Особый дар - читать онлайн книгу. Автор: Андреас Эшбах cтр.№ 27

Арманд повернулся и взял с полки сложенную газету.

— Ты наверняка уже слышала это имя. Им даже здесь, в Германии, пестрят все заголовки. — Он развернул первую страницу, разгладил ее и протянул мне. — Вот. Жан Мари Левру.

Я наклонилась вперед. При тусклом ночном освещении я увидела заголовок и рядом фотографию мужчины, которому на вид было лет шестьдесят. На нем были старомодные черные очки в роговой оправе.

— Да. Это имя я уже слышала. — В новостях только о нем и говорили. В последнее время я пропускала мимо ушей все, что сообщали о нем по телевизору. — Но я, откровенно говоря, понятия не имею, кто это и что значит весь этот шум вокруг него.

— Левру — бывший сотрудник французской секретной службы. Через несколько дней в каком-то бельгийском суде начнется процесс против сотрудников различных европейских спецслужб, которые обвиняются в торговле нелегальными наркотиками. Говорят, что они сколотили себе на этом несколько миллиардов. Левру выступает главным свидетелем по этому делу, на его показаниях строится все обвинение. Поэтому сейчас он сидит в одной из брюссельских тюрем под охраной, — объяснил Арманд. — А несколько влиятельных людей, и среди них те, кто имеет отношение к институту, были бы очень рады, если бы он там умер внезапной смертью, не вызывающей, однако, никаких подозрений.

— И ты должен был его убить!

— Да, — сказал Арманд. Он свернул газету и положил ее обратно на полку. — Вот что случилось около двух недель назад.

Я со вздохом откинулась на спинку сиденья.

— Думаю, на твоем месте я бы никогда не хотела обладать телекинетическими способностями.

Он почти возмущенно замотал головой.

— О нет, конечно, нет! Понимаешь, мой телекинетический дар — часть меня самого. Он принадлежит мне. Он практически определяет всю мою жизнь. Без него я был бы совершенно другим человеком. Это как мое зрение, или обоняние, или какое-то другое чувство. Его нельзя так просто отделить от меня. Если бы я захотел избавиться от моего дара, это было бы все равно, что я пожелал бы стать слепым или парализованным.

— Но разве у тебя не возникает ощущения, что ты посторонний?

Он как-то странно посмотрел на меня.

— Я и есть посторонний. Это не только ощущение, это факт. Остальное — цена, которую приходится платить за то, что ты не такой, как окружающие.

Я помедлила с ответом.

— Мне кажется, это слишком высокая цена.

— Я своего дара не выбирал, — сказал Арманд. — Телекинетия — это талант, с которым я пришел в этот мир. Никто меня не спрашивал, нравится ли мне это. Ведь и тебя никто не спрашивал, нравятся ли тебе твои родители, или страна, где ты родилась, или еще что-нибудь в этом роде. Мое несчастье в том, что мой талант необыкновенный. Только поэтому за мной так гоняются и хотят распоряжаться моей жизнью.

Некоторое время мы сидели молча. Это получилось само собой: просто мне нечего было сказать, Арманд тоже ничего не говорил, и мои мысли унеслись далеко, как Арманд вдруг посмотрел на часы и заметил: поздно. Ты бы попробовала немного поспать.

— А ты?

— А я посторожу.

Поспать? Это была неплохая идея. Я слишком устала, чтобы самой до этого додуматься. Последние часы у меня одно волнение быстро сменяло другое, и если и в Дрездене все будет продолжаться в том же духе, я буду рада каждому часочку сна. Я подняла подлокотники сидений с моей стороны, чтобы можно было нормально лечь, сняла ботинки, пододвинула себе под голову сумку и накрылась своей курткой.

Когда я наконец улеглась более-менее удобно, стало очевидно, что уснуть я не смогу. Мне казалось, что я чувствую, как дрожат мои нервы. Я посмотрела на Арманда. Он все еще сидел на сиденье возле двери и смотрел, задумавшись, перед собой.

Ну ладно, если уж я не могу уснуть, то нужно хотя бы немножко расслабиться и отдохнуть; это все же лучше, чем ничего. Я закрыла глаза и стала слушать монотонный стук колес.

Я действительно не засыпала. Поезд проехал через какой-то город — цветные беспорядочные полосы света мелькали по стенам, где-то вдали загудела сирена, и поезд немного замедлил ход. Я тихо следила за тем, как Арманд встал и подошел к окну, чтобы посмотреть на улицу. Его лицо ничего не выражало, и в рассеянном мелькающем свете уличных огней он показался мне очень странным. Как будто существо с неизвестной звезды.

Недолго думая, я задала вопрос в темноту и молчание:

— Арманд, ты одинок?

Он даже не вздрогнул от неожиданности:

— Я думал, ты спишь.

— Я не могу.

Он молчал. Поезд снова стал набирать ход, уличные огни замелькали быстрее по стенам, багажным полкам, занавескам и, наконец, совсем погасли, а Арманд все стоял у окна и смотрел в ночь.

Я не отважилась продолжать свои расспросы. Возможно, я опять задела его за живое.

В конце концов усталость и убаюкивающий стук колес взяли свое, и я уснула.

Но это был легкий сон без сновидений. Один раз я проснулась, сама не зная от чего. Была все еще ночь, и поезд ехал дальше. Арманд сидел напротив меня, у окна. Он заснул сидя.

Я разглядывала его, и странные мысли приходили мне в голову. Он казался каким-то беззащитным, когда вот так спал. Никто бы в тот момент не подумал, что он какой-то необыкновенный и обладает этим странным, необъяснимым даром, за которым так охотились.

Мне казалось, что я начала его понимать. Все видели Арманда-телекинета, и этот образ был настолько завораживающим, что человека за ним совершенно забыли. Должно быть, то же самое происходит с известными певцами или актерами, которых публика обожествляет, не задумываясь о том, что они такие же люди, как и все.

Но вокруг публичных людей всегда есть друзья и близкие, которые действительно их знают и не ставят на золотой пьедестал. А у Арманда таких людей не было. Наверное, после семи лет, проведенных в институте, он даже для своих родителей стал чужим. И, кроме того, Арманд на самом деле был совершенно особенный.

Он, по всей видимости, страшно одинок. Настолько одинок, что даже боится себе в этом признаться. И он не сможет выйти из этого тупика одиночества, даже если его побег удастся. Он навсегда останется Армандом-телекинетом.

Но как только я к этому пришла, в моих рассуждениях показалась брешь.

Секундочку! Стоп!

Если подумать, каждый человек не такой, как все. Каждый представляет собой что-то особенное, хотя бы уже потому, что он единственный. Каждый человек индивидуален. Никого нельзя заменить. Каждый человек неповторим.

У меня возникло утешительное чувство, что эта мысль была исходной точкой в решении проблемы Арманда, но я не смогла додумать ее до конца, потому что мои мысли как-то рассеялись и я снова заснула, а поезд ехал сквозь ночь все дальше и дальше.