В оковах льда - читать онлайн книгу. Автор: Карен Мари Монинг cтр.№ 105

— Но все равно они — люди.

Он снова нажимает на кнопку.

— Если вы выйдете отсюда, вас убьют. Если вы будете шуметь, вас выведут. Не злите меня.

И в Честерсе становится очень-очень тихо.

Ни колыбельных, чтобы уснули дети,

Ни гимнов, чтобы оплакать мертвых,

Ни блюза, чтоб облегчить нам боль,

Ни рок-н-ролла, чтобы жить.

Без музыки все мы стали бы

Социопатами или мертвецами.

Книга Дождя

«Звучание молчания» [52]

Я призываю моих ши-видящих собраться в часовне под скрипящими стропилами. Наше святилище в прошлом едва могло вместить половину ордена. Сейчас, между рядами величественных белых колонн, уцелевшие тонут в объемной тишине, где эхом отдается стон стропил и глухо звучат мои шаги, когда я иду по центральному проходу между рядами, направляясь к алтарю.

За мной следят усталые, отчаявшиеся глаза. Мои девочки заняли первые одиннадцать скамей храма. Призраки дорогих друзей расположились на остальных. У нас была трудная зима, которая закончилась было намеком на зарождающуюся весну.

А теперь этот бесконечный снег!

В церкви я чувствую себя сильнее.

Здесь божественное одолевает дьявола у двери. Огонь веры в моем сердце неугасим. Дважды Круус следовал за мной сюда, но этот священный пол остался незапятнанным. Он не смог войти. У алтаря стоят усыпальницы из полированной слоновой кости и золота, украшенные драгоценными камнями. Еще больше укрыто в нишах, где когда-то мерцали свечи, пока обстоятельства не вынудили нас забрать их для иных нужд. В этих урнах и ящиках покоятся неприкосновенные кости и обрывки одежды святых, которых канонизировал не Святой Престол, но более древняя церковь. Я не испытываю ни грана внутреннего конфликта от того, что они нашли покой рядом с более прославленными мощами. Кости — это кости, а хорошие люди — это хорошие люди. Я молю их всех приглядывать за нами в часы наших бед.

Я поднимаюсь на алтарную часть святилища и подхожу к кафедре. У нас нет электричества для микрофона, но он больше и не нужен, мой голос ясно донесется до немногих занятых рядов.

Нас осталось двести восемьдесят девять.

Я бы оплакала ушедших, останься у меня слезы, но все слезы я проливаю на рассвете, когда просыпаюсь, вымотанная, запятнанная семенем, которое принадлежит чужаку, и виной, которая принадлежит только мне. Семенем того, кто только что опустил пальцы в чашу со святой водой и теперь рисует крест на лбу, губах и сердце!

Он ворвался в мое святилище. Он насмехается над моими ритуалами.

Его пальцы не полыхают пламенем, его не поражает гнев Божий, не изгоняет в ад, где самое место Сатане. Я верила, что он не может войти в эту дверь. А он развлекался, обманывая меня, или теперь он набрал больше сил и может себя защитить?

Он подмигивает мне и шагает по центральному проходу. И у алтарной перегородки останавливается, расправляя крылья.

Темный ангел. Ангел с черными крыльями и душой.

В моей церкви.

В моей церкви!

Девочки шепчутся. Я понимаю, что прикипела взглядом к Круусу, прекрасному обнаженному Круусу, который стоит в центре моей церкви, раскинув крылья над проходом, вытянув их к небесам, и моя главная эмоция — паника. Я не могу позволить им понять, что вижу его, иначе Марджери займет мое место!

Я скольжу взглядом по рядам скамей и опускаю барьеры, чтобы узнать, в каком состоянии их сердца. Я месяцами заглушала их эмоции: они излучали столько злобы, гнева и страха перед будущим, что я не могла справиться с этим ежедневным наводнением.

В меня врезается мучительное желание. От стыда перехватывает дыхание. Я прижимаю к горлу дрожащие пальцы, словно пытаюсь ослабить невидимую петлю, пережавшую мне горло.

Я ясно, впервые за долгое время, осознаю правду.

Если я единственная, кто видит Крууса, я достойна смещения.

Если я не одна, если другие тоже его видят, а я так долго молчала — я заслуживаю проклятия.

Какой особенностью славится война?

Она разъединяет. Она проводит границы и делает врагами даже братьев и сестер, родителей и детей. Война разделяла мою семью с рождения. Возможно, он действительно оказывает мне особое внимание.

Как лучше всего разделять?

Кузен Шона, Роки, носил часы из золота с бриллиантами, на которых выгравировал свой девиз. Он поклялся, что, несмотря на отличия в вопросах образования, происхождения, богатства, вся его добыча одинаково поддастся простой стратегии: изолируй лоха [53] .

Тишина — лучший изолятор.

Я сыграла ему на руку?

Он стоит, самодовольно уверенный во мне, убежденный в моем тайном молчаливом пособничестве. Как же доволен он был каждый раз, когда утром я оставалась одиноким айсбергом среди зимы, поглотившей наш мир!

Я поворачиваюсь к женщинам, которые мне вверены.

— Кто из вас видит Крууса, стоящего в проходе?

Риодан объявляет собрание в одной из комнат на втором этаже. Я никогда не наблюдала такой тишины в клубе. Народ сидит поодиночке и молчит. Свет тусклый, всю музыку выключили. С потолка и на уровне пола просачивается слабый свет. У него какие-то осветительные трубки за плинтусами и молдингами. Я всегда считала, что тут где-то спрятаны огромные генераторы, просто не могла почувствовать их вибрации из-за постоянной непрекращающейся музыки. Если это не генераторы, откуда же электричество?

— Чувак, я думала, что ты все выключаешь.

— Все выключено.

— А лампы тогда от чего работают?

— Основная часть Честерса работает на геотермальной энергии.

Я хлопаю себя по лбу основанием ладони. Ну конечно. У него все самые лучшие игрушки. Так почему бы ему не прокопаться к центру Земли и не подключиться к энергии планеты? Этот чувак живет же, типа, вечно.

Я, Джо, Танцор и Кристиан теперь зависаем в компании шестерых его людей. Каждый раз, когда в комнату входит не Иерихон Бэрронс, я вздыхаю от облегчения. Но в один из дней он и вправду сюда войдет. Это неизбежно. И в один из дней рядом с ним наверняка будет Мак. Круто. Большую часть жизни я живу под угрозой «одного из дней», по той или иной причине. Супергерои всегда так живут.

Риодан отправляет троих людей вниз — поддерживать в клубе порядок, и еще троих на улицу — искать источники звука и затыкать их. Джо смягчает его приказы словами: