Два крепких орешка для Золушки - читать онлайн книгу. Автор: Валентина Андреева cтр.№ 74

— Гм… гм… — выдал Игорек и шумно высморкался.

— Господа, нас уносит в сторону! — напомнила я присутствующим. — Подведем итоги: разумеется, Тата и Игорь знали, что Ольга не погибла. Как она выжила, фиксировалось на камеру. После просмотра того материала, который видели мы, Ольгуня добровольно подписала бы Лизоньке дарственную на свою квартиру. Я хорошо помню специально рассчитанные на нас слова Таты: «Лучше бы Ольге вообще не объявляться, поскольку ее подозревают в убийствах и поджоге собственной дачи».

Неожиданно для себя я потеряла терпение и разозлилась. Плохой признак.

— Можно было бы не шантажировать Влада, вымогая деньги и официальный отказ от претензий на эту проклятую жилплощадь, раз Ольга осталась жива. Ведь с помощью сфабрикованных улик вопрос с ней решался не просто, а очень просто, но вы не были уверены, что ее жизнь не оборвется раньше этого момента. И ничего не сделали ради ее спасения.

— Ошибаетесь! — вскипела Татушка. Не менее плохой признак.

— Рада ошибке. Теперь вернемся к Есауловой… Игорь сообщил ей, что нужный человек найден и готов выполнить заказ всего за десять тысяч долларов. Очередная заявка на десять тысяч долларов в порядке шантажа была впереди.

Ухмылка Дармоеда задела мое самолюбие. Я поняла, что ошиблась в суммах, немедленно увеличила их в четыре раза и пояснила, что десять тысяч составляют сумму предоплаты — часть от общей стоимости заказа на убийство Коня. С удовлетворением отметив, как насупились брови Дармоеда, похвалила его и Татушку за ироничный подход к фабрикации Ольгиной расписки в получении от Есауловой аванса. Если бы дело дошло до разборок аферы, выявилась бы забавная картина: жена заказывает убийство собственного мужа его же любовнице.

— Ради справедливости: Ольга не была его любовницей, хотя в это трудно поверить. Но мы все оформили по правилам, — заверила нас довольная похвалой Татушка. — Я даже предъявила Есауловой Ольгин паспорт со своей фотографией. Надежда немного удивилась тому, что киллерша — женщина. Я сослалась на эмансипацию и жажду мести мужикам.

Мне стало не по себе. Похоже, Татушка почувствовала в нас с Наташкой соратниц. И я сухо заявила, что дальнейшее развитие событий никак нельзя назвать веселым, это подтверждают отснятые «кинооператором» кадры. В понедельник рано утром Пал Григорич в полной мере оценил отснятый материал и ловкость Игоря.

— Да, оценил, как надо! — с вызовом заметила Татушка. — Мы с Игорем наблюдали за его реакцией с балкона.

— М-да… — побарабанила пальцами по столу Наташка. — Не зря Ольга надеялась, что Игорек опомнится и прикатит за ней на дачу. Он и в самом деле прикатил бы, причем гораздо раньше нее. Если бы знал, что ее понесет именно туда. Вот, наверное, чертыхался! Место встречи с Есауловой — идеальное, а Ольга может все испортить. И как ловко все обставил. Вместо себя оставил в квартире включенный телевизор. Соседка Инесса была абсолютно уверена, что Игорек дома. Ну что ж ты молчишь, кинооператор?

— Гм… Гм… — слабо попытался он заговорить.

За него тут же вступилась Татушка, объяснив молчание соучастника воспаленными миндалинами — результатом простуды. Аж с самой пятницы — долго валялся с камерой в кустах под дождем.

— После получения денег я потребовала от Есауловой задержаться с выездом с территории на полчаса. Она согласилась. Игорь решил заснять еще и момент ее отъезда…

Звонок в дверь был резким и требовательным. Таким же, как когда-то в моей квартире. Закономерное следствие — приступ тахикардии. Она напомнила о себе и на сей раз.

Дармоед вскочил и шепотом велел нам с Наташкой ретироваться в комнату, что мы незамедлительно и исполнили. Совершенно не заботясь о памятных отпечатках следов, приклеились ушами к двери и настроились на подслушивание.

Что сказал Дармоед гостю, мы не разобрали, но звук падения чего-то очень весомого на пол уловили четко. А затем — слабый вскрик Татушки. С силой зажмурив глаза и сморщившись от напряжения, я ждала нового звука падения, но его не последовало. Взамен раздался характерный шуршащий звук волочения тяжелого предмета, удаляющийся из коридора в кухню. Он еще раз повторился — с минимальным перерывом, и я открыла себе глаза на происходящее, фактически их не раскрывая. Бывает и такое.

Не прошло и двух минут, как входная дверь тихо закрылась. Умом я понимала, что надо незамедлительно бежать на выручку шантажистам. Пусть уж лучше явятся с повинной, отсидят, сколько положено, и наслаждаются жизнью дальше. Но отказывались служить ноги. Зато я окончательно прозрела и была несказанно поражена тем, что Наташка ухитрилась заткнуть себе рот кулаком. Сколько мы выжидали — не засекала. В комнату проникал противный посторонний запах. Первым делом я распахнула настежь балкон и окно. Комнатная дверь открывалась трудно — мешала сопротивлявшаяся вместе с ней Наташка. Несколько сильных рывков помогли на пару секунд дверь приоткрыть. Сразу стал ощутимей преотвратный запах газа. На короткое время он мог обрести статус моего союзника, ибо подруга моментально унюхала его концентрацию и оценила новую опасность. С этой секунды она принялась яростно ломиться в дверь, пытаясь ее открыть, жаль не в ту сторону. Фактически активно мешала мне, блокируя ее своим телом. Пришлось загнать подругу в угол. Ну все у нас не по фен-шую!

Выскочив с большими потерями нервных клеток в коридор (просто физически ощущала, как они с треском разлетаются от меня в разные стороны), я пронеслась на кухню. Даже не споткнувшись, перемахнула через пассивные тела Татушки и Дармоеда и выключила газовые конфорки. Только после этого пожалела, что не додумалась обеспечить себе запас безгазового воздуха, чтобы задержать дыхание. Как удалось распахнуть настежь кухонное окно, совсем не помню. Помню только, как, высунувшись наружу, судорожно пыталась отдышаться. Потом пришла первая трезвая мысль — врут все про загазованность московского воздуха и, опустившись на пол, тихонько запричитала. Я не сразу поняла, что мне вторит Наташка. Только она скулила свою партию — гимн установленным в наших домах электроплитам.

Практичность подруги вывела меня из состояния беспомощности. Я с трудом подавила желание сбегать за помощью к Ольге. Там наверняка сейчас не до нас. Можно было проверить это через балкон, да сил не хватало. При этом руки и ноги выдавали такую ламбаду! Я уставилась на жертв собственного шантажа. Следовало вызвать «скорую», но не известно, одобрят ли они мой поступок, вернувшись в нормальное состояние. А в первую очередь неизвестно, как оценит его сама Ольга. Скорее всего, огласка шантажистам не нужна. С другой стороны, она не нужна им и мертвым… «А-а-а, пускай Чернов думает», — вяло решила я.

Наташка, не успевшая под завязку надышаться концентрированным метаном с примесью отравы из газового баллончика — вспомогательного средства, которым, скорее всего, воспользовался убийца, проявила исключительную сообразительность. Прекратив скулеж, подползла на коленках к бесчувственным телам и принялась остервенело лупить по щекам Дармоеда. Такое впечатление, что вымещала на нем всю злость за себя, за меня, за Ольгу и вообще — за всех обманутых им людей.