Посланник смерти - читать онлайн книгу. Автор: Александр Косарев cтр.№ 30

– Вот и я о том же подумал, – сказал Михаил. – Все это сделано явно неспроста, и крестики с циферками имеют некий скрытый от непосвященных смысл. Полдня только об этом и размышлял. И вот до чего я в конце концов додумался.

И, взяв со стола черный фломастер, он подтянул к себе чемоданчик.

– У нас имеется четыре отверстия на ободке чемодана, так же как и четыре цифры на печатях. Предположим на минутку, что каждой дырке соответствует своя цифра. Где тут у нас лупа? Ага, вот она. Гляди. От единицы на свастике мы нарисуем стрелку к левому отверстию, а от четверки – к правому.

И он размашисто прочертил жирную черную линию от ранее нарисованного кружка к одному из отверстий и поставил около нее цифру 1. Разрисовав одну сторону, он перевернул чемодан на другой бок и взялся разрисовывать и его.

– Итак, – принялся он крутить чемоданом из стороны в сторону, – поскольку оттиски представляют собой зеркальное отображение друг друга, то, например, к левой дырке идут и с той и с другой стороны стрелки от цифры 3, а к правой – от цифры 2. Кроме того, мне кажется, что загнутые концы свастик намеренно указывают на направление движения, или, если хочешь, порядок продвижения ключа-отвертки от отверстия к отверстию. Заметь, что на одной крышке крючки свастики загнуты по часовой стрелке, а на другой – против. От единицы к четверке, далее к двойке, тройке и снова к единице. Вот только одного я не пойму: как эти отверстия использовать?

– А по-моему, все ясно, – удивился я его затруднениям, – только винты надо ввинчивать, а не вывинчивать.

– Точно! – воскликнул Михаил. – Вот я дуралей-то. Стоп, а откуда же следует начинать?

– Да откуда угодно, – засмеялся я, – немцы сами все давным-давно нарисовали и даже отштамповали. От тройки к единице, от единице к четверке…

– Верно, верно, – хлопнул себя по лбу Михаил, – действительно, нарисовано!

Вытряхнув из жестяной коробочки необычные винты, он вооружился отверткой и спросил:

– Ну-с, с какого же начать?

– Давай с единицы, – ответил я, – с традиционного начала всех начал.

– А я-то все думал, почему они вкручены были только на треть, – бормотал Михаил, работая отверткой, – а оно вот, оказывается, в чем де…

Внезапно внутри чемодана раздался металлический щелчок, и Михаил замер на полуслове.

– Что это было, Саня? – опасливо скосил он глаза в сторону чемоданчика.

Я недоуменно пожал плечами:

– Что, что, первый замок открылся, вот что.

– Ху-х, – облегченно вздохнул Михаил, вновь берясь за отвертку, – а я уж было испугался. Так, какой там следующий номер, четвертый?

И каждый раз, когда мы вворачивали очередной винт, в чемодане слышался очередной щелчок. Наконец был ввернут последний винт и раздался последний, четвертый, щелчок. Михаил отложил отвертку, и мы посмотрели в глаза друг друга.

– Что теперь делать будем? – неуверенно произнес он.

– Понятия не имею, но, по идее, он уже должен быть открыт и нам осталось только снять с него крышку.

– Так все равно ухватиться не за что, – сказал Михаил.

В чемоданчике что-то еще раз громко лязгнуло, и мы увидели, что его верхняя часть сместилась и замерла в несколько ином положении. Не веря самим себе, мы с Михаилом несмело протянули руки к покосившейся крышке.

– Только потихонечку, – прошептал я.

Поплевав на пальцы для лучшего сцепления с довольно скользкой алюминиевой поверхностью, мы в четыре руки обхватили верхнюю крышку с обеих сторон и, затаив дыхание, начали осторожно ее поднимать. Как только между крышкой и чемоданчиком образовалась крохотная щель, я предостерегающе взглянул на Михаила, и тот послушно замер. Стараясь не менять положения пальцев, я наклонил голову и, неестественно выгнув шею, заглянул под нее. Поскольку никакой веревочки, тянущейся от верхней крышки к вполне возможному подрывному устройству через образовавшуюся щелку не было видно, я решил, что бояться нечего. Отложив снятую крышку в сторону, мы жадно впились глазами в содержимое контейнера. Увидев находившиеся внутри него вещи, я остолбенел. Но не заметивший моего оцепенения Михаил с интересом потянул руки к лежащему на самом верху грязно-серому кожаному мешочку.

Со словами: «Что тут у нас такое?» – он едва не взялся за его затянутую тонким ремешком горловину, но я ухватил его руку и с силой отвел в сторону. Михаил недоуменно взглянул на меня.

– Тихо, Миша, только тихо. Сейчас мы с тобой потихонечку встанем и быстренько, быстренько выйдем на балкон.

Видя, что он не реагирует на мои слова, я схватил друга за руку и буквально силой выволок из комнаты.

– Ты куда меня тащишь? – пытался воспротивиться он.

– Молчи, несчастный, – дернул я его сильнее, – сейчас все расскажу.

– Да что с тобой случилось, Сань? Ты совсем сдурел, что ли? – наконец освободил свою руку Михаил, когда мы с ним оказались на балконе.

– Так ты, что, ничего не заметил?

– Нет, а что такое-то?

– Ты просто прелесть! – истерично захохотал я. – Неужели не видел ни взрывчатки, ни детонаторов?

– Ау, ак, как, дак, – начал заикаться он. – Какую такую взрывчатку? – наконец выговорил он.

– Какую? Пойдем обратно, я ее тебе покажу.

Подкравшись на цыпочках к лежащему на столе чемоданчику, я, используя отвертку вместо указки, принялся показывать ему маленькие хитрости, установленные в его чреве.

– Вот видишь эти грязно-коричневые брусочки, укрепленные на боковых стенках с помощью стальных обрезиненных хомутиков?

– Да, – кивнул Михаил.

– А видишь эти латунные цилиндрики и пружинки, торчащие из коричневых брусочков?

– Вижу.

– Вот это-то и есть две стандартные тротиловые шашки и детонаторы к ним, вставленные сразу с обеих сторон в каждую из них.

– И какова же их мощность, – совсем тихо спросил он, отодвигаясь к двери, – то есть я хотел спросить, если они, не дай Бог…

– Лучше и не спрашивай, – прошептал я в ответ, – но капитальный ремонт вашей квартире уже не поможет.

– В таком случае нельзя ли его, гм, гм, отсюда удалить? – он показал пальцем на чемоданчик.

– Можно. Бери телефон, звони ноль два, вызывай саперов.

– А что, если нам самим попробовать разрядить эту «адскую машину»? – подтолкнул меня в бок Михаил. – Если мои родители узнают, что здесь столько времени бомба хранилась, у них точно с сердцем плохо будет.

– Ты думаешь, если нас здесь в клочки разнесет, то все обойдется? – злобно фыркнул я.

– Нет, конечно, но ведь до сих пор эта штука не сработала, может быть, она давно испортилась?

– Ага, – сказал я, присмотревшись к взрывному устройству, – понятно, почему оно до сих пор не сработало. Видишь, – указал я на штырьки винтов, которыми мы вскрыли дюралевый контейнер, – вот они-то нас и спасли. С одной стороны, винты выступают как своеобразные предохранители, а с другой – как спусковой механизм.