Последняя тайна - читать онлайн книгу. Автор: Джо Мур, Линн Шоулз cтр.№ 56

— Ничего не сходится, — сказал он. — Просто не понимаю.

Лестер Риппл сделал глубокий вдох и выдох через нос. Надо дать мозгам отдых. Самые невероятные озарения случались с ним как раз в такие моменты — когда он открывал себя вселенной и впускал в себя ее энергию. Именно так он открыл основы нитяной теории. Он должен сделать сознание чистым и восприимчивым. Но сначала, как учила бабушка, он должен поблагодарить Творца за то, что Тот даровал ему премудрость. Если он станет молиться о даровании мудрости, он заставит свой разум считать, будто этой мудрости у него нет. А если благодарить Господа за то, что у тебя уже есть, — это всегда помогает.

«Живи так, словно это правда, — оно и станет правдой, — часто повторяла бабушка. — Увидь то, чего хочешь, и оно к тебе придет».

Лестер знал, что у него в голове уже имеются все ответы. Весь секрет в том, чтобы их увидеть. Это примерно как с кубом, который он нарисовал для Коттен Стоун. Все дело — в точке зрения.

Когда в него влился свет, Лестер Риппл погрузился в полный покой. Темп, в котором работал мозг, замедлился. Хорошо. Это очень хорошо. Вот только как объяснить другим, что он чувствует? Ведь он словно бы оказывался в энергетической решетке, связывавшей все элементы космоса — а может, и того, что лежит за его пределами.

«Вольво» ехал к гостинице, а Коттен смотрела в окно.

— У тебя будет совсем мало времени, чтобы отдохнуть с дороги, — сказал Джон. — Ты, наверное, сильно вымоталась.

— О да. И морально. И физически. Сам понимаешь. Но ведь через пару часов все закончится, я снова буду в гостинице и отдохну.

Джон взял Коттен за руку.

— Ты сильная леди. Поверь мне, Господь не взвалит на тебя больше, чем ты сможешь нести.

Коттен прислонилась к Джону и положила голову ему на плечо:

— Не знаю, что бы я без тебя делала, — сказала она.

Какое-то время они просидели молча, потом Джон снова заговорил:

— Я тут думал… Чонси Уайетт, предок Томаса, украл табличку из Ватикана в девятнадцатом веке. Мы знаем, что в записке, которую он оставил, содержится подсказка о том, куда он ее спрятал.

Коттен подняла голову.

— Томас рассказал про своего предка и про записку, но мы не разобрались, что в ней сказано. Мы собирались слетать в Англию и найти его дальних родственников.

— Я думал о том же, — сказал Джон. — В лондонском отделении Венатори уже кое-что раскопали. Они нашли его двоюродную бабушку.

— Значит, туда мы и поедем, как только…

Неожиданно Дучамп ударил по тормозам, и Коттен с Джоном дернуло вперед. Колеса завизжали, и машина остановилась, но перед этим раздался громкий стук, и что-то тяжелое перелетело через капот.

— Господи, что это было? — спросила Коттен, глядя на заляпанное кровью ветровое стекло.

Коттен сидела в траве на обочине, пока полиция направляла машины в объезд места происшествия. Она поняла, что они застряли надолго, потому что были жертвы. Дучамп, очевидно, в шоке, и Коттен хотелось помочь ему. Остановив машину, он сразу выскочил из нее, за ним последовали Джон и Коттен. То, что они увидели, до сих пор стояло перед глазами.

На дороге лежало изувеченное и окровавленное женское тело. И словно этого было мало, в нескольких футах от нее лежал комок плоти — ее младенец-сын.

Теперь их тела накрыли желтым брезентом, и Коттен была благодарна за это. Лица матери и ребенка врезались ей в память. Коттен посмотрела на свои руки. Она вытирала их об рубашку, потом об траву, но на них все еще остались бурые пятна. Блузка была влажной, спереди — красные разводы, на лбу — полоска крови. Ребенок, в отличие от матери, умер не сразу, и Коттен пыталась остановить текущую из головы кровь, но это не помогло спасти малыша.

Пора перестать думать об этом. Но до нее доносился голос Дучампа, который разговаривал с полицейским.

— Не понимаю, откуда она взялась. Я вообще ее не видел. — Он повторял это снова и снова всем, кто готов был слушать.

Джон положил руку Дучампу на плечо и отвел его к обочине, где сидела Коттен. Она поднялась.

— Думаю, для расследования у полицейских уже есть все, что нужно, — сказал Джон.

Лицо Дучампа было совершенно белым — ни кровинки на губах и щеках.

— Вы ни в чем не виноваты, — произнесла Коттен.

Дучамп затряс головой:

— Мне надо было быть внимательней… если бы я только ее заметил… если бы вовремя свернул…

— Перестань себя терзать, — сказал Джон. — Это было очередное самоубийство. Женщина бросилась прямо под машину. Другого объяснения нет. Один из офицеров сказал, что нашли ее машину, которую она припарковала за аварийной полосой. Она все оставила там — ключи, сумочку, подгузники. Она не собиралась возвращаться. Сделала все целенаправленно.

— Джон, ну а ребенок? — возразила Коттен. — Зачем ей понадобилось убивать еще и малыша?

— Такова их стратегия. Чем ужаснее — тем лучше, — ответил Джон. — И не надо думать, что мы подвернулись случайно. Они шлют тебе предупреждение. Как с Томасом.

Коттен заправила волосы за уши.

— Мы должны положить этому конец. Мы должны найти последнюю табличку.

— Я не вернусь, — сказал Ричард по сотовому телефону.

Мария швырнула сумочку на кровать. Она уже совсем собралась на ужин к Эли, а тут Ричард выделывает фокусы.

— Что ты такое говоришь? Ты разобрался с Тайлером?

— Я пытался, но не получилось. Я больше не могу этим заниматься. У меня кончился порох.

Мария обошла кровать.

— Послушай меня, Ричард. Ты устал и нервничаешь. В таком состоянии нельзя принимать решения. Ты не способен ясно мыслить. Ближайшим же рейсом возвращайся домой. А я поговорю с Эли. Он придумает, как покончить с Тайлером другим способом.

В трубке молчали. Мария прикусила губу с такой силой, что выступила кровь. Если Ричард пошел ко дну, она отправится ко дну вместе с ним. Она зашла слишком далеко, чтобы давать задний ход.

— Ты меня еще слушаешь? — спросил Ричард.

— Да.

— Я люблю тебя, Мария. Поехали со мной. Мы будем вместе. Уедем куда-нибудь, куда угодно, лишь бы подальше от Эли. Если захочешь, заведем ребенка.

— Ричард, да что с тобой? Ты сам себя слышишь? Ощущение такое, что я говорю не с тем Ричардом, который был в Нью-Мексико. Ты жалок.

— Нью-Мексико был моей лебединой песней. Эта власть меня больше не цепляет. Я не получаю от нее ничего. И я больше не верю в…

— Чушь собачья. Ты для этого рожден. Это у тебя в крови. Мы поднимемся вместе и победим. Ты не можешь вот так просто выйти из игры. Так не делается.