Изгнанник - читать онлайн книгу. Автор: Жюльетта Бенцони cтр.№ 14

Улыбка Мари-Дус говорила об этом больше, чем целая речь, однако она добавила, вздохнув:

– Я не уверена, что они вообще это заметят. Бабушка для них значит намного больше, чем я: она обеспечивает им удовольствия светской жизни, которую я не люблю. Они очень хорошо поняли, что с моими «деревенскими вкусами» я захотела сохранить нормандский дом, но у них нет ни малейшего желания в него приезжать.

– Ты от этого страдаешь?

– Я страдала. Сейчас намного меньше, но ты можешь понять, почему вот этого,– она нежно погладила свой округлый живот, – я хочу сохранить и воспитать сама.

– Я помогу тебе в этом всеми силами, – сказал растроганный Гийом, – но существует все же реальность, которую ты должна принимать в расчет. Эта страна, терзаемая подземными течениями, рискует стать опасной. Каждый день я отдаю себе в этом отчет все больше. Я не один, так как знаю замки, где подумывают об эмиграции, хотя район еще достаточно спокоен.

– Почему бы ему не остаться таковым?

– Есть некоторые признаки. С тех пор как в начале этого года выбрали муниципалитеты в городах и поселках, головы приходят в возбуждение от одного только слова «свобода», за которым иногда проскальзывает слово «реванш». На днях один молодой пахарь с гордостью показал мне черенок заступа, на котором он вырезал имена Мирабо и Лафайета.

– Значит, он умел писать, твой пахарь? Это достаточно редко.

– Я не уверен в этом до конца, но кто-то должен был сделать это за него… Как говорит Жозеф, который тщательно следит за событиями в Париже, через некоторое время может стать опасным, если ты дворянин, священник или иностранец. А ты – англичанка…

– Никоим образом!

– Но в паспорте-то у тебя записано другое, и я был бы спокойнее, если бы ты согласилась, до того как большие сентябрьские волны затруднят переезд Дерута, чтобы я отвез вас обоих на Джерси. Отсюда это очень быстро. Если ребенок родится в конце июня, ты уже совсем оправишься и сможешь там спокойно пережидать, когда покончат с этой революцией. За домом же присмотрит Перье…

Думая, что все прозвучало убедительно, Гийом очень надеялся, что выиграл эту партию. Поэтому он был глубоко разочарован, когда Мари-Дус твердо заявила:

– Об этом не может быть и речи! Никакая человеческая сила не заставит меня поехать на этот остров. Даже ты!

– Но почему же?

Легонько оттолкнув своего возлюбленного, Мари-Дус, которая не была уже столь кроткой, встала и быстрым шагам отправилась к дому. Гийом, разумеется, пошел за ней:

– Послушай, сердце мое, просто это один из капризов, какие случаются у будущих матерей. Почему ты не хочешь поехать на Джерси? Хоть эта земля и английская, но место очаровательное.

Она остановилась и обернулась к нему:

– Это не каприз, и я не хочу туда ехать. Не спрашивай у меня, по каким соображениям, я тебе все равно не скажу! Это место принадлежит к периоду моей жизни, который я желала бы забыть. И надеюсь, тебе этого будет достаточно… Вспомни о нашем договоре!

Действительно, когда они вновь встретились, то заметили, что воспоминание о некоторых эпизодах из прошлого того и другого могло породить поводы к разногласию, и тогда они решили не задавать больше друг другу вопросов, касающихся тех лет, когда их разделяло полмира. Они подписали этот договор чистосердечно и по взаимному согласию, хотя это не мешало Гийому гореть желанием отступить от него. Что могло быть такого на этом мирном и достаточно провинциальном острове Джерси, что так сильно не понравилось Мари? Весь остаток вечера он думал об этом и искал способ обойти затруднение. Напрасный труд: при одном лишь упоминании о Джерси Мари замыкалась в себе, как устрица. Надо было отступить. По крайней мере на этот раз…

К тому же другая тревога овладела Гийомом: когда он докуривал последнюю трубку, примостив ноги на подставке для дров в камине, в комнату вошла госпожа Перье, затем подошла к лестнице, чтобы послушать, что происходило наверху, вернулась к Тремэну.

– Мне надо с вами поговорить, сударь,– произнесла она сдержанным тоном. – Я хотела бы знать, какие меры вы собираетесь принять в интересах здоровья госпожи?

Озабоченное выражение лица старой женщины еще больше, чем ее слова, встревожили Гийома.

– Вы считаете, что ее состояние здоровья требует особых мер?

– Вне всякого сомнения! Я знаю, – Мари мне сказала об этом, – что она хочет рожать здесь, и ответственность за роды будет лежать только на мне…

– И это вас тревожит?

– Даже больше! Силы у меня уже не те, что были и, кроме собственных, я даже никогда не присутствовала при родах.

Внезапно нахмурившись, Тремэн выбил свою трубку в камин, затем поднялся, чтобы положить ее на колпак над камином:

– Все же это не первая женщина, которая будет рожать здесь? Здесь должна быть по крайней мере повивальная бабка? Что касается врачей, я знаю…

– Есть одна в Порт-Бай… только это самая отъявленная сплетница, которую я знаю. На десять миль в округе нет более болтливого языка, чем ее.

– А!

– Кроме того… хотя госпожа и утверждает, что все пройдет наилучшим образом, потому что она отлично себя чувствует, я не уверена, что придерживаюсь того же мнения.

Действительно, казалось, что с самого приезда леди Тримэйн испытывала некоторое недомогание, которое трудно было приписать только лишь неудобствам, связанным с переездом по бурному морю.

– Я намеревался, – сказал Гийом, – отвезти ее в Шербург, но она не хочет. Не могу же я везти ее силой.

– Тем не менее это было бы разумно. Она так счастлива вас видеть, что забыла свои тревоги, но от этого они не перестают быть реальными, насколько я знаю. Возможно, я и ошибаюсь.

– Простого сомнения уже достаточно, и вы правильно сделали, что предупредили меня. Ваш сын вернулся?

– Уже давно!

– Скажите ему, что он мне опять понадобится. Мы уедем завтра утром до рассвета. Надеюсь, я смогу прислать человека, который в состоянии нам точно сказать, на что рассчитывать!

Мысль о решении проблемы только что родилась у Тремэна. Единственно возможная, чтобы сохранить секрет, который ни в коем случае не должен был достичь Тринадцати Ветров: если бы мадемуазель Леусуа согласилась заняться Мари-Дус, это было бы спасением, но ничто не гарантировало, что она согласится. Во всяком случае, это означало, что Гийом должен будет отложить в сторону свою гордость… Но сейчас он так боялся за Мари.

Задолго до рассвета они с Жилем Перье отправились в путь по дороге, ведущей на восток. В Валони Гийом остановился в трактире «Большой Турок», чтобы сытно поесть, в чем срочно нуждались оба всадника, и чтобы заказать дорожную карету, которая должна была на следующий день чуть свет отправиться в Сан-Васт и взять там старую мадемуазель. Жиль будет ждать ее на постоялом дворе и затем отвезет в Овеньеры. Оставалось узнать, согласится ли она…