Арестант - читать онлайн книгу. Автор: Александр Новиков, Андрей Константинов cтр.№ 60

А некоторые участки стеклянной преграды были непрозрачными. За ними что-то скрежетало, шуршало, разрушалось. Стекло покрывалось сеткой трещин, по нему волной пробегала рябь. Другие были зеркальными. В зеркале Андрей Обнорский видел мужчину со шрамом на смуглом лице, прихрамывающего на левую ногу. Отражение было четким, но когда он пытался рассмотреть его детально, оно рассыпалось на фрагменты, дробилось, исчезало. С зеркала осыпалась амальгама…

Изоляция Обнорского не была абсолютной. Иногда стекло пропускало звуки: человеческие голоса, обрывки музыки, шум улицы. Некоторые голоса принадлежали уже мертвым, некоторые — еще не родившимся. Он слышал выстрелы, стоны предсмертные и стоны любовные, шум ветра и шорох осенней листвы. Он видел руки, умело снаряжающие магазин винтовки. И другие руки, которые бойко что-то писали. Желчный человек с шариковой ручкой писал казенную бумагу про него, Андрея Обнорского. При желании он мог бы заглянуть через плечо писавшему… Ему было не интересно. Более того — не нужно.

Обнорский бросил пить и даже начал ходить на работу. Строго говоря, он не знал, зачем все это делает. И кому это надо. Он ходил в редакцию, общался с ребятами, с посетителями, отвечал на телефонные звонки, пожимал руки, улыбался, шутил… По вечерам он даже смотрел телевизор. Отделенные стенкой кинескопа, там тоже бегали какие-то странные люди, раскрывали рты. Телевизионный абсурд ничем не отличался от абсурда реального. Телевизионное время было таким же абстрактным, разно-векторным, обманывающим.

Странно, но никто из общавшихся с Андреем людей не замечал эту стену. Почему вы ничего не видите? Почему?

Дважды Обнорскому звонил Никита Кудасов. Предлагал встретиться. Оба раза Андрей отказался, ссылаясь на занятость. Никита был удивлен, слегка обижен. Позвонил Ларс из Стокгольма. Он несколько раз пытался дозвониться и искренне обрадовался, когда это наконец удалось. Как дела, спрашивал Ларс, куда ты пропал, Андрей? Обнорский отвечал, что все о'кей, что он скоро прилетит… Андрей говорил и видел, как крутятся кассеты магнитофона. Он отметил, как насторожился сотрудник прослушки после фразы «Скоро я сам прилечу».

Звонили многочисленные старые подружки Андрея. Довольно часто ему удавалось определить, кто именно звонит, в тот момент, когда телефон только издавал первый звук. Это избавляло от необходимости вести пустые разговоры. Впервые Обнорский подумал, что его нынешнее состояние имеет и какие-то плюсы. Эта мысль даже позабавила его — она напоминала ситуацию, когда приговоренный к повешению спрашивает у палача: мягка ли веревка?

— Мягка, ваша милость! — отвечает палач. — Мягка!

Материалы оперативных установок легли на стол майора Чайковского спустя четыре дня — невероятно быстро. Видимо, Тихорецкий сумел подтолкнуть семерку. Ничего неожиданного в этих бумагах не было. В отношении Обнорского-Серегина установщики семерки не добыли ничего компрометирующего. Живет довольно замкнуто, с соседями по дому ровен, вежлив. Близко ни с кем не сходится. Иногда к нему наведываются девицы. Иногда появлялись молодые люди бандитского (по определению одной из соседок-пенсионерок) вида. Эта информация не стоила и гроша ломаного. Однако копия оперативной установки была подшита в ДОР. Папка красноватого цвета уже вмещала постановление о заведении дела оперативной разработки, справку ИЦ о наличии (вернее — отсутствии) судимости и копии предыдущих агентурных записок.

А вот в отношении Батонова семерка накопала кое-что стоящее. Прежде всего ребята выяснили, что Владимир Батонов проживает не по месту прописки, а в мастерской своего приятеля-художника на Васильевском. Никакого криминала здесь, разумеется, нет. Но в оперативном плане — интерес огромный. Чайковский написал задания на установку по адресу прописки приятеля. Художник Андрей Савостьянов был в Питере человек небезызвестный. Его имя часто бывало связано с какими-то скандалами: он участвовал в различных эпатажных акциях питерского андеграунда. А в этой среде наркотики присутствовали наравне со спиртным. Собранная информация косвенно это подтверждала.

Сов. секретно.

Оперативная установка.

…19.94 во второй отд. 7-го УУР ГУВД поступило задание N… из 12-го УУР (инициатор: Чайковский). Цель задания: установить образ жизни гр. Батонова В.Л. По возможности установить круг общения фигуранта, факты употребления (сбыта) им наркотических средств.

Установлено, что гр. Батонов Владимир Николаевич, 1969 г.р., прописанный по адресу Лермонтовский пр., дом…, кв…, по месту прописки фактически не проживает. Постоянным местом обитания Батонова является мастерская художника Андрея Савостьянова, расположенная на улице Кораблестроителей, д…, кв…

По мнению соседа Савостьянова, проживающего в том же подъезде (Кириллов Игорь Сергеевич, кв…), художник и его квартирант — журналист Батонов — порядочные, творческие молодые люди. Сам Кириллов явно симпатизирует Савостьянову. Несколько раз бывал, в его мастерской, где по пятницам и субботам собираются представители творческой интеллигенции: актеры, журналисты, художники и т.п. Учитывая характер отношения Кириллова со своим соседом, вопросы о наркотиках не ставились.

Соседка, Лопатина В.В., проживающая непосредственно под мастерской художника (кв. N…), рассказала, что дважды сталкивалась на лестнице и в лифте с гостями Савостьянова. При этом люди вели себя несколько странно — как пьяные, но запаха алкоголя Лопатина не ощущала. Около месяца назад Лопатина посещала мастерскую художника, т.к. гости Савостьянова шумно себя вели в первом часу ночи. Дверь ей открыл журналист Володя, проживающий у Савостьянова. Лопатина показывает, что в квартире ярко выражение пахло анашой. (Этот запах ей знаком, т.к. Лопатина работает преподавателем в ПТУ.) На лестничной площадке она неоднократно замечала окурки папирос «Беломорканал». Считает, что Савостьянов и его гости употребляют наркотики.

Ст. инспектор 2 отдела 7 УУР капитан Бачурин.

«Вот вы у меня и в кармане, господа», — подумал Чайковский.

Он смотрел в сытые, ленивые и одновременно алчно-голодные глаза Гувда. Он слышал рычание автозаков, подвозящих все новую и новую жратву для чудовища. Гувд смотрел внутрь майора Чайковского, проникал в глубь черепа. И требовал: еще! Еще! Еще! Майору иногда становилось страшно. Он постоянно ощущал этот пристальный и требовательный взгляд из-под переплетенных колючей проволокой ресниц. Он предполагал, что когда-нибудь Гувд сожрет и его, как сожрал уже сотни — нет! тысячи — других лейтенантов, капитанов и майоров.

Чайковский снял трубку телефона и связался со своей агентессой с экзотическим псевдонимом Кармен. Кармен зарабатывала на жизнь в Прибалтийской. Зарабатывала вполне прилично, ее сотрудничество с УР было обусловлено нематериальными причинами. Скорее ей хотелось как-то подняться над жизнью проститутки. Хоть и валютной, дорогостоящей… но все же проститутки. Был и еще один, как подозревал майор, фактор: личная симпатия Кармен к Чайковскому. Не раз Кармен как бы в шутку говорила оперу:

— Женился бы ты на мне, Виктор. Я бы путанить бросила, ребеночка бы тебе родила. А, опер?