Вскоре после того, как их фургон выехал из Принстона, у Питера возникло неприятное ощущение, что кто-то висит у них на хвосте. Чтобы убедиться в этом, он поехал кружным маршрутом, не центральными, а узкими боковыми дорогами, ведущими из Нью-Джерси в штат Нью-Йорк. И только оказавшись в этом штате, вновь выехал на двухполосное шоссе. Он рассчитывал на то, что если за ними и был «хвост», то теперь удалось его сбросить. Но чувство беспокойства не оставляло его. Он знал, что имеет дело с опытным и хитрым противником.
Дважды он притормаживал у обочины и обыскивал фургон в поисках жучка, который мог навести на их след. Но не нашел ничего. Однако тревога усилилась, а Питер привык доверять своим ощущениям. Вот почему он предпочел добираться до Сиракуз пусть медленней, зато более тихими боковыми дорогами.
Первые пять миль он лишь изредка видел позади фары машин. И когда притормаживал, все они обгоняли его и мчались дальше. Он несколько раз менял направление, какое-то время ехал на запад, затем — к югу, потом сворачивал к востоку, северу, и вот, наконец, снова свернул на запад, по направлению к городу. Уже показались его окраины. Но поскольку явной слежки обнаружить так и не удалось, Питер начал понемногу успокаиваться.
Небо над головой было черное и звездное, угольно-синие тучи грозно нависали над луной. По правую сторону от дороги тянулся лесистый парк-заповедник, обнесенный металлической изгородью. Местами поломанные прутья поблескивали под луной, точно кости. Лес шел почти сплошняком, лишь изредка взору открывались лужайки и поляны со столиками для пикников. Движения в этот час было немного.
Затем вдруг, словно из ниоткуда, на дороге возник серый пикап. Обогнав фургон на огромной скорости, он промчался дальше. И столь же резко и внезапно сбросил скорость, мигнув красными огоньками хвостовых фар, что заставило Питера затормозить столь же резко. Питер инстинктивно покосился в зеркало заднего вида. Сзади, из темноты, на них быстро надвигался еще один автомобиль. Судя по габаритам, фургон или пикап. Он так и повис у них на хвосте.
— Держись, Марти! — крикнул Питер.
— Что ты еще затеял? — жалобно и недовольно огрызнулся тот.
— Пикап впереди. Еще один пикап или фургон сзади. Вот сволочи! Хотят зажать нас, словно ломтик колбасы в сандвиче.
Круглая физиономия Марти порозовела.
— О!.. — Он тут же выключил компьютер, потуже затянул ремень безопасности и вцепился обеими руками в столик, вмонтированный в борт фургона. Потом, недовольно хмурясь, вздохнул: — Кажется, я уже начал привыкать к разного рода критическим ситуациям.
Питер резко вывернул руль вправо. Левый борт фургона подбросило, как яхту при сильном порыве ветра. От неожиданности Марти испустил вопль. Накренившийся фургон пронесся на двух колесах и приземлился на лужайку для пикника. За спинами у беглецов визжали тормоза. Преследователи, находившиеся во второй машине, включили фары дальнего света и съехали с шоссе. И вот их автомобиль запрыгал по кочкам и, с треском разрывая густой кустарник, вырвался на дорожку в парке. Серый пикап устремился следом.
Марти наблюдал за всей этой картиной через окно, сердце у него колотилось от страха. И в то же время он, кажется, был совершенно заворожен происходящим. Надо было отдать должное англичанину — пусть он и отстает от него в интеллектуальном развитии, но зато обладает невероятно быстрой реакцией и недюжинной физической силой, что в данный момент являлось обстоятельством немаловажным.
Дорога впереди разветвлялась. Питер свернул вправо. Фургон мчался в непроглядной тьме, бешено подпрыгивая на кочках и ухабах. Внезапно дорога резко свернула назад, к освещенной светом фар лужайке для пикника.
— Черт побери! — воскликнул Питер. — Петля! — Теперь серый пикап мчался им навстречу. — Мы снова в ловушке! — Он сунул руку под сиденье и извлек оттуда «энфилд». — Ступай к задней двери и возьми вот это!
— Я? — изумился Марти. Но тем не менее покорно взял протянутую Питером винтовку.
— Когда я дам сигнал, просто прицелься, мой мальчик, и нажми на спусковой крючок. — Просто представь, что это ручка управления в видеоигре.
Казалось, морщины на задубевшем от солнца и ветров и озабоченном лице Питера стали еще глубже. Но глаза по-прежнему горели неукротимым огнем. Он снова ударил по тормозам, вывернул руль и, съехав с дороги, погнал фургон к краю опушки, где стеной вставал уходящий в темноту лес. Достигнув его края, он резко остановил машину, вскочил, схватил автомат, прихватил к нему пару обойм, протянул пачку патронов Марти и приник к боковому стеклу.
И передняя часть, и боковая дверь фургона выходили к лесу, представляя, таким образом, преграду для атакующих, причем Питер и Марти могли стрелять по ним как из задней двери, так и из маленьких боковых окошек.
Марти осматривал свое оружие и что-то бормотал себе под нос.
— Ну, разобрался? — спросил его Питер. Лично ему виделся в этом приключении один положительный момент — оказывается, этот противный маленький человечек вовсе не был так уж умен и сообразителен, как уверял его Джонатан Смит.
— Есть на свете вещи, которым я никогда не хотел учиться, — сказал Марти и вздохнул. — Да, конечно, я понял, как устроен этот примитивный механизм. Детские игрушки...
Второй автомобиль оказался большим черным джипом. Он остановился на дороге. Серый пикап медленно ехал по траве к фургону.
Питер выстрелил и пробил ему передние колеса.
Пикап сразу остановился. И никакого движения ни в нем, ни вокруг какое-то время не наблюдалось.
Затем из пикапа, словно тряпичные куклы, вывалились двое мужчин и нырнули под днище машины. Со стороны джипа прогремели выстрелы. Пули угодили в борт фургона, с треском вырывая из него куски металла.
— Пригнись! — крикнул Питер, понимая, что последует продолжение.
Марти неловко и неуклюже нырнул головой вниз, сам Питер, скорчившись, присел у борта.
Когда в перестрелке настала пауза, Марти огляделся по сторонам.
— А где же дырки от пуль? Мы, наверное, похожи теперь на сито.
Питер усмехнулся.
— Этот наш жук серьезно укреплен. Думал, ты понял это еще во время той заварушки в Сьерра-Неваде. Неплохая защита, верно?
Тут на бронированные бока фургона обрушился еще целый град пуль. На этот раз они разбили стекла и разорвали занавески в клочья. Острые осколки стекла разлетались в разные стороны. Клочья белой ткани плавали в воздухе, точно хлопья снега.
Марти прикрыл голову обеими руками.
— Надо было поставить броню и на окна.
— Спокойно, мой мальчик, — заметил Питер. — Скоро им все это надоест. Они перестанут палить и подойдут сюда, посмотреть, живы ли мы или нет. Вот тогда и наступит момент испортить этим гадам всю их вечеринку.
Марти вздохнул и постарался унять дрожь в руках и ногах.
Еще с минуту шла бешеная стрельба, затем выстрелы стихли. Наступившая тишина словно создала в парке некий вакуум. Даже пения лесных птиц не было слышно. Ни ветерка, ни звука, ни шороха, который обычно издает какой-нибудь маленький зверек, пробираясь по опавшей листве в гуще кустарника. Лицо Марти стало белым от страха.