Немые и проклятые - читать онлайн книгу. Автор: Роберт Уилсон cтр.№ 46

— Это Хавьер Фалькон из отдела по расследованию убийств, — начал он. — Мы разговаривали вчера…

— Разве?

— Мы говорили про Эдуардо Карвахаля и Себастьяна Ортегу.

— Я вас не слышу, — повысил голос Монтес. Раздавался рев музыки и громкие разговоры. — Заткнитесь, мать вашу! — заорал Монтес, однако тише не стало. — Momentito. [17] — Шум и сигналы машин.

— Инспектор, вы меня слышите? — чуть ли не кричал Фалькон.

— Кто вы?

Фалькон повторил. Монтес витиевато извинился. Теперь он точно вспомнил.

— Мы еще говорили о русской мафии. Вы рассказывали про торговлю людьми.

— Ах да, людьми…

— У меня вопрос. Двое русских связаны с моим расследованием смерти сеньора Веги, строителя, помните?

Молчание. Фалькон выкрикнул имя Монтеса.

— Я жду вопроса, — откликнулся тот.

— Вам что-нибудь говорят имена Владимир Иванов и Михаил Зеленов?

Из трубки донеслось сосредоточенное сопение.

— Вы меня слышите? — в очередной раз спросил Фалькон.

— Да слышу! Имена мне ничего не говорят, но память не та. Я тут выпил пару пива и сегодня не в лучшей форме.

— Тогда поговорим в понедельник, — сказал Фалькон и отключился.

У Фалькона появилось стойкое ощущение полета по кругу, словно он, как хищная птица, парит в восходящих потоках воздуха, а внизу на земле происходит что-то интересное. Он облокотился о крышу машины, постукивая по лбу мобильным телефоном. Для Монтеса, человека семейного, было необычно напиваться довольно рано вечером в пятницу в людном баре, вероятно, в одиночку. И на имена он как-то странно отреагировал, будто знал, но не хотел этого показать, притворившись более пьяным, чем в начале разговора. Странно!..

Ортега впустил Фалькона в свой вонючий, кишащий мухами двор. Он был не таким колючим, как по телефону, потому что достиг благодушной стадии опьянения. Ортега был в синих шортах и широкой белой рубашке навыпуск. Он предложил Фалькону выпить. Сам потягивал красное вино из пузатого бокала.

— «Торре Муга», — сказал он. — Очень хорошее. Не желаете?

— Только пива, — отказался от вина Фалькон.

— Креветок? — спросил Ортега. — Может, хамон? [18] Купил сегодня в «Эль Корте Инглес».

Ортега вышел в кухню и вернулся нагруженный.

— Извините, что был резок по телефону, — сказал он.

— Мне не следовало досаждать вам с этим в пятницу вечером.

— На выходных я никуда не выхожу из дома, даже в театр, только если работаю, — поделился Ортега, совершенно задобренный великолепием «Торре Муга». — Я очень плохой зритель. Всегда слежу за игрой актеров, а сам спектакль меня не интересует. Предпочитаю книги. Простите, если болтаю чепуху, это второй стакан. Сами видите, стаканы будь здоров. Я должен найти сигару. Вы читали книгу?.. Как же ее… Я вспомню.

Он нашел среди хлама коробку сигар.

— «Кохиба», — предложил он. — Мой друг часто бывает на Кубе.

— Нет, спасибо, — отказался Фалькон.

— Я не раздаю «Кохиба» направо и налево.

— А я не курю.

— Возьмите одну для друга, — настаивал Ортега. — Уверен, даже у копов есть друзья. Только не угощайте этого carbon, судебного следователя Кальдерона.

— Он мне не друг, — заверил Фалькон. Ортега засунул сигару Хавьеру в карман.

— Рад это слышать, — сказал он и отошел. — А, вспомнил! Эта книга называется «Бледное сердце». [19] Автор Хавьер Мариас. Читали?

— Кажется, читал.

— Не знаю, как я мог забыть название. Роман даже рекомендовали на Нобелевскую премию… Это, конечно, из Макбета, — пояснил Ортега. — Когда Макбет убивает короля, он приходит к жене с окровавленными кинжалами, которые должен был подложить в комнаты слуг, но не в силах этого сделать. Леди Макбет в ярости велит ему идти обратно. Он отказывается, ей приходится идти самой. Когда она возвращается, то говорит мужу:

«Руки у меня

Того же цвета, что твои, но, к счастью,

Не столь же бледно сердце». [20]

Ей стыдно оставаться в стороне. Она хочет разделить его вину. Чудный момент. Хавьер, зачем я вам это рассказываю?

— Понятия не имею, Пабло.

Ортега сделал пару глотков вина, оно потекло с губ. Красные капли упали на белую рубашку.

— Ха! — сказал он, глядя на рубашку. — Знаете, что это? Это такой киношный прием. Такое случается только в кино и никогда в реальной жизни. Как… ну, подскажите, их, должно быть, сотни… я сейчас не могу вспомнить.

— В «Охотнике на оленей», [21] например.

— Не помню…

— Молодые люди женятся, парня отправляют служить во Вьетнам. Они пьют красное вино из двойного кубка, и вино капает на ее подвенечное платье. Это прообраз…

— Да, да, да. Это прообраз чего-то ужасного, — закивал Ортега. — Конфуз на приеме. Отбеливание при стирке. Жуткие, жуткие вещи.

— Можно показать вам фотографии?

— Прежде, вы имеете в виду, чем я утрачу связь с внешним миром?

— Ну… да, — честно сказал Фалькон. Ортега преувеличенно громко захохотал.

— Ты мне нравишься, Хавьер! Очень. Мне не многие нравятся, — признался он и уставился на темный луг и неосвещенный бассейн. — На самом деле… я никого не люблю. Я понял, что люди, с которыми я общался… ничтожества. Как по-твоему, это удел всех знаменитостей?

— Слава притягивает людей определенного типа.

— Льстивых, раболепных, почтительных, лживых лизоблюдов, ты хочешь сказать?

— Франсиско Фалькон их ненавидел. Они напоминали о его мошенничестве. Напоминали, что единственное, чего он желал больше славы, — это истинный талант.

— Мы хотим, чтобы любили нас самих, а не тех, кем мы прикидываемся… Или в моем случае, всех тех, кем я прикидывался, — сказал Ортега, у которого к этому времени прибавилось в голосе драматизма. — А что, если я умру, упаду на пол и все персонажи, которых я изображал, хлынут из меня сбивчивым бормотанием, пока не наступит тишина? Останется лишь оболочка, и ветер унесет ее.