Журналист - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Константинов cтр.№ 74

— Я в самоубийство не верю. Во-первых, не таким он был парнем, чтобы вот так, как таракана, газом себя травить… А во-вторых, в письме этом есть одно очень странное место, как будто он сигнал тревоги подавал… Такие вот пироги…

Сигарета сгорела до фильтра в несколько затяжек, но Андрей не замечал этого, продолжая неподвижно сидеть, глядя в темноту за окном.

— Может быть, тебе стоит поговорить об этом с вашим офицером безопасности? — еле слышно спросила Лена.

— Нет, — покачал головой Обнорский. — Не стоит. Во всяком случае, пока. В этой истории слишком много непонятного. Сам Илья говорить с особистом не стал — возможно, просто не успел, но может быть, и не хотел. Я не знаю почему, но думаю, что какие-то основания для этого у него были. Поэтому я должен сначала попробовать разобраться сам. Понимаешь?

Лена неуверенно кивнула:

— Понимаю… Он был очень… дорог тебе? Андрей грустно усмехнулся и полез за новой сигаретой.

— Дорог… Да, наверное, можно сказать и так, хотя одним словом всего не объяснишь. Илья в Йемене мне жизнь спас… Хотя не в этом дело… Понимаешь, он таким парнем был… Настоящим. Мы не виделись несколько лет, только перезванивались — и то уже здесь, в Ливии… Но это ничего не меняет. Знаешь, только после его смерти я понял, кем он был для меня все эти годы. Жаль, что все это понимаешь, когда человека уже нет… Я… Я должен все проверить и выяснить. Потому что он поступил бы именно так. Я это знаю.

Андрей говорил короткими фразами, впервые формулируя вслух мысли, не дававшие ему покоя с того самого дня, когда он пришел на могилу Новоселова на Домодедовском кладбище. Говоря, он испытывал очень странное, трудно объяснимое ощущение — словно с каждым произнесенным словом постепенно освобождается от чего-то, от какого-то морока, злого заклятья… Он словно просыпался после многолетней тяжелой спячки, чувствуя, как вливается в него некая странная сила…

Лена села на кровати и обняла Андрея, прижимаясь грудью к его плечу.

— То, что ты хочешь сделать… Это опасно?

Обнорский пожал плечами и осторожно убрал упавшую Лене на лоб длинную светлую прядку волос.

— Не знаю, хорошая моя… Может быть. Она коснулась губами его щеки и прошептала:

— Андрей… Я могу тебе как-то помочь? Я очень хотела бы…

— Ты? — удивился Обнорский. — Ты мне и так уже очень помогла, Леночка. Тем, что мы встретились. Тем, что мы вместе…

Внезапно он осекся: ему пришло в голову, что в складывающейся ситуации ему вполне мог бы пригодиться экстренный канал связи с Союзом — мало ли что там может понадобиться. А Лена как раз таким каналом вполне могла бы быть… Он не успел додумать эту мысль до конца — вдруг стало стыдно, что он, начиная просчитывать возможные варианты, отводит Лене роль какого-то канала… Вовлечь ее в эту историю означало бы подвергнуть возможной опасности. Но такой случай… А если действительно что-нибудь понадобится?

Он посмотрел ей в глаза — в темноте они казались еще больше, чем на свету, — и, мысленно ругая себя последними словами, медленно сказал:

— Не знаю… Посмотрим, как карта ляжет, может, и действительно…

Обнорский снова замолчал, раздираемый противоречивыми чувствами. Нет, все-таки сильно он изменился с тех пор, когда шесть лет назад впервые увидел Лену… Она словно поняла его сомнения и прижалась к его плечу еще сильнее.

— Не думай ни о чем. Делай то, что считаешь нужным. Я с тобой ничего не боюсь — и тебе легче будет, если ты будешь знать, что не один. А я теперь в Триполи часто бывать буду — в Шереметьеве блат появился, можно попользоваться… И ребята из экипажа только рады будут — нам ведь за каждый день здесь суточные в валюте идут, за такие пересменки наши на что угодно готовы.

Обнорский поцеловал ее в губы и крепко прижал к себе. Лена, задохнувшись от поцелуя, тихонько вскрикнула и засмеялась:

— Ох! Раздавишь же! Если тебе силу девать некуда, то я найду ей лучшее применение.

— Это пожалуйста, это сколько угодно, красавица ты моя неземная, — забормотал Андрей, осторожно пытаясь ладонью раздвинуть ей ноги.

Но на этот раз Лена вывернулась из его рук и вскочила с кровати.

— Нет, все, хороший мой, а то я сознание потеряю… Да и наши уже вот-вот должны вернуться. Не торопись, у нас с тобой не последний раз… Я тебя теперь так просто не отпущу, имей в виду.

— Не отпускай, — улыбнулся Андрей, нагибаясь с кровати к разбросанной на полу одежде. — Тебе я сдаюсь без боя.

— Посмотрим, посмотрим, — шутливо проворчала Лена, ловко и быстро приводя себя в порядок, надевая юбку и свитер прямо на голое тело. — Все вы так говорите…

И снова Обнорского кольнула ревность — он, конечно, понял, что она шутит, но от последней ее фразы ему вдруг представились какие-то другие мужики, непонятно что говорящие женщине, которую он не хотел отдавать никому. Лена эту реакцию заметила и улыбнулась довольно и лукаво.

— Хочешь выпить? — Она отошла к небольшому серванту в углу комнаты и открыла дверцу бара — в нем стояло несколько весьма аппетитных на вид бутылок.

Выпить Обнорскому очень хотелось, и он уже было кивнул, как вдруг словно со стороны услышал свой собственный голос:

— Нет. Спасибо, но я, пожалуй, уже попил — на много месяцев перед. Пора трезветь. А откуда, кстати, такое богатство? В Джамахирии сухой закон отменили?

Лена рассмеялась и закрыла бар.

— Это нам из посольства подкидывают, у дипломатов особое снабжение… Они — нам, мы — им что-нибудь из Союза привозим. Натуральный обмен…

Прощаясь, они еще долго целовались, договаривались встретиться на следующий день, потом Андрей ушел с виллы, так и не увидев на ней никого из сотрудников Аэрофлота. До гостиницы он добрался уже во втором часу ночи. В администраторской, мимо которой ему пришлось пройти, несмотря на позднее время, еще сидела Алла Генриховна. Супруга начфина окинула его осуждающим взором, но ничего не сказала.

Дома так никого и не было — Кирилл, видимо, где-то загулял, — и Андрей, в одиночестве наскоро перекусив на кухне, лег спать. В эту ночь он спал спокойно и глубоко, кошмары не потревожили его ни разу.

Утром его разбудил протяжный крик муэдзина, вылетавший из динамиков новой, недавно построенной напротив гостиницы мечети. Андрей вскочил с постели, быстро умылся и побежал в столовую на завтрак. Кормили в столовой очень даже неплохо, официантками, поварихами и посудомойками здесь работали жены советских офицеров. Чтобы получить место в столовой, им приходилось по нескольку месяцев простаивать в своеобразной «живой очереди». Как ни малопрестижна была эта работа для женщин, большинство из которых имели институтские и университетские дипломы, но все же за нее платили какие-то деньги, ну и, опять же, время шло быстрее. Ведь если только сидеть в квартире и ждать мужа с работы — свихнуться от скуки можно.

После завтрака Обнорский заскочил в Аппарат, узнал, что его официальное представление генералу Кипарисову и полковнику Сектрису состоится в 16.00, и вернулся в гостиницу. В своей комнате он сел за маленький письменный стол, положил перед собой чистый лист бумаги, авторучку, достал сигарету и глубоко задумался. Фактически он оказался в роли сказочного персонажа, перед которым стояла задача «пойти туда — не знаю куда, принести то — не знаю что». И тем не менее с чего-то надо было начинать.