— Гм-м… — только и смог сказать я.
В этом в самом деле что-то такое было, хотя я сам ничего
подобного в жизни своей раньше не замечал. Я повертел в руках пепельницу с
отпечатанной головой уникорна, уменьшенным вариантом рисунка на цветном стекле
рядом с дверью.
— Не знаю, почему это так, — наконец выжал я из себя. — К
тому же почему ты решил, что именно сегодня меня что-то должно тревожить?
— Я ведь знаю про параноидальный синдром насчет тридцатого
апреля, который развился у тебя после всех этих несчастных случаев.
— Слишком уж много этих случаев… Обо всех я тебе никогда не
рассказывал.
— Значит, ты в самом деле веришь в это?
— Да.
Он пожал плечами. Подошел официант с кофе.
— Ну, хорошо, — наконец кивнул он. — А сегодня уже что-то
произошло?
— Нет.
— Скверно… Надеюсь, думать это тебе не мешает?
— Никаких проблем, — ответил я, отпив кофе.
— Прекрасно.
Он вздохнул и потянулся.
— Слушай, я только вчера вернулся в город…
— Удачно съездил?
— Поставил новый рекорд по сбыту!
— Грандиозно.
— Во всяком случае… Когда я появился в конторе и узнал, что
ты уходишь…
— Да. Я ушел примерно месяц назад.
— Миллер пытался связаться с тобой, но при твоем отключенном
телефоне он никак не мог дозвониться. Он заезжал пару раз, но тебя не оказалось
дома.
— Очень жаль.
— Он хочет, чтобы ты вернулся.
— Нет. Для меня там все кончено.
— Погоди, выслушай сначала, что он предлагает. Так вот —
Бреди делает скачок вверх, а ты становишься шефом КБ. Двадцать процентов
прибавки к жалованию. Он просил передать тебе это.
— В самом деле, звучит совсем неплохо… — я негромко
рассмеялся, — но, как я тебе уже сказал, здесь для меня все кончено.
— Вот как!
Его глаза блеснули, и он вдруг лукаво улыбнулся.
— Значит, у тебя в самом деле уже есть что-то на примете.
Миллер сомневался. Ладно. В таком случае, он просит тебя сообщить, что тебе
предлагают там. Он постарается дать больше, насколько это окажется возможно.
— Боюсь, что ничего не получится, — покачал я головой. —
Понимаешь, я исчерпал себя. Точка. Новая строка. Я не хочу возвращаться. Но и в
новую фирму я не намерен переходить. Я вообще в этой сфере больше не хочу
работать. Я устал от компьютеров.
— Но ведь ты был первоклассным специалистом… И чем же ты
думаешь заняться? Преподаванием?
— Нет.
— Черт возьми! Но ведь чем-то ты должен заниматься… Или ты
разбогател?
— Да нет. Наверное, я немного попутешествую. Я слишком
засиделся на одном месте.
Он осушил чашку кофе, потом откинулся на спинку стула,
сцепил ладони на животе и прикрыл глаза, застыв в расслабленной позе.
Какое-то время мы сидели молча.
Потом он заговорил.
— Ты говоришь, все кончено. Ты имел в виду только работу и
жизнь в этом городе или что-то большее?
— Не понял, о чем ты.
— Ну… еще в колледже у тебя была привычка исчезать. Время от
времени ты пропадал куда-то, потом снова появлялся. Создавалось впечатление
какой-то двойной жизни. Это как-то связано с твоим отъездом?
Он улыбнулся.
— Ты все понимаешь.
А когда я промолчал, он добавил:
— Что ж, я желаю тебе удачи, что бы это ни было.
Он всегда был в движении, редко находился в покое, вот и
сейчас он крутил на пальце кольцо для ключей. Мы выпили еще по чашке кофе.
В наступившей тишине ясно слышались звяканье ключей Люка и
брелока с голубым камнем. Наконец нам принесли завтрак, и какое-то время мы
молча ели. Потом он спросил:
— «Звездная вспышка» все еще у тебя?
— Нет. Продал прошлой осенью. Я был так занят, — объяснил я,
— что выходить под парусом просто не оставалось времени. Я не мог смотреть, как
она стоит без дела.
Он кивнул.
— Жалко… Мы на ней неплохо походили в колледже, да и потом…
Я не прочь бы выйти на ней еще разок, вспомнить старые добрые времена.
— Да.
— Слушай, ты давно не видел Джулию?
— Да. Мы не встречались с ней с тех пор… как расстались.
Кажется, она сейчас с каким-то парнем по имени Рик. А ты?
— Заезжал вчера вечером.
— Зачем?
Люк пожал плечами.
— Она была из нашей команды. И в последнее время всех нас
разносит в разные стороны.
— Как она?
— Выглядит она по-прежнему отлично. Кстати, она спрашивала о
тебе и просила передать вот это.
Из внутреннего кармана пиджака он достал запечатанный
конверт и подал его мне. На конверте рукой Джулии было написано мое имя. Я
разорвал конверт и прочел:
«Мерль, я была не права. Я знаю, кто ты. Тебе грозит
опасность. Я должна увидеть тебя. У меня есть одна вещь, которая тебе
необходима. Это очень важно. Пожалуйста, позвони мне или зайди как можно
скорее.
Твоя любящая Джулия.»
— Спасибо, — поблагодарил я, сложив конверт и пряча его в
сумку.
Письмо было озадачивающим в такой же степени, как и
тревожащим. В крайней степени. Я все еще испытывал к ней привязанность большую,
чем предполагал, но я вовсе не был уверен, что хочу снова с ней встретиться.
Но что же означало ее сообщение о том, что она знает, кто я
такой на самом деле?
На время я отбросил мысль о Джулии.
Мы сидели молча, пили кофе, смотрели в окно на поток машин.
Мне вдруг вспомнилась наша первая встреча с Люком, когда мы были
первокурсниками, в нашем фехтовальном клубе. Он был поразительным мастером.
— Ты еще фехтуешь? — спросил я его.
— Иногда. А ты?
— Время от времени.
— Мы с тобой так и не выяснили, кто же из нас сильнее.
— Да… А теперь уже времени нет, — ответил я.
Он рассмеялся и пару раз сделал шутливый выпад столовым
ножом в мою сторону.
— Видимо. Когда уезжаешь?
— Наверное завтра. Осталось уладить кое-какие мелочи. И как
только покончу с ними… в путь-дорогу.
— И куда же ты держишь свой путь?