Тупиковое звено - читать онлайн книгу. Автор: Полина Дельвиг cтр.№ 108

— Не рано ли? — Полетаев старался не смотреть ей в глаза. — Еще двух нет.

— Но Филиппу же вы предложили.

— Он потерял много крови.

— Я тоже много чего потеряла.

— То, что потеряла ты, вином вряд ли восстановишь. — Подполковник присел на край кровати и поправил больному одеяло, — Но об этом как-нибудь в другой раз. Как вы себя чувствуете, дорогой Филипп?

Кервель снова расстонался.

— Ах, mon cher, и не спрашивайте. Слаб. Еще очень слаб…

— Мне грустно это слышать…

— Спасибо…

Даша, пользуясь тем, что на нес никто не обращает внимания, состроила рожу.

— …Так вы полагаете, мне следует покинуть Москву?

— Это будет самое разумное, что следует предпринять в данных обстоятельствах.

— А как же Ди-ди?

Даше пришлось срочно приводить лицо в нормальное состояние.

— Ваша Ди-ди сегодня уже — фьють! — ответил за нее Полетаев и сделал выразительный жест над головой, — улетает.

— Как улетает? Куда улетает? — Филипп едва не выскочил из больничной пижамы. — Без меня?

Молодая женщина рассмеялась. Нет, на француза невозможно сердиться.

— Филипп, надеюсь, вы не думаете, что я возвращаюсь и Европу, а вас бросаю здесь… Нет, нет, моя поездка связана с дальнейшим расследованием. Оно вошло в решающую стадию.

Месье Кервель предпринял решительную попытку подняться:

— Тогда тем более не вздумайте. — Сильная слабость заставила его опуститься на подушки. — Прошу вас, подождите, пока я поправлюсь. Вы же слышали, что сказал Сергей Павлович — это опасно.

— Не опаснее, чем с вами. Тем более что преступник стрелял именно в вас — Даша многозначительно покивала головой. — Так что одной мне будет даже спокойнее.

Месье Кервель пытался найти новые аргументы, но решительный настрой племянницы показывал, что его усилия будут тщетны.

— И куда вы намереваетесь отправиться?

Полетаев хотел ответить за нее, но Даша его опередила.

— Не обижайтесь, Фи-фи, я бы хотела сохранить это в тайне. Для безопасности всех нас.

— Ну вот, — обиделся Филипп, — вы уже и мне не верите… Даше стало неловко, она совсем не то имела в виду.

— Что вы, Фи-фи! Просто пока об этом, кроме меня, знают всего два человека, известно, с кого шкуру драть в случае провала… — Она бросила выразительный взгляд на демонстративно позевывающего подполковника.

Тот похлопал ладонью по рту:

— Ты для начала от хвоста избавься, а потом уж окружающих пугай. Дарья Николаевна Штирлиц.

Даша сдержанно вздохнула:

— Сергей Павлович, может быть мы оставим месье Кервеля отдыхать, а сами прогуляемся?

— Но я совсем не устал! — запротестовал Филипп, — Мне так грустно одному…

— Скоро вы поправитесь, и мы втроем отправимся в какое-нибудь веселое местечко, а пока вам нужно отдыхать. — Полетаев погладил француза по нежной, тонкой руке, — Дарья Николаевна улетает, а я к вам еще зайду. Договорились?

— Что мне остается… — плаксиво ответил Филипп.

— О чем ты хотела со мной поговорить?

Даша застегнула молнию на куртке до самого верха.

— Перед тем как отправиться на другой конец земли, мне хотелось бы наконец услышать всю правду.

— О какой правде идет речь? — Полетаев достал сигарету. — Тебе не предлагаю, ты у нас вроде как бросила,

— Спасибо за заботу. Правда — она, как известно, одна.

— Не скажи, — возразил подполковник, осторожно стирая растаявшую снежную каплю с крышки золотого портсигара. — Правда одной быть не может — у каждого она своя.

— Мне на твои софистические выкладки начхать! — фыркнула Даша. — Последний раз по-человечески тебя прошу: расскажи все, что знаешь о сыне моего деда.

— Каком именно сыне? У него, насколько мне известно, их было несколько.

— Ты прекрасно знаешь, о каком. О родившемся во втором браке — Николае.

Глубоко затянувшись, подполковник всматривался в серое небо. Как всегда, в конце октября погода издевалась над москвичами: под ногами хлюпала какая-то полурастаявшая пакость, а с неба тем временем сыпалось и вовсе что-то невообразимое, хотя такое же мокрое и гадкое. Разве что чуть почище.

— А с чего ты решила, что у меня есть о нем какие-то сведения?

— Не считай меня глупее, чем я есть на самом деле. — Даша пыталась отковырнуть носком сапога примерзшую листву. — Я хорошо тебя знаю и уже давно обо всем догадалась.

Подполковник повел плечом. Он не собирался спорить, просто поддерживал разговор:

— Все равно не понимаю, о чем ты.

— О причине твоего пристального внимания к моим семейным проблемам.

— Что за причина? — без особого любопытства поинтересовался Полетаев, выпуская в небо густую сизую струю дыма. — Не напомнишь ли мне еще раз? А то я что-то подзабыл.

— Пожалуйста. — Даша сунула руки в карманы. — Только давай будем двигаться, а то я замерзну.

— Да, конечно…

Они не спеша тронулись по аллее, засаженной деревьями, породу которых сейчас трудно было определить — все живое чернело одинаковым мокрым блеском, передавая свою безнадежную одинаковость и земле, и небу, и тем немногим, кто отважился в такой день пройтись под их обнаженными кронами.

Даша начала спокойно, не торопясь, словно беседуя сама с собой:

— Я знаю, что вторая жена моего деда сбежала с неким капитаном Линьи, заподозренным советской разведкой в шпионаже. Возможно, в этом не было бы ничего сверхъестественного — в те времена за такие «мелочи» сажали пачками — но в случае с Линьи, полагаю, подозрения были вполне обоснованы.

— Даже так?

— Да. В Америке, куда Линьи удрал, его фактически обвинили в том же самом. И тогда он перебрался на Тайвань. То бишь, на то время, в Японию. Галина и ее дочь по дороге умерли, а вот мальчик выжил. Линьи Николая усыновил.

Лицо Полетаева по-прежнему хранило спокойствие.

— А вот дальше я могу только предполагать ход твоих рассуждений. — Даша остановилась. — Он приблизительно таков: раз Линьи был шпионом, значит, и мальчика воспитал соответствующим образом, и когда тот достиг совершеннолетия, при первом же удобном случае перебросил его в СССР, разумеется, со шпионско-подрывными целями. Что, разве я не права?

— Конечно, ты права, — вежливо ответил подполковник. — Абсолютно всегда и абсолютно во всем. Даже тогда, когда у меня на этот счет особое мнение.

Его равнодушие начинало нервировать. Даша решила перейти в нападение.