе маскировать длинной юбкой полученные синяки и шишки на ногах… Так что вынужденное прощание со школой и с этим коллективом, если это сообщество можно назвать таким хорошим словом, было для меня скорее благом, нежели злом. Даже при том, что все получилось, как получилось.

* * *

Костя распустил мою косу и перебирая в руках пряди, любовался ими. Я, сидя перед зеркалом, задумалась:

– Может, волосы продать? Какие-то все же деньги на наших «Лапушек»…

– Не смей! Это единственное богатство, которое у тебя есть. – Костя критически в который раз осмотрел мою скромную квартиру. Кирилл забрал с собой новый телевизор, музыкальный центр, компьютер. В квартире остался только «больничный», как я его называла, телевизор на кухне и стеллажи с книгами. Моими книгами. Никаких излишеств. Только книги и цветы. Мой ученик, дитя состоятельных родителей, чувствовал себя в этом жилище аскета некомфортно. – Я могу отца попросить. Он же бизнесмен, у него обороты солидные. Хочешь?

– И как ты ему объяснишь необходимость такой суммы? – саркастически спросила я, понимая всю бесперспективность этого предложения.

– Скажу, что это нужно любимой учительнице, – не задумываясь, ответил Костя. – Подчеркиваю – любимой.

– Ты только не подчеркивай, что твоя любимая учительница на днях стала порнозвездой. А также суть наших с тобой отношений, хорошо? – попыталась предотвратить я порыв откровенности. Меня до последнего времени устраивала недосказанность, которая была между мною и Костей. Была какая-то надежда на отступление… Как и в ситуации с деньгами Костиного отца, я понимала, что наши с Костей отношения не имеют никакой перспективы. Особенно ясно это стало теперь, когда мне пришлось уйти из школы. Нить, связывающая нас, стала слишком тонкой. И меня даже не беспокоило, что мой любимый ученик может влюбиться в новую классную.

* * *

…Помнится, в тот день еще несколько литров кофе было выпито в поисках источника финансирования наших «Лапушек». Девчонки, когда я рассказала про свою идею с волосами («Ведь дают же за них какие-то деньги?!»), чуть не умерли со смеха.

– Ну ты даешь, Катя! – утирая выступившие на глазах слезы, причитала Лаппа.

…Отсмеявшись, мы опять приуныли. Смех смехом, а денег-то нет.

– Всем – домашнее задание, – строго сказала Лап-па. – Думайте, девочки, где мы можем достать деньги. Думайте! А пока – показывайте, чего вы там понаписали.

А я думала, что сегодня до этого дело не дойдет! На мой взгляд, мы занимались мазохизмом – писали статьи в журнал, который пока существовал исключительно в наших головах. Рита их исправно читала, так же исправно редактировала. Откуда только взялось это знание дела?!

Я схватилась за косу. Оля Клюева несчастными глазами посмотрела на Риту. Спокойной и уверенной в себе оставалась только Ника. В качестве своих текстов она не сомневалась. Как, впрочем, и мы, уже имевшие удовольствие их читать. Когда только человек все успевает?

Девчонки полезли в сумки – за своими шедеврами. Первой на экзекуцию пошла Роза: «Чему быть, того не миновать…» Марго, хмурясь все больше и больше, с досадой откинула стопку исписанных подругой листов.

– Черт возьми, Асланова, я же русским языком объясняла, мне нужен убойный материал, а не отстойный! – Ритка резким движением откинула челку, щелкнула зажигалкой и нервно закурила. – Все переделать, и завтра к вечеру жду от тебя кондиционный материал!

Роза Равильевна Асланова

(она же – пантера Багира).