Ультиматум Борна - читать онлайн книгу. Автор: Роберт Ладлэм cтр.№ 186

— Как и с научными исследованиями! — воскликнул невысокий профессор в твидовом костюме, несимметричность чьей бородки была, без сомнения, вызвана слабым зрением, несмотря на толстые очки, покоившиеся на его носу. — Отдача , понимаете ли! А как насчет распределения?

— Его более чем достаточно для ваших ученых-недоучек! Гораздо выгоднее воровать у Запада!

— Прекратите! — вскричал священник-убийца, воздев руки, подобно мессии. — Мы собрались здесь не для того, чтобы обсуждать межведомственные конфликты: они решатся сами собой, как только вы окажетесь у власти. Запомните! Я — парижский монсеньер, и вместе мы создадим новый, очищенный порядок для нашей великой революции! Конец благодушию!

— Очень интересная концепция, сэр, — сказала другая женщина, лет тридцати, в дорогой складчатой юбке, ее аккуратные черты, очевидно, были знакомы остальным, так как она была популярной ведущей новостей на телевидении. — Однако не могли бы мы вернуться к вопросу о достоверности?

— Этот вопрос не обсуждается , — сказал темноглазый Карлос, пристально глядя на каждого. — Иначе — откуда бы мне было знать о вас все?

— Я не сомневаюсь в вас, — настаивала телеведущая. — Но, как журналист, я всегда стараюсь искать второй источник информации для подтверждения, если только Министерство не определит иначе. Поскольку вы не работаете в Министерстве печати, сэр, и зная, что все, что вы скажете, будет строго конфиденциально, между нами, не могли бы вы дать нам второй источник?

— Меня что, поучает марионеточная журналистка, когда я говорю истину? — у киллера перехватило дыхание от злости. — Все, что я сказал вам, — истина, и вы знаете это.

— Как и преступления Сталина, сэр, а они были похоронены вместе с двадцатью миллионами трупов за тридцать лет.

— Вам нужны доказательства, журналист? Я дам вам доказательства. У меня глаза и уши лидеров КГБ — а именно, самого генерала Григория Родченко. Он — мои глаза и мои уши, и если вы хотите знать всю правду, он мне многим обязан! Потому что я и для него парижский монсеньер.

Среди присутствующих прошел неопределенный шорох, коллективное сомнение, волна тихих покашливаний. Телеведущая опять заговорила, теперь более мягко, ее взгляд был прикован к человеку в церковном одеянии.

— Вы можете быть кем угодно, сэр, — начала она, — но вы не слушаете круглосуточное Радио Москвы. Около часа назад было сообщение о том, что генерал Родченко застрелен этим утром иностранными преступниками… Было также сказано, что все высшие офицеры Комитета созваны на срочное собрание, чтобы обсудить обстоятельства убийства генерала. Говорят, нужны были невероятные причины для того, чтобы такой опытный человек, как генерал Родченко, дал заманить себя в ловушку.

— Они опровергнут его данные, — добавил осторожный бюрократ, упруго вскакивая на ноги. — Они начнут разглядывать все под микроскопом в поисках этих «невероятных стечений обстоятельств». — Он посмотрел на киллера в одежде священника. — Не исключено, что они найдут сведения о вас, сэр. И копии ваших досье.

— Нет, — сказал Шакал. На его лбу выступили капельки пота. — Нет! Это невозможно . У меня единственные копии этих досье — других не существует!

— Если вы верите в это, святой отец, — сказал тучный мужчина из Министерства обороны, — то вы плохо знаете Комитет.

– Знаю? — вскричал Карлос. Его левая рука начала подрагивать. — Да у меня его душа! От меня не скроется ни один секрет, потому что я сам являюсь носителем всех секретов! У меня есть целые тома на правительства повсюду, на их лидеров, на их генералов, их высших чиновников — у меня источники по всему миру!

— Однако у вас больше нет Родченко, — продолжил человек из Министерства обороны, тоже встав со стула. — И, кстати, вы ведь даже не удивились.

– Что?

— Большинство из нас, если не все, первым делом с утра включают радио. Эта глупость повторяется каждое утро, но, наверное, в этом есть и удобство. И я уверен, все мы знали о смерти Родченко… А вы, святой отец, не знали, и когда наша телеведущая сказала об этом, вы не были удивлены, ни даже шокированы.

— Конечно же, был удивлен! — вскричал Шакал. — Но я обладаю превосходным самоконтролем. Поэтому мне доверяют, поэтому я нужен марксистским лидерам всего мира!

— Это уже не модно, — пробормотала женщина средних лет, специализировавшаяся на личных делах персонала; она тоже поднялась на ноги.

— Что вы несете? — голос Карлоса превратился в грубый, осуждающий, быстро усиливающийся шепот. — Я же парижский монсеньер. Я сделал вашу жизнь гораздо комфортной, чем вы могли ожидали, и теперь вы меня допрашиваете? Откуда я знаю то, что знаю? — как мог бы я продемонстрировать вам мои возможности здесь, в этой комнате, если бы не был среди самых привилегированных людей Москвы? Вспомните, кто я!

— Но мы не знаем, кто вы такой, — сказал другой мужчина, тоже поднимаясь со стула. Как и у остальных мужчин, его одежда была аккуратной, строгого покроя и хорошо выглаженной, но отличалась в лучшую сторону своим качеством, словно он больше заботился о своей внешности. Его лицо тоже имело отличия; оно было бледнее, чем у остальных, и глаза были более внимательными, как-то более сфокусированными, создавая впечатление, что он тщательно взвешивает свои слова. — Помимо церковного титула, который вы себе присвоили, мы больше ничего о вашей личности не знаем, а вы, очевидно, не собираетесь ее раскрыть. Что касается того, что вы знаете, вы изложили нам вопиющие слабости и вытекающую из них несправедливость в наших ведомствах, но они широко распространены во всех министерствах. Вы с таким же успехом могли выбрать десяток других вместо нас из других органов, и осмелюсь заявить, жалобы были бы такими же. Ничего нового…

— Да как вы смеете! — крикнул Карлос Шакал, вены вздулись на его шее. — Кто вы такие, чтобы говорить это мне? Я парижский монсеньер, истинный сын Революции!

— А я судебный адвокат Министерства юстиции, товарищ монсеньер, и гораздо более молодой продукт этой революции. Возможно, я не знаю глав КГБ, которые, по вашим словам, являются вашими послушными орудиями, но зато знаю, какие наказания грозят нам, если мы возьмем юридические процессы в свои руки и сами — тайно — пойдем против нашего начальства, а не доложим немедленно о готовящемся правонарушении. Это наказания, на которые я не готов пойти без гораздо более выразительных доказательств, чем какие-то никому не нужные досье из неизвестных источников, которые могли быть выдуманы недовольными чиновниками чуть ли не ниже нас… Честно говоря, я даже не хочу их видеть, потому что я не хочу быть скомпрометирован знакомством с очерняющими вымыслами, которые могут быть опасными для моего теперешнего положения.

— Вы всего лишь незначительный юрист! — проревел киллер, сжимая и разжимая кулаки, глаза его налились кровью. — Правда сама по себе вас не интересует! И компаньонов вы выбираете в соответствии с текущими потребностями!