Напиши мне про любовь - читать онлайн книгу. Автор: Элизабет Питерс cтр.№ 51

— Извиняюсь. Чертов плакат выскользнул из рук.

Бетси залилась густой краской, на фоне которой все равно выделялся зеленовато-лиловый синяк под левым глазом. Но в следующую секунду над смущением возобладало чувство юмора.

— Опоздала ты с предупреждением, — усмехнулась она, показывая на синяк. — Если, конечно, имела в виду ту здоровенную деваху, которая отколошматила меня сегодня днем.

— Когда? — отрывисто спросила Жаклин.

— Часа три-четыре назад. Я собралась на встречу исполнительного комитета нашего движения. Не успела выйти из дома, как эта махина на меня наскочила. Хотела вырвать у меня рюкзак. — Бетси кивнула на бесформенный рюкзак, валявшийся на кровати рядом с ней. — Ну я ей и показала прием карате... знаете... — С душераздирающим кличем она взвилась вверх, вскинув руки. Жаклин с лейтенантом невольно вздрогнули. — Вот так, — довольно пояснила Бетси, усаживаясь на кровать. — Двинула ей в плечо, а девчонка развернулась и засветила мне кулаком в глаз.

— Не надо! — взмолилась Жаклин.

— Да я ж только показать хотела. — Бетси обиженно поникла. — Как насчет выпивки?

Жаклин щедро плеснула в стакан виски.

— Вижу, рюкзак по-прежнему при тебе.

— Наверное, она передумала. — Бетси пожала плечами. — Вообще-то девчонка вытряхнула все его содержимое, покуда я извивалась под ней на тротуаре. Ох и орала же я, скажу тебе! Но в этом городе фараонов не дозовешься.

— Значит, жертв уже трое, — повернулась Жаклин к О'Брайену, который пропустил мимо ушей последнее замечание Бетси.

— Хорошо считаете, — похвалил тот.

— А когда вернулась домой с собрания, нашла на автоответчике твое сообщение, — продолжала Бетси. — Вот и решила зайти сказать тебе, что думаю о твоих друзьях. А о чем, интересно, думает Хэтти Фостер, используя эту корову в качестве наемницы?

Жаклин и О'Брайен переглянулись.

— Это не моя идея, — загадочно объявила Жаклин.

— Хм, — отозвался О'Брайен, еще более загадочно.

Появление Джеймса положило конец дискуссии.

— Пришлось тащиться аж до Бродвея и Сорок второй, — пожаловался он, водружая на стол протекающий бумажный пакет.

— Полагаю, ты не сообразил прихватить еще одну бутылочку скотча, — вздохнула Жаклин, с грустью глядя на жалкие остатки виски.

— К счастью, у меня есть лишний сандвич. — Джеймс уставился на Бетси.

— Ой, что вы, мне бы не хотелось вам мешать, — замахала руками Бетси.

Контраст между ее выговором выпускницы пансиона благородных девиц и армейским комбинезоном поразил воображение Джеймса. Он замер, приоткрыв рот и во все глаза глядя на революционерку.

Жаклин познакомила их.

— Как поживаете, — машинально промямлил Джеймс, не сводя взгляда с фингала Бетси, которая в свою очередь изучала его шишки и синяки; затем оба хором воскликнули: «Лори?»

Общая беда, как известно, сближает. Джеймс повторил свое приглашение, и Бетси позволила уговорить себя угоститься сандвичем с яичным салатом. Они обменялись впечатлениями о встрече с Лори, в один голос утверждая, будто она застала их врасплох. Бетси продемонстрировала свой прием карате, а Джеймс в красках описал, что бы он сделал, если в случайно не поскользнулся и не ударился головой.

— Разумеется, меня кое-что сдерживало, — пояснил он чопорно. — Мама с детства мне втолковала, что нельзя бить женщину.

— А как же равноправие! — возмутилась Бетси.

— Да-да, равноправие прежде всего! — обрадовался Джеймс и проникновенно добавил: — Большинство моих одноклассниц были в два раза выше и толще меня.

Жаклин с лейтенантом молча жевали, при этом Жаклин не сводила взгляда с телефона.

Звонок раздался около восьми. Рука Жаклин метнулась к аппарату, будто вспугнутая гремучая змея.

— Макс? — повторила она, покосившись на О'Брайена. — Серьезно? Когда? И что сказала?

Послушав несколько минут, она поблагодарила и повесила трубку. Затем повернулась к лейтенанту.

— Только что звонила Лори. Макс говорит, она лопотала что-то бессвязное. Повторяла, что кто-то пытается ее похитить, и спрашивала, в порядке ли мисс Валентайн. Он попробовал выяснить, откуда она звонит, но ничего толком не добился. Ему показалось, девочка упоминала Виллидж [3] .

Бетси вскочила:

— Так пошли искать!

— Ее и без того куча народу ищет, — невозмутимо обронил полицейский. — И потом, где именно в Виллидже вы собираетесь искать?

— В любом случае это дело полиции, — заявил Джеймс, заметно встревожившись. — Не будете же вы гулять по аллеям Манхэттена в такое время. Если не Лори, так кто-нибудь другой нападет, чего доброго.

Они все еще спорили, когда снова зазвонил телефон. На сей раз Жаклин молча слушала. Положив трубку, поправила сползшие на кончик носа очки. Они тут же снова сползли.

— Ну? — подбодрил Джеймс.

— Звонила Мередит, подруга Лори. Наверное, та позвонила ей сразу после разговора с Максом. Все время хихикала и повторяла, что она как царь Мидас: к чему ни прикоснется, все превращается в золото.

— Мать честная! — ахнула Бетси.

— Она сказала, где находится? — спросил О'Брайен.

Прежде чем Жаклин ответила, вмешался рассудительный Джеймс:

— Никому из вас не приходит в голову, что она могла попросту вернуться домой?

О'Брайен ничего не ответил, но Жаклин встрепенулась:

— Послушайте, лейтенант, вы все же установили наблюдение за ее домом, да? А как же нехватка людей, о которой вы тут плакались? Надеюсь, вы сообразили, что, завидев полицейскую машину, она и близко туда не подойдет?

О'Брайен досадливо поморщился:

— Только если кто-то из моих людей допустил грубый ляп. Лори не возвращалась домой, иначе мне бы сообщили.

— Мередит поняла, что она находится в музее, — сказала Жаклин.

— В Виллидже есть музей? — поинтересовалась Бетси с невежеством уроженца Нью-Йорка.

— На Манхэттене сотня музеев. — О'Брайен изучал очки Жаклин, готовые вот-вот покинуть ее нос. — Но все они сейчас закрыты.

— Может, она ошивается снаружи, — не отставала Бетси. — Проверьте музеи, О'Брайен. Эту корову заметить проще простого — при ее-то габаритах, да еще в наряде, смахивающем на средневековую ночнушку. Такой прикид даже на Манхэттене...

— Что? — подскочила Жаклин, в то время как О'Брайен, не в силах далее сдерживаться, потянулся к ее очкам. — Что на ней было надето?

— Ну, знаешь, какое-то жутко старомодное тряпье, грязно-белое, с кружевами и оборочками.