Тьма - читать онлайн книгу. Автор: Тед Деккер cтр.№ 21

— Да, идем, — подтвердил Микал. — Хотя, боюсь, Сбор ты проспал. — Он глянул через плечо, и Том заметил хвост толпы, исчезающей за деревьями в отдалении, в нескольких милях. Деревня, казалось, опустела.

— Очень жаль, но догнать их теперь проблематично. Тебе лучше всего подождать их возвращения здесь.

— А почему вы так задержались?

— Может быть, следовало сначала отвести тебя в деревню, но я не хотел рисковать. Ты, конечно, поймешь, насколько это необычно. Воду ты в черном лесу не пил, но шатайки на тебя каким-то образом, разумеется, повлияли. На память, например. Я хотел увериться, что не ошибусь.

Они сошли с холма при свете уже опускающегося солнца. Первым Микал, затем Том, замыкающим скакал зигзагами, отвлекаясь то вправо, то влево, Габил.

Древность. Миссия древности. Тяга к древней истории. Кара в его сне настояла, чтобы он выполнил ее поручение.

Кто выиграет дерби в Кентукки?

Неужто история удержит в веках этакую мелочь? Надо же, важность какая — кто победитель дурацкой гонки вздрюченных лошадей под вопли толпы возбужденных придурков! Разве что кто-то с совершенной памятью может запомнить такую мелочь. Микал, к примеру, у которого память, похоже, безупречна.

Но спросит об этом Микала — и будет выглядеть в глазах руша чуть ли не сумасшедшим. Это как раз то, что называют идиотским вопросом. Впрочем, это не большее сумасшествие, чем уверять Кару, что она не существует, а лишь снится Тому…

Здесь, в цветном лесу, Микал предложил вполне приемлемое объяснение его снам о Денвере. Том стукнулся головой и поэтому грезит старой Землей. Вполне логично.

Но в Денвере у него нет объяснений, с чего ему вдруг приснился штамм Рейзон. Как и всех сопутствующих обстоятельств. Информация у него от Микала, знающего историю планеты. Но это лишний раз доказывает, что мир, в котором он получил эту информацию, реален. Если этот мир реален, то другой мир — сон. Или же оба они реальны…

— Много народу живет в деревне? — спросил Том.

— Эта деревня самая маленькая. На планете сейчас три трибы, в каждой несколько деревень. Но эта первая. Танис перворожденный.

— Народу здесь больше тысячи, — пискнул Габил.

— Одна тысяча пятьсот двадцать два, — уточнил Микал. — В этой трибе семь деревень, но сейчас все ушли на Сбор. Две другие трибы гораздо крупнее, живут они далеко отсюда. Ты из другой трибы. Всего живущих сейчас больше миллиона.

— Угу. И как долго мы живем? Я имею в виду срок жизни…

Микал остановился, и Том чуть не врезался в него. Габил не успел остановиться и ткнулся в ноги Тома.

— Прошу прощения. В чем дело?

Микал глядел на парня, как будто тот сошел с ума.

Том отступил на шаг в сторону.

— Я что-то не то сказал?

— Смерти нет. Смерть лишь в черном лесу. Ты путаешь древнюю Землю с нынешней. Потеря памяти — это я понимаю, но надо разделять мир снов и реальный мир.

— Конечно, — неуверенно согласился Том, думая, что надо будет тщательнее взвешивать свои вопросы.

Микал вздохнул.

— Придется напомнить тебе кое-что из вашей истории. Танис, вождь этой деревни, перворожденный. Он соединился с Мириум, женой своей, и в течение двухсот лет у них родилось восемнадцать сыновей и двадцать три дочери. Двое старших сыновей отправились на восток и на запад и в месяце пути основали еще два поселения. Так сформировались три трибы. Каждая из них живет жизнью полностью самостоятельной, независимой. Торговли или обмена между трибами нет, но в гости друг к другу ездят часто, связь поддерживают. Трижды в год две другие трибы проделывают путешествие сюда, устраивается грандиозный праздник под названием Большой Сбор — совсем не то, что ежевечерний Сбор каждой трибы.

Микал проводил исполненным нежности взглядом исчезающих на дальней тропе поселян.

— Сбор — главное событие дня, с полудня все уже начинают к нему готовиться. Жизнь здесь несложная, во многом привлекательная. Тебе можно позавидовать, Том Хантер.

Солнце медленно садилось, ветерок затих.

— Значит, я тоже потомок Таниса? — спросил Том.

— Через много поколений, но да, потомок.

— И моя теперешняя семья прибудет на праздник? Когда?

— Через… Габил, сколько? Шестьдесят дней?

— Пятьдесят три! Всего через пятьдесят три дня!

— Габил у нас мастер увеселений. Знает, когда они происходят, знает, как их наилучшим образом организовать.

Микал продолжал медленно спускаться с холма.

— Я видел очередной сон, — выдохнул Том.

— Что ж, сны всем снятся: взрослым и детям, мужчинам и женщинам. Рушей тоже сны посещают.

— Но мой сон вновь начался там, где закончился предыдущий. Это было как бы его продолжение. Может быть, вы можете мне помочь кое в чем? Хранит история записи о спортивных состязаниях?

— История все хранит.

— Да ну? Здорово! Могу я узнать, какая лошадь победила в дерби в Кентукки в определенный год?

— История у нас передается устно, как я уже упоминал. Она записана и в книгах, в исторических хрониках. Но книги… — Он помолчал. — Книги теперь недоступны. Велика сила этих книг. Во всяком случае, устная традиция была передана Танису и далее передается по наследству.

— И никто не знает, кто победил дерби в Кентукки?

— Кого интересует такая мелочь? Представляешь, какую голову надо иметь, чтобы запомнить каждый пустяк.

— Значит, этого никто мне не скажет.

Микал с некоторым, как показалось Тому, сомнением в голосе разуверил его.

— Я бы так не сказал. Танис знает историю лучше, чем любой другой из людей. Знает столько, что диву даешься. Правда, слишком много знания иной раз до добра не доводит. Танис то и дело пытается получить у меня информацию то об одном, то о другом… Его жажда знаний ненасытна.

— Но ведь у тебя совершенная память. Ты знаешь, кто выиграл дерби в Кентукки в 2010 году?

— А если и знаю?

— Можешь сказать мне?

— Мог бы. Но следует ли?

— Да! Моя сестра хочет это знать.

— Ты помнишь сестру? Просыпается память?

— Нет, сестра из снов, — сказал Том, ощущая себя идиотом.

— Уже что-то, так ведь, Габил? Его сестра из снов о древней истории хочет знать что-то о древней истории. Забавный стишок сочинить можно.

— М-да. — Том отвел глаза. — Головастик поймал себя за хвостик.

— Я не уверен, следует ли это тебе сообщать. Более того… Думаю, что не следует.

— А кто-то еще мог бы мне это сказать?

— Тилей, — протянул Габил. — Он тоже мудр… был…