— СаТррэн, — позвала Лейти, склонив голову. — Ты так странно на меня смотришь. В чем дело?
— Я думал, как здорово, что мы встретились.
Лейти молча взглянула на свои ладони. Внезапно ей стало неловко. Откровения Сорннна ранили ту часть ее души, которая упрямо хранила страшную тайну. Она понимала, что следует рассказать Сорннну о Тью Дассе и Раане Таллусе, но не могла решиться. Всякий раз, когда Лейти проигрывала про себя их возможный разговор, он всегда кончался ужасно. Каждая минуга в присугствии Сорннна приносила радость, смешанную со страданием, потому что молодая женщина считала себя предательницей и испытывала от этого физическую боль.
— Пожалуйста, не говори так, — жалобно поспросила она.
— Почему? Ведь это правда.
Сорннн в очередной раз убедился в том, сколько всего можно прочесть по выражению лица. Когда Лейти внезапно потупила глаза, он увидел маленькую девочку, отчаянно добивавшуюся расположения отца. Затем он увидел юную девушку с неуемным тщеславием и желанием получить все своими силами. Какой одинокой она была! Воистину непросто быть дочерью Ардуса Пнина!
В этот момент подошел официант и объявил, что столик готов. Сорннн повел Лейти обратно в зал. Он постоянно думал о ее полуоткрытых губах, о словах, которые буквально застыли у нее на устах. Что же она собиралась сказать?
Едва они сели за столик, настроение изменилось. «Почему это произошло?» — думал про себя Сорннн. Теперь они говорили только о том, как спасти флот-адмирала Пнина.
— Что же нам делать? — довольно резко спросила Лейти.
— Боюсь, легких решений не будет.
Лейти ждала совершенно иного и вспылила:
— Мне наплевать! Давай наконец что-то делать!
Сорннн дал ей возможность выплеснуть эмоции. Ему казалось, лучше всего занимать нейтральную позицию и ждать, пока она выпустит пары. Однако это еще больше распалило Лейти. Она стала обвинять Сорннна сначала в том, что он бросил ее отца в трудную минуту, а потом заявила, что прим-агент воспользовался ее слабостью. СаТррэн попытался сказать, что не стоит валить все в одну кучу. Лейти разозлилась еще сильнее и заметила, что не нуждается в его помощи. Несмотря на все попытки Сорннна доказать, что в одиночку ей не справиться, оружейница не желала его слушать.
— Знаю, чего ты хочешь! — возбужденно сказала она, разрушая все доброе, что возникло между ними. — И это никак не связано с моим отцом!
К тому времени как принесли десерт, небо заволокли тучи, а Сорннн чувствовал себя раздавленным.
Прижимая руки к груди, Миннум почувствовал, как его ноги что-то щекочет, и увидел, как из глубины ямы прорастает вьющийся побег. Не раздумывая, маленький соромиант схватился за него, и побег стал расти дальше, пока Миннум не оказался в темном, как склеп, месте. Теперь он мог хоть немного успокоиться.
Боль стихала. Миннум смотрел, как тонкий побег обвивает его тело, и почувствовал, что он каким-то образом впитывает боль. Наконец-то можно обдумать план контратаки.
О холодных стрелах можно забыть. Маленький соромиант вспомнил о силовых ручьях, которые текуг в недрах Кун-далы. Именно они помогли Дар Сала-ат уничтожить Талаасу. Беда была в том, что Миннум не чувствовал силовые ручьи так хорошо, как Риана.
Боль то проходила, то снова вспыхивала. Миннум ощущал, что волшебный побег, какая бы магическая сила его ни направляла, не сможет долго его поддерживать. Нужно было что-то делать. И немедленно.
В сознании опять возникло лицо Калиго. Лицо, которое Миннум презирал, — хищная челюсть, широкий рот с бледными губами, черные глаза, в которых горит жгучая ненависть. Костлявые руки архонта чертят в воздухе сложные узоры, на левой мелькает шестой палец, черный как смоль…
Палец! Ну конечно же!
На секунду смелость оставила коротышку, и Миннум содрогнулся. Впрочем, побег не дал ему отчаяться и, плотно обхватив за пояс, поднял вверх — так высоко, как бывший соромиант и не мечтал. Остальное Миннуму придется сделать самому. Нет, он не подведет тех, кто на него надеется!
Собрав всю свою храбрость, Миннум стал ждать, когда подползет Калиго. Змея все ближе и ближе, раздвоенный язык дрожит, острые клыки готовы вонзиться в жертву. Миннум чувствовал, как ликует Калиго в облике Аватары. Отчаянно сдерживая страх, маленький соромиант наложил Мушиный Глаз, чтобы вызвать сумбур в мыслях врага.
Пролетая мимо огромной змеи, Миннум применил Связывающее и Слепое заклинания одновременно. Уравновесить два заклятия было непросто, и все же он справился. Аватара Калиго боролась с Мушиным Глазом, и Миннум понял, что нужно спешить, так как Слепое заклинание считалось довольно неустойчивым.
Миннум вырвался из черной ямы, и солнечный свет на какое-то мгновение его ослепил. Архонт прятался за одной из сосен. Миннум направил Связывающее заклинание на левую руку Калиго и, спроецировав всю мощь на черном пальце, начал загибать его назад.
Сосредоточившись, архонт нейтрализовал Слепое заклинание. Соромианты сцепились в смертельной схватке. Миннум чувствовал силу ледяных заклятий Калиго, пытавшегося освободиться. Именно шестой палец считался самым уязвимым местом соромианта. Миннум знал, что стоит оторвать палец, и Калиго конец.
Только архонт не собирался сдаваться без боя. Миннум чувствовал, что Связывающее заклинание вот-вот потеряет силу. Калиго отчаянно пытался вернуть палец в нормальное положение.
Миннум попробовал наложить Замкнутый Круг, однако Калиго был к этому готов и моментально нейтрализовал заклинание. Маленький соромиант почувствовал, что обычная тактика против Калиго не подходит. Нужно придумать что-то другое. Но что?
Решение пришло внезапно. Миннум выпустил две холодные стрелы подряд. Калиго тотчас их парировал. На это-то маленький соромиант и рассчитывал. В холодные стрелы он вложил сложное заклинание-прилипалу. Когда архонт отвел стрелы, к нему прицепилось заклинание-прилипала. Несколько секунд оно пребывало в латентном состоянии, словно в'орнновская мина замедленного действия, а затем стало поглощать волшебную силу Калиго. Чем яростнее тот сопротивлялся, тем сильнее работало заклинание. Правда, действовало оно всего несколько секунд.
Миннум наложил Тройные Кольца, сводя их вокруг левой руки архонта, Заклинание-прилипала угасало, и соромиант-коротышка, используя все свое умение, сжал кольца на черном пальце и изо всех сил согнул его назад.
Палец сломался, словно сухой сучок. От вопля Калиго у Миннума волосы встали дыбом. Внезапно стало тихо. На теле архонта выступил белый песок, быстро разъедавший плоть. Через секунду от Калиго осталась лишь кучка пепла.
Миннум открыл глаза. Он по-прежнему был в лесу, а на него смотрело миловидное лицо саракконки.
От длительного сидения за биокамерой Гуль Алуф у Рианы свело ноги. Сжимая в объятиях Производительницу, Сахор смотрел прямо на нее. Дар Сала-ат не испугало то, что он их видит, несмотря на Цветущую Стену, и все же она беспокоилась. Зачем Сахор обнимает это странное создание? Как он может ей доверять? Девушка понимала, что стоит рассказать об этом Тигпен, как раппа объявит Сахора предателем. А в это Риана поверить не могла. В конце концов, Сахор ее заметил и не сказал Гуль Алуф ни слова. Сомнения терзали Риану, пока они с Кирлллом Кванддой и Элеаной осторожно выбирались из лаборатории. Ей так хотелось объясниться с Сахором, но в присутствии Производительницы это было просто невозможно.